Горячкина. Петр, слышите: едет машина!
Слышен звук “скорой” (сирена). Выходит Медсестра (бывшая Кикиморой). Петр сначала
ползет. А после встал, пошел, вдруг замахал костылями, словно учится летать.
Медсестра. Если бы я не была тогда в костюме Кикиморы. Эти тряпки, уродующие мою фигуру, — их же тетка на меня напялила. А впрочем, настоящий мужчина — он всегда разглядит все, что ему нужно. (Разглядывает Петра.) Впрочем, и настоящая женщина может разглядеть… или домыслить.
Петр, опираясь на нее, уходит в левую кулису.
Петр. Прости меня, Лара! Так жить захотелось! Обязательно с тобой свидимся, только потом. (Кричит.) Подождите! Не уезжайте! Я сам! Вперед! Воля к жизни! Джек Лондон!
Ёжиков. А ты мне говорила, что такие девицы ищут или жеребцов, или — богатых папочек.
Горячкина (хватаясь за сердце) . Стало часто сердце прихватывать… Вчера в трамвае — ехала за сыном — шарах! Сердце. Едва умолила парней, пьющих пиво, уступить место. Пиво пьют — а такие злые.
Ёжиков. Все, кто пьет пиво в транспорте, и есть злые люди. Добрые дотягивают до дома.
Звонит мобильник. Горячкина отвечает.
Горячкина. Боже мой! Где? Куда его увезли?
Ёжиков. Что случилось?
Горячкина. Наш Северин Петрович — представляешь — въехал в столб.
Ёжиков. Он же всегда так гоняет…
Горячкина. А перед этим хорошо он выпил с нами.
Ёжиков. Значит, страховка его накрылась.
Горячкина. Врачи сказали, что ничего не обещают.
Занавес открывается.
Отдельная палата. На койке лежит Северин Петрович, весь в гипсе, к нему подключена система. Затемнение. На экране машина врезается в столб, крики прохожих. Свет по-
является.
Северин. Ничего этого я не помню.
Входит Милиционер.
Милиционер. К вам Горячкина и Ёжиков.
Северин машет рукой, чтоб вошли.
Северин. Это ведь я. А если я, то просто не уйду. Это он, она, они могут просто уйти. Кто-то нажал на пультик, и экран погас. Но я-то! О! Я не погасну. Я с этой стороны экрана.
Входят Горячкина и Ёжиков в халатах цвета морской волны, с камерой и фруктами.
Ёжиков. Значит, фрукты. Горячкина, взять кисть винограда! Подойти ближе! Начинай кормить! Снимаю!
Горячкина подходит к изголовью кровати с виноградом.
Горячкина. Вот вкусный виноградик.
Северин. Не говори со мной умильным голосом доктора Айболита!
Ёжиков. Вот-вот, правильно! Больше смущения! Теперь еще деревяннее. Улыбочку! Еще бы слезы сюда!
Горячкина. Я тебе кто — актриса?
Северин. Что — так плохи мои дела? А мне не сказали. Ну ты, Ёжиков, стервятник высокого полета! Камеру убрать немедленно! Всосал?
Ёжиков. Крутой Мэн сказал. Я вас не узнаю, Северин Петрович. Главное — это дело. Вы же сами говорили: представление должно продолжаться!
Северин. Я как мешок с разбитыми костями… И это для вас представление?
Ёжиков. Слушайте, шеф, это же все для человечества. Миллионы людей посмотрят этот сюжет, будут осторожнее и не попадут в аварию. Сплошная польза!
Северин. Какие дураки только это вам внушали!
Горячкина. Так говорил главный редактор канала Северин Петрович.
Пауза.
Северин. Это я говорил про бомжей! Понятно?! Чтоб люди смотрели и понимали: нельзя пить много, не надо опускаться, иначе будешь бомжем. Вам что, все нужно разжевывать, телепузики?
Горячкина. Сделайте милость — объясните, в чем отличие!
Северин. Я принадлежу к среднему классу. Да и вы, кстати, тоже. Нас нельзя дискредитировать. А то люди будут нас презирать: э, да они не лучше нас, они в аварии попадают!
Северин Петрович вызывает охранников, они отнимают камеру.
Горячкина. Мы сами уйдем!
Ёжиков. Не трогайте женщину! (Ему слегка навешивают.)
