Дрожь облегчения стала сменяться дрожью ярости. Это послание было яснее ясного. На этом месте должна была быть Милли. Ему хотели показать Милли, разбившуюся о каменный церковный пол, куда она едва не упала вечером во время празднования окончания сбора урожая. И так же погибла Люси Пикап. Именем Господа, что же все-таки происходит?
Гарри дошел до последней скамьи, и тут ноги перестали его слушаться. Он просто сидел и смотрел. Сколько времени он уже здесь?
Вспомнив, что в машине ждет Джиллиан, он поднялся, подошел к фигурке и присел рядом. Он не мог оставить ее здесь. Он уже протянул руку, чтобы собрать разлетевшиеся кусочки, но остановился. И как раз вовремя.
Это же улики!
Из ризницы он принес большой черный пакет для мусора и резиновые перчатки, оставленные кем-то из бригады уборщиков. Надев перчатки, он собрал все, включая розовую с оранжевым кофточку, и сложил в черный пакет. Покончив с этим, он завязал мешок на узел и поднялся.
Он должен сообщить в полицию. Даже если это просто шалость подростков, Милли всего два года и однажды жизнь ее уже подвергалась опасности. И это совсем не смешно. Плюс ко всему, несмотря на смену замков, кто-то по-прежнему входил в церковь и выходил из нее, когда вздумается.
Джиллиан не спросила, почему он так задержался. Может быть, она этого вообще не заметила. Гарри включил печку в машине на полную мощность и поехал вниз по склону холма. Обогреватель все еще гнал холодный воздух, когда через две минуты они остановились возле почты и круглосуточного магазина. Джиллиан жила в квартире над ним.
Она не двинулась с места, сжимая в руках небольшую мягкую розовую игрушку. Гарри заглушил мотор и вылез из машины. Потное тело мерзло на ветру, плечи начинали болеть.
– Выходите, дорогая, – сказал он, наклоняясь. Ему не хотелось прикасаться к Джиллиан, хотя он понимал, что этого, видимо, не избежать. – Мы приехали, вы дома. Поднимайтесь, давайте я провожу вас.
Она по-прежнему не двигалась. Подавляя растущее раздражение, Гарри нагнулся и просунул руку у нее за спиной. После этого она с готовностью вылезла, неловко прижавшись к нему, когда выбиралась из машины. Когда они переходили улицу, Гарри заметил двух женщин, наблюдавших за ними. Наружная дверь не была заперта. Он взял Джиллиан за руку и потащил вверх по узкой лестнице, покрытой старой, потертой ковровой дорожкой. Наверху он повернулся к ней.
– Ключи? – Он вопросительно смотрел на нее.
В ответ она пожала плечами.
Тогда он просто толкнул дверь, и та распахнулась. Из комнаты пахнуло спертым воздухом и запахом нестиранного белья. Похоже, в квартире было ненамного теплее, чем на улице. Или он промерз, а возможно, и простудился. Подтолкнув Джиллиан к дивану, Гарри прошел к электрическому камину. Включив его на полную мощность, он снова вернулся к девушке. Она сидела там, где он ее оставил, на краю дивана, уставившись в стену перед собой. Игрушка у нее в руках оказалась кроликом.
– Джиллиан, вам нужно одеяло. Где его можно взять?
Она не ответила, и Гарри отвернулся. Если бы она сейчас взглянула ему в лицо, то поняла бы, насколько он раздражен. Он злился на нее, злился на себя, злился на стариков из Лавенклафа, которые, наверное, до сих пор посматривают на часы, и очень злился на того ненормального мерзавца, который думал, что сможет запугать его, вырядив в детскую одежду кучу костей и прутьев.
Квартира у Джиллиан была небольшая. Он попал сначала в кухню, а потом в спальню. Быстро оглядев ее, – на полу разбросана одежда, повсюду пустые стаканы, на тумбочке возле кровати жирная немытая тарелка, – он взялся за стеганое одеяло и стащил его с кровати.
Вернувшись в гостиную, он увидел, что Джиллиан скорчившись лежит на диване, по-прежнему сжимая своего кролика. Он укрыл ее одеялом и вернулся в спальню за подушкой, сунул ее Джиллиан под голову и, присев рядом, заглянул ей в лицо.
