– Ну что, парень, давай дернем по маленькой. Отпразднуем нашу маленькую победу...
С этими словами Больцер нагнулся над Панопулосом и, нащупав вздувшуюся вену, ввел в нее полную дозу:
– Готов мальчик.
Больцер разогнулся и потер кулаком поясницу. Вчера, во время этой дурацкой перестрелки, ему пришлось попрыгать козлом, чтобы не получить верную пулю.
– Готов мальчик, – повторил он и, нагнувшись, несколько раз сильно ударил Панопулоса по лицу. Губы превратились в лепешку, а из разбитого носа хлынула кровь. Это будет означать, что Панопулос не только напился, но и нарвался где-то на крепкий кулак. Именно так завтра Стефано Больцер будет объяснять ему ситуацию. И понятно, что Панопулос уже не вспомнит о емкостях, которые заметил в сумке Больцера.
67
Утро выдалось светлое и солнечное, однако Серж Персоль, командир наемников, прибывших для поддержки миссии Гуго Флангера, выглядел мрачнее тучи. Он терпеть не мог, когда пьянствовали в неурочное время.
– А ты, Больцер, почему не остановил эту сволочь? – строго спросил он у новичка.
– Я увидел его уже таким, сэр, – пожал тот плечами. – Слышу, кто-то царапается в дверь – открыл, а это он. Морда разбитая, несет как из бочки, ну и все такое...
– Хорошо, – кивнул Персоль, затем приблизил лицо к растерянно моргавшему Панопулосу и прошипел: – Я должен бы пристрелить тебя, Фидо, но меня удерживает только то, что вместе мы прошли слишком длинный путь... Сукин ты сын.
С этими словами командир ушел, а Фидо Панопулос взъерошил слипшиеся волосы и уставил на Больцера мутные глаза:
– Слушай, но я же ничего не помню...
– Это неудивительно, – пожал плечами тот.
– Но я же раньше никогда так не напивался. Ну, пропускал рюмочку-другую, но никогда... Ты мне веришь?
– Охотно верю, друг, но что ты от меня хочешь?
– Я... Я не знаю... – Панопулос глубоко вздохнул. – И башка трещит, как от прямого попадания...
– Вот видишь, – назидательным тоном произнес Больцер. – И с кем дрался, тоже не помнишь?
– Да в том-то и дело, что не помню! – воскликнул Фидо. – Ничего не помню!
– Ну, может, хоть какие-то мыслишки остались? – не сдавался Больцер, желая удостовериться, что ему ничто не угрожает.
– Ни-ка-ких, – по слогам произнес Панопулос.
– Принести опохмелиться? Я мигом, никто не заметит.
– Да пошел ты! – Панопулос мотнул головой, но тут же схватился за виски. – Ты извини, Больцер, просто я хреново себя чувствую...
– Да ничего, я же понимаю. Пойду, чтобы тебе не мешать, пройдусь по городу.
– О-о, – простонал в ответ Панопулос, укладываясь на кровать.
Стефано подхватил свою сумку и направился к двери, но неожиданно умирающий ожил и, вскочив с кровати, потребовал:
– Покажи мне, что у тебя в сумке!
– С чего это, Фидо? Это у тебя похмельный откат, что ли?
– Я помню, что видел в твоей сумке что-то подозрительное, – не сдавалась жертва тяжкого похмелья.
– Ты пожалеешь, Фидо, если вздумаешь залезть в мою сумку, – предупредил Больцер.
– Кого ты хочешь напугать, новенький? – Панопулос решительно двинулся на соседа, и тот, подняв руки, согласился.
– Ладно, друг, вот моя сумка – смотри, – с этими словами он расстегнул длинную молнию и отошел в сторону, предоставляя Фидо возможность осмотреть ее.
Панопулос шагнул ближе, но сразу увидел, что сумка почти пуста. Угадав его мысли, Больцер пояснил:
– Все мои вещи остались в шкафу. Если очень хочется, обыщи их, но настоятельно советую тебе быть поаккуратней, потому что у меня появляется все больше оснований продырявить твою башку.
– Не пугай...
– Я не пугаю, – сказал Больцер, застегивая сумку. – Я просто делаю тебе последнее предупреждение, сучонок.
Панопулос хотел было вспылить, но что-то в глазах соседа заставило его отступить. Уж очень непохожи были его слова на обычные угрозы.
68
Насвистывая бодренький марш, Стефано Больцер вышел в коридор и, посмотрев по сторонам, получше припрятал за поясом свой пистолет. Затем прошел до лифта и нажал кнопку вызова.
– Прошу вас, сэр, – через несколько секунд произнес лифтер, кланяясь пассажиру в надежде на чаевые.
– А, старый дрючок! – воскликнул Стефано, стараясь быть похожим на тупого наемника. – Поехали вниз, а то наверху очень холодно.
