не собирался идти на поводу у Седого и фыркнул:
— Ха! Да, я доволен, я улыбаюсь, и даже твои подначки, Аранви, не испортят мне сегодня настроение. Глава… Кх-м… — похоже, он только сейчас заметил, что появился не очень вовремя. Уже тише добавил. — Глава, мне кажется, я сумел разобраться в правилах, которым следует Лабиринт. Завтра начнём проверять.
Седой не преминул возмутиться:
— Как много кажется и прочего сомнения.
— Уж прости, Аранви, но после того случая я зарёкся давать обещания. Будем пробовать, будем проверять и не будем спешить.
Я аккуратно отпустил крышечку, ловко и точно попав на положенное ей место, трижды плавно взболтнул сам чайничек, опустил его и посудину с водой на камень, что изображал нам стол, и наконец поднял глаза, потребовав:
— Подробности.
Их оказалось немало, но главное, что с того дня мы пусть и не стали идти по Лабиринту быстрей, но перестали проверять каждый отнорок и поворот, перестали даже искать засыпанные проходы в балансировочные зоны с отсутствием запретов. Рутгош и впрямь, отсчитывая перекрёстки и отнорки по вычисленным им закономерностям, вёл нас так, словно заполучил где-то обрывок карты, на которой смутно, но значился путь к Ключу. В те дни, когда ущелья Каменного Лабиринта удачно разворачивались и нам удавалось увидеть горы, они становились все ближе и ближе. Хотя здесь, среди иллюзий это мало что значило.
Порядок следования был всё тот же. Я, считающий шаги Бирам и составляющий карту искатель в центре отряда. Двое проверяют плотность иллюзий по краям расщелины, искатель впереди и позади, движущиеся в полусотне шагов от основного отряда.
Я, приловчившись за эти дни, был наполовину погружен в жетон и поэтому пропустил сам миг случившегося, но суть — вспышку и взрыв — не заметить сложно, иди ты даже с закрытыми глазами.
Отряд замер, ощетинившись оружием, Карай, чья очередь сейчас была двигаться первым, швырнул вперёд ещё один проверочный камень, который даже артефактом считать было нельзя — скорее, особым образом испорченный накопитель или духовный камень.
Теперь, впившись в него взглядом, каждый сумел увидеть, как, прокатившись по песку, камень треснул и из трещин хлынуло белое пламя, разметавшее всё вокруг.
Рутгош глухо сообщил очевидное:
— Зона запрета духовной силы, — следом сказал и то, что тоже все знали. — Проверяем себя, чтобы в карманах не завалялись проверочные камни, заготовки, оружие с открытым начертанием, алхимия и прочее. Развеиваем все обращения к Небу, повторяем про себя, что дальше ничего использовать нельзя. Ни единой техники, ни единого усиления, забудьте про восприятие.
Зеленорукий ругнулся вполголоса. Его можно было понять. Он-то как раз уверенней всего себя чувствовал там, где всё можно. Сейчас же впереди лежала черта, шагнув за которую он превращался едва ли не в Закалку. Да, с сильным и прочным телом, быстрым, ловким, но не более. Даже слабейшему Воину доступен Покров, который не раз спасёт жизнь в битве, но за чертой все мы сможем полагаться только на доспехи, а они защищают лишь часть тела.
Рутгош поторопил лично меня:
— Проверяем, глава, проверяем карманы.
Я отлично знал, что нет у меня привычки держать что-либо в карманах, но послушно проверил рукава. Пусто, как и ожидалось. Доспех создан именно для таких зон запретов, мои наручи вообще просто сталь, в которой нет даже простейших начертаний на прочность. Мне нужно убрать лишь пояс с алхимией. К сожалению, она не будет лечить в зонах запрета духовной силы. В ней слишком много силы, если она и уцелеет за чертой, то, вылитая на рану, только разорвёт её, сделав только хуже, а уж если выпить её, то можно и погибнуть.
Все вокруг были заняты делом, никому ничего не нужно было говорить, каждый в отряде с первого дня пути знал, что этот день настанет. Мы и так слишком долго бродили по внешней части Лабиринта, напротив, нам бы радоваться, что мы всё ближе к цели, всё ближе к сердцу Каменного Лабиринта.
Все доставали из кисетов оружие. Основное и запасное, а ещё огромные мешки, которые теперь придётся тащить с собой. Кисеты Путников за чертой тоже станут под запретом. Они уцелеют и не взорвутся, как проверочный артефакт, но при попытке влить в них немного силы, чтобы открыть, любой идущий получит раны меридианов. Рассказывают, некоторым и руки с надетым на пальцы кольцом Путника отрывало. Не уверен, правда, сколько в таких рассказах Рутгоша правды, а сколько обычной страшной байки для молодых искателей, чтобы пригасить в них излишнюю самоуверенность.
Кстати, о них. Сейчас я больше, чем уверен, что изначально в Тюремных поясах искатели должны были быть в каждой фракции. В Первом поясе они должны были ходить по лесам и городам Древних, во Втором ещё и прокладывать дороги по Полям Битвы. Почему в Ордене Морозной Гряды не было искателей, почему они были лишь у ватажников, я ответить не мог, но если Тюремные пояса лишь места для поиска талантов и подготовки идущих к Внешним Полям Битв, то должно было быть именно так. Много чего должно было быть по правильному в Тюремных поясах, но мало что было так на самом деле.
Я тоже достал свой мешок, который подготовил уже давно. В нём немного сухих дров и много воды и еды. Зоны запрета духовной силы одни из самых зловещих на Поле Битвы. Конечно, мне еда нужна едва ли не раз в неделю, но здесь можно попасть в ловушку, и никакой мешок с сушёным мясом не выручит, если ловушка захлопнется на месяцы, а тем более годы. Но такие мысли лучше от себя гнать. Это я даже не как глава семьи Сломанного Клинка, а как обычный безголовый искатель из Первого пояса могу сказать.
Осторожно, чтобы не оторвать лямки резким движением, закинул мешок на спину. Не знаю, сколько мер он весит, но впечатляет один только размер — едва ли не с меня ростом. Давненько я не таскал такой неудобной ноши, пожалуй, с тех времён, как вычищал берег напротив фермы толстяка Плава от Багрянки. Именно её мы паковали в огромные тюки, лишь бы не волочилась по земле, и таскали к лодке. К хорошему, в смысле к артефактам Путника, быстро привыкаешь.
Вот Рутгош много расхваливает местный Лабиринт, утверждает, что секрет местных формаций может считаться равным великим секретам Древних. Как по мне, сейчас невероятное богатство фракции или невероятную же силу мог бы принести секрет использования артефактов Путника в зонах запрета духовной силы. Или