– Джиллиан, нужно позвать сюда кого-нибудь, – сказал он. – Кого-то, кто мог бы прийти и присмотреть за вами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
На него не мигая смотрели серебристо-серые глаза.
– Вы, – прошептала она. – Я хочу, чтобы вы присмотрели за мной.
Он покачал головой.
– Мне сейчас нужно быть в другом месте. Я и так уже опоздал. И вам нужен кто-то, кто сможет по-настоящему присмотреть за вами, а не человек, которого вы едва знаете.
Джиллиан приподнялась на локте, оторвала одну руку от розовой игрушки и потянулась к своей голове.
– Останьтесь, – попросила она, приглаживая волосы, чтобы хоть как-то привести их в порядок – Останьтесь, – повторила она. – Знаете, мы могли бы…
– Хотите, я позвоню доктору Оливер? – предложил он, отклоняясь назад, чтобы она не смогла дотронуться до него. – Вы поговорите с ней, и вам станет легче.
Теперь Джиллиан уже сидела на диване, пристально глядя на него. На ее щеках остались потеки от макияжа, нос был красным от холода.
– Она ваша подружка? – требовательно спросила она.
– Разумеется, нет, – ответил он, зная, что говорит правду, но чувствуя себя так, будто лжет. – Мы с ней и встречались-то всего несколько раз. – Нет, так дело не пойдет, сказать следовало по-другому, иначе это будет несправедливо по отношению ко всем троим. Поэтому он добавил: – Но она мне нравится.
– Я думала, что вам нравлюсь я, – простонала она.
– Нравитесь, – ответил он. Когда это она успела взять его за руку? – И я заметил, что когда вы счастливы, то очень красивы. Я уверен, что вы найдете свое счастье. И, надеюсь, очень скоро. Но я слишком стар для вас, к тому же…
– Мне все равно.
– К тому же, прежде чем налаживать новые отношения, вам необходимо сначала выздороветь.
Ему необходимо как-то забрать свою руку. Он должен отодвинуться на безопасное расстояние.
– Если нужно, я могу справиться очень быстро. Я знаю, что могу это сделать.
Он обязан ей это сказать. Она должна знать, что то, о чем она думает, никогда не случится.
– Джиллиан, я понимаю, насколько тяжело вам сегодня было видеть людей, которые пришли на могилы близких с теми, кто может их утешить. Поверьте мне, я знаю, каково это – быть совсем одному.
– Вы же знаете, я не шлюха. После Пита у меня никого не было.
– Я не сомневаюсь в этом, но, поверьте, это не способ оправиться после смерти Хейли. А что говорит ваш доктор?
Это и не могло сработать. Она уже набрала побольше воздуха, приготовившись…
– Я мог бы отвезти вас к врачу, – предложил он и мысленно сделал шаг назад, потому что она выпустила его руку, открыла рот и…
– Вы ничего не понимаете! – выкрикнула Джиллиан.
В комнате наступила тишина. Она была права. Он ничего не понимает. Для него все это действительно темный лес.
– А как насчет друзей? – снова предложил он. – Есть у вас кто-то, кто живет поблизости?
– Она не хочет оставить меня, – сказала Джиллиан, обращаясь к точке где-то у него посредине груди.
– Кто не хочет? Вы имеете в виду Хейли?
Она кивнула.
– Она умерла, я знаю это, – сказала она. – Я знаю это уже давно, но она все равно не хочет уходить. – Она протянула руку и снова ухватилась за него. – Она преследует меня.
– Джиллиан…
Голова ее дернулась, в глазах стоял ужас.
– Пожалуйста, помогите мне! – попросила она. – Вы же можете что-то сделать. Я знаю, что можете! Заставьте ее уйти. Вы можете… как это у вас называется… экзорцизм.
У нее явно была больная психика. Она нуждалась в помощи более серьезной, чем сеансы у психоаналитика раз в неделю.
– Джиллиан, я должен кого-нибудь позвать. Вас нельзя…
– Послушайте меня! – Она схватила Гарри за руки, сползла с дивана и встала перед ним на колени. – Сегодня День мертвых, верно? День, когда потерявшиеся души, которые не могут найти путь на небеса, возвращаются туда, где жили раньше. Я прежде не верила в такие вещи, а теперь верю. Сегодня она была здесь. Она взяла игрушку, розового кролика, и отнесла в наш старый дом. Я нашла его там, на том месте, где у нас на кухне была печь.