Северин. Загадка: без рук, без ног на всех придурков скок! Кто такой? Это я. Не знаете, с кем вы связались. Да я вас вслепую всех завалю. Сколько там вас еще за дверью? Выходите! Я покажу, как надо биться!
Хрипит, замирает. Его шарик лопается. Издалека доносится нежный наигрыш аккордеона. Входит Пенсионерка с аккордеоном. Подходит к лежащему Северину. Долго всматривается ему в лицо, качает головой, чешет в затылке. Наконец прицепляет ему надутый шарик. Тот хватает его, мгновенно садится в постели и замирает лицом к зрителям с улыбкой.
Занавес.
В коридоре (на авансцене) охранники разговаривают с Горячкиной и Ёжиковым.
Ёжиков. Ты зачем раздавил кассету? Я вам пятьдесят зеленых зря, что ли, сунул?!
Охранник. Профессионал не подведет! Ну-ка поглядите на меня внимательно!
Горячкина. Вы?! Фокус с петлей на шее! Почему вы здесь?
Фокусник. Приходится крутиться в этой жизни. Следите внимательно за моими руками! Але! Оп! Але! Оп!
Тут же в его руке появляется кассета, совершенно целая. Он вручает кассету Ёжикову. Воз-
душные поцелуи в зал.
Горячкина. Неуничтожимость информации…
Ёжиков. А также — дезинформации…
Горячкина. Внушает надежду…
Китайский "велосипед". КНР. Парадоксы развития
Храмчихин Александр Анатольевич — заведующий отделом Института политического и военного анализа, публицист. Родился в 1967 году в селе Спас Красногорского района Московской области. Окончил физический факультет МГУ. Автор многочисленных публикаций на темы геополитики и военного строительства. В “Новом мире” печатается впервые.
Успехи КНР производят чрезвычайно сильное впечатление на остальное человечество, все чаще заставляя говорить о том, что наступивший век станет “веком Китая”. С начала реформ (1978) ВВП Китая вырос более чем в 12 раз. По размеру ВВП страна вышла на четвертое место в мире после США, Германии и Японии. Внешнеторговый оборот вырос за тот же период в 70 раз. За годы реформ в китайскую экономику привлечено более 600 млрд долларов прямых иностранных инвестиций. Золотовалютные резервы превысили 1 трлн долларов, по этому показателю страна вышла на первое место в мире. Выпуск различных видов продукции, в том числе машиностроения и сферы высоких технологий, увеличился даже не в разы, а на порядки.
Из “китайского чуда” делаются самые разные выводы. Китай начинают рассматривать как новую сверхдержаву, способную противостоять США, в чем одни видят угрозу, а другие — надежду. Для левых Китай становится живым доказательством того, что “социализм работает”, для либералов — того, что сокращение роли государства в экономике дает прекрасный эффект. При этом лишь немногие осознают характер стоящих перед КНР проблем.
Экономический рост Китая, который, как правило, превосходит плановые показатели, обычно принято рассматривать как “догоняющую модернизацию”. Цель ее — в короткий срок сократить отставание от наиболее развитых стран и даже обойти их. В Китае есть и другой взгляд: происходит лишь восстановление утраченных позиций, ведь всего двести лет назад Китай производил до трети мирового ВВП. Но у головокружительного роста есть третий аспект — это вынужденная мера. Китай — своего рода “велосипед”: если не ехать, он упадет.
Быстрый экономический рост Китаю необходим для того, чтобы избежать катастрофического ухудшения социальной ситуации. Политика сокращения роста населения не могла дать немедленного эффекта, поэтому на рынок труда продолжает выходить все больше людей, которые должны быть обеспечены работой. Сегодня 1 процент прироста ВВП дает менее 0,2 процента прироста занятости. По оценкам китайских экономистов, нынешний рост ВВП (8 — 9 процентов в год) создает до 10 млн рабочих мест в год, что как минимум вдвое ниже потребности.
На сегодняшний день безработица в городах достигла 30 млн человек, в деревне — 200 млн. У безработицы есть положительный эффект: высокая конкуренция на рынке труда обеспечивает Китаю одно из важнейших его преимуществ — низкие цены на китайские товары из-за крайней дешевизны рабочей силы. Но и отрицательный эффект очевиден — постепенное накапливание “горючего материала” социального недовольства.
