Даже сейчас мы заранее оповестили, что стрелять нужно будет один раз, не дротиком, а «пулей», и не на поражение, а просто в направлении. «Пуля» в данном случае – внушительный булыжник, который крест-накрест обвязан веревкой-амулетом, причем взведенная баллиста расположена не на воротной башне, и не на ближайшей к ней, а через одну, дабы получить нужную настильность траектории. Метать молнию, используя такой вот «зажигательный шнур», будет Мая – даже не особо важно, попадет она в кого-нибудь или нет, и вообще, хватит ли ей сил «прокачать» разряд до земли – главный удар будет наносить Лау через вратную решетку, а на моей жене – красивая презентация Убийцы Магов…
…монокуляр, чтобы разглядеть Ило, мне уже был не нужен. Примерно за триста метров от стен идущая растянутой цепью группа из пяти мужчин и трех женщин (это не было видно по фигурам – просто результат «разведки») синхронно окуталась пламенем, растекающимся по сторонам и вверх от их тел. Через несколько секунд живые костры перешли сначала на неспешный, а потом и на полноценный бег – к вратам замка Кано, постепенно уменьшая интервалы между собой и оставляя восемь ровных черных полос сожженной травы, бесшумно скользили восемь пылающих полусфер – и это зрелище, скажу прямо, внушало. Ну вот, все… еще несколько минут – и все закончится. Или нашей победой, или… впрочем, об этом лучше не думать.
54
– Готовность… – Камень улегся на ложе баллисты, и рядовой дружинник подхватил лук. Впрочем, выцеливать ему было нечего – даже если бы щитов огня не было, стрела все равно долетела бы, потеряв половину энергии и под неудачным углом – мы слишком далеко от места атаки. Вот дротикомет, переквалифицированный в камнемет, – тот достанет, но еще рано. Пусть добегут до ворот сначала. Мая заметно нервничала, я тоже, только сержант с бойцом «держали марку». Зато эмоции прямо через край били из палаточного городка вдали – до меня внезапно долетел, преодолев немалое расстояние, ритмично скандируемый в пару десятков луженых глоток клич «Ка-но! Ка-но!» Как футбольные фанаты, ей-богу. Возможно, именно это несоответствие между азартом наших «болельщиков» и тем, что нас вообще-то шли на полном серьезе убивать, и заставило меня успокоиться и спокойно следить в монокуляр за продвижением укрытых плазмой фигур.
Двести метров осталось…
Сто метров осталось…
Пятеро атакующих остановились в считанных шагах от опущенного моста – только три огненные полусферы с ходу перебежали деревянный настил, заставив его задымиться и остановились. Сами остановились, а вот пламя хлынуло вперед и затопило створ прохода вратной башни. Хорошо, что стена замка тут так, что с нашей башни можно обстрелять пятачок перед воротами, – не иначе как специально так сделали. Да и баллисту, похоже, когда-то пристреляли: по крайней мере, натяжение тетивы выставили по одной из отметок на ложе…
Огонь в створе врат опал – резко и внезапно – и один из куполов, опаляя вход, нырнул внутрь. Вот же…
– Сигнал! – сержант от избытка чувств заорал так, что меня слегка оглушило. Мужчина в один прыжок переместился от парапета, где смотрел за внутренним двором, ожидая отмашки от княгини, и, забыв, видимо, от нахлынувших эмоций все инструкции, спустил тетиву.
– ПВЕУУУВ! – От басовитого звука Мая вздрогнула, испуганными глазами наблюдая, как разматывается в красивую параболу тонкий «запальный» канат: по плану, перед выстрелом ее должны были отдельно предупредить… а, черт!
– МАЯ, БЕЙ! – Я для острастки схватил девочку за локоть, только потом поняв, что именно это делать, строго говоря, было не очень умно.
Разряд! У меня под ухом как будто рявкнул корабельный ревун – это был не гром, звук оказался растянут во времени… но и это было уже не важно. Яркая, слепящая даже через темные очки, выданные сегодня всем защитникам, изломанная линия, выжигая артефактный «инициатор разряда», дугой протянулась от супруги к так и стоящим кучкой у начала подъемного моста Ило. Видно было, что их щиты смыкаются краями, осадное построение, что ли? Или просто, чтобы можно было без помех говорить? Разряд поражает купол пламени в самой его высокой точке, «сорвавшись» с остатков каната – снаряд, несмотря на «пристрелку», прошел выше… а потом купол начинает сжиматься. Видели, как фокусник накрывает пустую клетку платком, а потом – оп, и сдергивает в одно движение, показывая сидящих внутри голубей? Вот так же разряд молнии собирает плазму в тугой шар, под которым оказываются люди. Наверно, удивленные… или уже насмерть пораженные током… Или… Толстый «канат» молнии гаснет – на самом деле ток уже давно не течет, просто свечение, то ли в воздухе, то ли, несмотря на очки, на сетчатке, и я чувствую, как у Маи подламываются колени. Пытаюсь удержать, но куда там… Последнее, что я вижу – как лопается плазменный шар. Почти неощутимый удар на фоне рывком растущей головной боли. Кажется, каменная кладка под ногами вздрагивает Темнота…
…нет, не темнота – просто глаза были закрыты. Были. Палата. Стойка приборов жизнеобеспечения. Я… наконец-то могу двигать рукой. И даже дотянуться до кнопки вызова дежурной медсестры.
55
– Устроил же ты переполох, Кирилл, – добродушно пожурил меня Михаил Кузнецов, мой непосредственный куратор в лаборатории, кандидат медицинских наук и врач-невропатолог, заглянувший сразу после завтрака в мою палату. – Ну что, больной, на что жалуетесь?
