— То есть, ты хочешь сказать, что наш психолог правильно описал твою проблему?
— Я хочу сказать, что наш психолог та ещё сволочь, — скривился Дмитрий. — Но, по сути, он прав.
— Вот! — Гришин поднял вверх указательный палец, но, поймав осуждающий взгляд капитана, продолжать не стал. Виктор Петрович покачал головой.
— Ну, хорошо. Почему бы и нет? В конце концов, ты мне здесь вроде как и не нужен… Бери аварийный катер. Со Святозаром я свяжусь, но только чтобы обязательно — слышишь, обязательно! — по возвращению на корабль, прежде чем запереться в каюте, надо пройди полный медосмотр. Полный! Ты учти, я проверю.
— Что я, мальчик, что ли? — проворчал Кржижановский, встал со стула и бодро отрапортовал: — Есть пройти полный медосмотр по возвращению на корабль! Разрешите приступать?
— Ох уж это мне военное прошлое, — сказал капитан. — Вольно, солдат! Расслабься, всё уже позади.
— Я почему-то в этом так не уверен, — тихо пробормотал Гришин, глядя, как Дмитрий радостно идёт к выходу из жилого модуля. Виктор Петрович услышал, и так же тихо ответил:
— Я, к сожалению, тоже…
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Германа трясло. Всё было неправильно. Всё вокруг было против него. Весь мир. А вроде как всё хорошо начиналось! Они легко позаимствовали катер, приземлились без каких-либо проблем, бодро пошли в том направлении, куда тянула Германа какая-то непреодолимая сила… И вляпались в ловушку. Причём оказалось, что отправились они на поиски Лианы фактически с голыми руками. Вот чем он думал, когда собирался в это путешествие, а? Да ничем. Он в том момент мог думать только о том, как бы побыстрее оказаться рядом с ней. Дотронуться. Поговорить. Просто ощутить её рядом. Потому как её отсутствие причиняло почти физическую боль. А сейчас у Германа не было ничего, что могло помочь ему выбраться из плена. Ни-че-го. Даже его напарники, или сообщники — непонятно, как их и назвать-то! — и те куда-то делись. Он запретил себе думать, куда. Скорее всего, их уже нет в живых…. Теперь надо было думать только о том, как выбраться отсюда, никаких лишних мыслей! Все ресурсы могучего человеческого сознания бросить на решение этой задачи! Конечно, вот так просто сидеть на травяном полу, и трястись от нервного истощения, было тоже неправильно. Но что, что Герман мог поделать? Он был один, и он был беспомощен. Но нет! Он же человек! Мужчина! Он сможет найти выход. Должен его найти! Если был вход, значит, должен быть и выход…
Герман вскочил, и начал мерить шагами небольшое пространство своей тюрьмы. От стены к стене, от стены к стене… Разноцветные цветы, словно головы змей, поворачивались вслед каждому его движению. Он с ненавистью посмотрел на них. Предатели! Вокруг одни враги…. А Лиана где-то там, ей плохо, он чувствует это!
— Выпустите меня! — закричал он, и ударил кулаками об древесную стену. Та мягко спружинила, а ближайшие к месту удара цветы начали неодобрительно раскачиваться на тонких стебельках. Герман плюнул в них, повернулся, и споткнулся о здоровенный рюкзак, оставшийся от Кржижановского.
— Твою мать! — выругался он, снова сплюнул, а затем присел на корточки и потыкал рюкзак пальцем. — Интересно, что там? — спросил он у самого себя. — Думаю, Дмитрий был бы не против, если я посмотрю.
И он решительно дёрнул за молнию замка.
***
Когда Кржижановский, ругаясь, посадил катер на прогалину рядом с холмом, первым, кого он увидел, открыв люк, был Герман, машущий ему рукой снизу.
— Ну, слава всем богам, — ворчливо произнёс старый биолог. — Догадался всё-таки, а?
— Мог бы и сказать, — ответил тот, крепко пожав протянутую руку. — Я чуть с ума не сошёл там, когда вы пропали…. А куда, кстати, пропали-то? Что случилось?
— Местное население с нами случилось, — досадливо поморщился Дмитрий. — Супермены хреновы! Вернули нас капитану, разве что в подарочную упаковку не завернули.
— А как ты… Ты один? — посмотрел на открытый люк Герман. — Где психолог?
— А, — махнул рукой Кржижановский. — Психолог с капитаном. Отвлекающий манёвр, так сказать. Кстати, ты был прав! Эти суки действительно хотят её убить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А я что говорил! — вскинулся Герман. — Давай, скорее летим к ней, я чувствую, она где-то неподалёку совсем! Пока не поздно!