Не рискуя заводить разговор с невоспитанным солдафоном, лифтер послушно поклонился и повел кабину на первый этаж. Однако внизу, не успел Больцер выйти из лифта, как столкнулся нос к носу с командиром.
– Ты куда собрался? – спросил Персоль.
– Фидо просит красных кислых ягод.
– Чего?! – не поверил командир.
– Ну, я ему предложил принести из ресторана соки, лимон и все такое, а он заладил: если не принесешь кислых ягод – подохну.
– Уж лучше бы подох, – прокомментировал Серж Персоль и пошел своей дорогой.
Вздохнув с облегчением, Больцер покинул тяжелые своды гостиницы и махнул рукой первому попавшемуся такси.
Машина проскочила по инерции несколько метров, но тут же сдала назад, дверца распахнулась, приглашая пассажира занять место.
– Куда помчимся, сэр? – прокричал обрадованный водитель, должно быть слишком долго искавший клиента.
– Магазинчик на Плая-Кончитос знаешь?
– На Плая-Кончитос? Это же пригород, сэр. Там много всякой шпаны, а то и разбойники из долины могут попасться.
– Да знаю я, – признался Больцер и принужденно улыбнулся. – Но я поспорил с корешом, что съезжу туда и куплю ему сувенир – лукошко из прокопченной полыни.
– Ваш друг что, колдун?
– Не совсем колдун, но кое-что в этом смыслит
– Хорошо, сэр, но за это я возьму с вас сотню.
– Нет проблем, парень, получи.
С этими словами Стефано подал водителю деньги.
Приободренный видом новенькой ассигнации, таксист резко отпустил сцепление, и машина стартовала, как ракета, заставив Больцера откинуться на сиденье.
Положив сумку на колени, он ощупал баллоны с драгоценным содержимым. Они были спрятаны под двойным дном, поэтому Панопулос до них и не добрался. А если бы добрался... Что ж, тогда бы это была его последняя минута.
– Слышал, вчера в гостинице была жуткая стрельба, сэр. Это правда? – поинтересовался любопытный водитель. Что с него взять? Провинциальный парень, который в своем Ларбени, наверное, изнывает от скуки и изменяет жене налево и направо. Ну а если не женат, то регулярно набирается по самый воротник.
«Интересно ему, болезному, кто стрелял и зачем, – лениво подумал Больцер, созерцая проносившиеся за окном городские виды, – небось если бы оказался там, наложил полные штаны...»
– Была стрельба, – кивнул Стефано, не удостаивая таксиста даже взглядом. – Повздорили какие-то ребята, но потом полиция навела там порядок. Зачинщиков увезли в кутузку.
– Полиция? Да у нас в полиции никогда героев не было.
– А бабы свободные у вас в городе есть?
– Шлюхи, что ли?
– Нет, шлюхи мне не интересны. Меня интересуют женщины натуральные, домашние.
– А шлюхи, выходит, дикие?
– Шлюхи, они – кони фанерные В них сока нет и тепла... – неожиданно для самого себя определил Больцер, однако, сообразив, что говорит странно, тут же подстраховался: – Да шучу я, шучу.
– Воля ваша, сэр. – Пораженный таксист покрутил головой и прибавил газу, желая поскорее ссадить чудаковатого пассажира.
Больше он не задавал вопросов, чувствуя непонятную тяжесть в душе. А пассажир тоже не проявлял к нему интереса и только поглаживал сумку, улыбаясь своим потаенным мыслям.
– Слушай, – неожиданно спросил он, когда такси уже выезжало на Плая-Кончитос, улицу, уставленную по обеим сторонам брошенными и полуразрушенными домами. – В Ларбени есть красные ягоды?
– Какие ягоды, сэр? – В голосе таксиста слышалось беспокойство.
– Красные кислые ягоды. Они продаются на рынках?
69
Таксист высадил пассажира прямо напротив указанного магазина и, торопливо развернувшись, поехал обратно в город. Оставаться в этом районе, где были только развалины и помойки, ему не хотелось.
А Больцер постоял на загаженной мостовой, посмотрел, сощурившись, на приветливое солнце и направился к входу в магазин, над которым висела вывеска «Принадлежности».
Чего принадлежности, на вывеске указано не было, однако все, кому нужно, приезжали сюда делать покупки регулярно, и магазин, несмотря на непрезентабельный внешний вид, приносил своему владельцу надежный доход.
Знакомый запах горькой полыни ударил в нос Больцеру, и он впервые за долгое время почувствовал себя в безопасности. Заслышав стук двери, откуда-то из полумрака появился человек. Он остановился за прилавком, внимательно вглядываясь в лицо посетителя.
– Что, Кравчук, не узнал? – Больцер криво усмехнулся и поставил сумку на прилавок.
– Хозяин... Это вы?
– А то не я.
– Вот это маскировочка, – прошептал пораженный Кравчук.
– Да уж пришлось постараться.