– На хронический идиотизм, – совершенно честно ответил я. Нет, ну а как это еще можно все назвать? Начиная от эксперимента на собственной голове, через бодренькое такое влезание в дела княжества Кано на манер свиньи в апельсины (с ужасом представляю последствия «коннекта» не с пятилетним карапузом, а с относительно взрослым или совсем взрослым телом), и заканчивая «электрическим шоу», где также «автором идеи» выступал я. Конечно, насчет последнего можно сказать: кто же знал, что щит светлых ТАК прореагирует на протекающий через него разряд? Но меня ничуть не насторожило то, что токопроводящая среда, сиречь плазма, в щите закручена и вращается! То есть как минимум будут различные веселые эффекты, вроде возникновения индукционных, как в катушке электромагнита… или между ротором и статором электродвигателя. Неудивительно, что итогом стало движение плазмы. И какое! Есть теория (разумеется, про нее я тоже вспомнил только сейчас!), что шаровая молния как раз и возникает, когда обычная молния «надувает» вращающуюся каплю воды… а тут была совсем не капля. И не воды. И «насухо выдоенный», сливший всю свою силу, чтобы «прокачать» многометровый воздушный пробой, Убийца Магов. И большая часть этой силы, большая часть выпущенной на волю в одном усилии энергии не ушла бесславно в землю, попутно поджарив организмы нападавших, а была затрачена на сжимание ионизированного газа… рассказать, что было, когда электродвижущая сила исчезла? Да-да, именно оно: большой бабах! Кажется, даже нарочно, задавшись целью, я бы не смог ТАКОЕ организовать… Это если оставить за скобками, что я, зная, чем грозит связи нервных систем близкое нахождение рядом с молнией, все равно сунулся к самому ее источнику. Доктор, это лечится? Кстати говоря..
– Спасибо, что положили в «свой» стационар, Михаил Васильевич. – Я, насколько мог в своем состоянии, постарался голосом и выражением лица показать признательность. – Честно сказать, я думал, меня после такого… эксперимента… мягко скажем, «не поддержат».
Я знал, о чем говорил: места в «неврологии» в госпитале, который специализируется на лечении связанных с нервной системой болезней, особенно если интенсивная терапия под неясный прогноз – предмет того еще торга, как вполне официального, так и нет. То, что я здесь, означает, что одному из толстосумов вроде депутатского сынка, обдолбавшегося наркотиками до ухода в кому, лишнего места не нашлось. Когда в деле ТАКИЕ деньги, лаборанта-неудачника, найденного без сознания в работающей установке, могли просто оставить в той городской больнице, куда его отвезла «скорая».
– Да Малышев едва кипятком не сс… не плевал, когда узнал, в каком состоянии тебя нашли ребята. – Кузнецов, заставивший меня водить глазами за колпачком ручки, которую держал в руке, даже прервался. – Мы осмотрели переделанные тобой волноводы: кроме немного другой длины – ничего! Притащили инженера, он схемы генератора едва не вылизал – ничего, никто в них не копался, мощность расчетная… и такой эффект! Кататоническое состояние – но при этом на ЭЭГ и альфа, и бета[19]: получается, что эффект от облучения. А это – полный п…ц! Конец всему проекту! Статистика-то уже набрана, Малыш[20] уже и клинику[21] по второму разу пробил… и тут – ты… Установка вторую неделю простаивает… Хоть чего добиться хотел – помнишь?
– …Резонансный эффект… хотел усиления воздействия и закрепления результата достичь, – через паузу выдавил я, как бы расписываясь в своей глупости. Вот теперь все встало на свои места: в «свою» больницу доктор Малышев, доктор не только медицины, но и наук, член-корр РАН и действительный – РАМН[22], запихнул меня по большей части для того, что бы в случае чего «прикрыть задницу». Врать в диагнозе, конечно, местный персонал в случае чего не станет, но вот написать одни и те же слова можно сильно по-разному. Да и откачать пациента, если тот начнет загибаться из-за нарушений в ЦНС[23], куда проще в специализированном месте. Разумеется, завотделения господин Кузнецов своему научруку не отказал… Нет, был бы Сергей Валентинович местным главврачом, а не больше по научной части – мог бы и плюнуть спокойно, но ученый, увы, свой главный доход делал отнюдь не на медицинской практике, хоть последнюю и вел. А упустить грант, и, главное, посадить приличных размеров пятно на научную репутацию – это все равно, что для депутата получить судимость или попасть в публичный скандал с лицом нетрадиционной ориентации (хотя в последнем я уже несколько сомневаюсь), то есть – «научная смерть» (по аналогии со «смертью» политической). Михаил Васильевич в данном случае также проигрывал без вариантов – правда, с куда менее фатальными последствиями: врачом он был отменным (иначе бы не взяли сюда, и уж точно не сделали бы завотделением), но как научная величина доктор Кузнецов стремился к нулю. Бывает – хороший практик не обязан быть и хорошим теоретиком, зато в связке с «научными мозгами» он был на своем месте: этакий эффективный симбиоз. В общем, в случае чего я сошел бы с ума или превратился в «растение» без мозгов не от воздействия установки, а по какой-то другой причине, а эксперименты бы продолжились – только во много раз более аккуратно и опасливо. А так – я пришел в себя… и теперь мог с чистой совестью слить правдивую информацию: повторять мой опыт ТОЧНО не будут. Точнее – сделают все, чтобы не повторить случайно!