— Да не поздно, не бойся, — Дмитрий успокаивающе похлопал его по плечу. — Капитан сказал, что ему сказали…. Тьфу, ненавижу тавтологию! Так вот, рассказали ему сказку про белого бычка — бла-бла-бла, она превращается в страшное чудовище, бойтесь все срочно, это не будет убийство, мы лишь вернём её душу звездам…. И дальше в том же духе. Но при этом сказали очень важную для нас информацию: такое убийство — целый ритуал, длится не менее нескольких дней…. Так что мы успеем.
— Отлично! — вздохнул с облегчением Герман. — Кстати, откуда у тебя эта штука? — и он похлопал себя по голове, на которой был надет шлем, похожий на тот, что в старых фильмах носили лётчики.
— Скажи спасибо Ефиму, — ухмыльнулся Кржижановский. — Нашему гению только дай идею, будет рыть землю, пока оно не будет работать. И оно таки работает, а, Герман?
Тот только покачал головой.
— Я вначале даже не понял, что случилось, — сказал он. — Напялил эту штуку от безысходности, смотрю — стены на отдельные деревья разделились, цветы уползли…. Ну, я дождался, пока между стволами можно будет пролезть, вылез, а тут как раз ты. Как эта штука работает?
— Ну, если вкратце, и исключая технические детали…
— Естественно, исключая! Детали оставим Ефиму.
— … То принцип работы примерно такой — он блокирует излучение твоего сознания, но не просто блокирует, а создаёт твоего виртуального двойника, и создаёт его примерно в двухстах метрах от тебя. Но может создать и ближе, это уже как настроить шлем. Так что, думаю, сейчас старательная флора уже соорудила над твоим миражом такой же уютный холмик.
— А аборигены? Думаешь, они ничего не заметили?
— Ну, если их до сих пор тут нет, — развёл руками Дмитрий. — То, наверное, не заметили. Но, соглашусь с тобой, рисковать не стоит. Залезай уже, герой. Рюкзак мой взял? Молодец! Теперь полетели девушку спасать!
***
— Не понял, — сказал Виктор Петрович, уставившись на экран, где примерно с таким же выражением лица смотрел на него в ответ Святозар. — То есть как это — не прилетел?
— Вот так, — ответил первый помощник. — И мало того, сигнал аварийного катера показывает, что он до сих пор на планете. Не так далеко от вас, кстати говоря.
— Это случайно не координаты того места, где я встречался с местным начальником? — с упавшим сердцем спросил капитан.
— Именно они, — вздохнул Святозар. Виктор Петрович схватился за голову.
— Боже! — прошептал он. — Какой же я идиот! Ведь сам его отпустил, а? Разрешил взять катер…. Какой идиот!
— Что случилось? — спросил Гришин, который до этого дремал в кресле.
— Кажется, Дмитрий решил пока не возвращаться на корабль, — ответил капитан, и внимательно посмотрел на психолога. Тот невозмутимо пожал плечами.
— Что, полетел за Германом? Была у меня такая мысль, признаюсь, была…
— А чего ж не озвучил, раз была?
Гришин снова пожал плечами.
— Простите, Виктор Петрович, — сказал он. — Не подумал как-то. Столько всего случилось за последние несколько часов…
— Ну-ну, — недоверчиво хмыкнул капитан, и снова спросил у остающегося на связи Святозара: — Попроси Ефима, пусть снова вскроет катер, возьмёт на себя управление, и на этот раз пошлёт катер сразу на корабль. Мне будет как-то спокойнее, если наш челнок будет единственным транспортом на планете.
— А у аборигенов разве транспорта нет? — спросил первый помощник.
— Думаю, что нет, — ответил Виктор Петрович. — Ну, посуди сам, зачем существам, которые половину своей жизни проводят неподвижно в виде деревьев, какой-то транспорт?
— Чтобы компенсировать эту самую неподвижную половину жизни, нет? — Святозар невесело усмехнулся. — Или чтобы за удобрениями съездить.
— Ага, в ближайший супермаркет, — отозвался капитан. — Ну, пошутили — и хватит. Свят, мой приказ по поводу немедленного старта в сторону дома остаётся в силе. И, если наш челнок будет возвращаться, но я не буду отвечать на твои запросы… — тут он сделал многозначительную паузу, глядя на Гришина. — … То не пускай челнок на борт.
