и мы зашагали по главной улице мимо витрин, в которых красовались белоснежные манекены в мягких флисовых свитерах и богато расшитой обуви. Никогда еще я не видела эту улицу такой оживленной. Было очень легко сказать, кто тут живет, а кто приехал на время. Туристы щеголяли пижонскими горнолыжными костюмами, такими новенькими, словно с них только что срезали ярлычки. Они шли по улице неторопливо, заглядывали в витрины и фотографировали друг друга на каждом шагу. Местные выглядели куда более целеустремленно: прогуливали собак, спешили куда-то по делам, да и одеты были куда более по погоде. Некоторые носили за плечом ружье и наслаждались взглядами, которые бросали на них туристы.
Мы шагнули в тепло маленького уютного кафе с несколькими деревянными столиками и стеклянной витриной с пирожными и тортами. После заточения на турбазе оно показалось мне совершеннейшим раем. Адам отправился за напитками, а я выбрала столик, внезапно остро осознавая, каким чучелом сейчас выгляжу. Взгляд на телефон подтвердил, что волосы у меня стоят дыбом, а щеки красные и круглые, точно мини-сырки «Бэбибел». Неловко высвободившись из уличного капюшона, я поняла вдруг, что от моей одежды остро разит дымом. Нормальной сушилки в моем домике не было, так что я вешала мокрое перед огнем. И там, у себя, никакого особого запаха не замечала.
Адам вернулся с двумя кружками горячего шоколада под шапками взбитых сливок. Поставил их на столик и аккуратно выбрался из своего комбинезона.
– Как это у тебя так получается? Я с трудом выпутываюсь.
– Надо натренироваться – да как со всем вообще.
– Иногда мне бы так хотелось быть из тех, у кого что угодно получается легко и сразу, без особых усилий.
– Так не бывает, – заявил Адам, шумно прихлебывая шоколад. – Говоря о стараниях. Мне бы надо снова в зал начать ходить. А то за зиму окончательно обленюсь.
– К черту зал! – отозвалась я, сделав огромный глоток шоколада, от которого сразу украсилась премилыми усиками.
Как же неудачно, что Райан с Астрид выбрали для своего появления именно этот момент. В почти одинаковых красно-синих костюмах из лайкры они были похожи на олимпийских спортсменов. Я и не помнила, когда в прошлый раз видела Райана таким счастливым. Судя по тону голоса, он слегка поддразнивал Астрид, а она заливисто смеялась в ответ. Но веселье их продлилось недолго. Стоило Райану заметить меня, улыбка его мгновенно полиняла. Он пихнул локтем Астрид, та посмотрела на нас, неловко махнула рукой Адаму и тут же отправилась к стойке. Поскольку никакого выбора у Райана не оставалось, он направился к нам.
– Привет, Майя. Как дела?
– Спасибо, хорошо. Мы сюда на снегоходах приехали.
Глаза у него расширились.
– В самом деле? Откуда?
– С турбазы, – отозвалась я как можно небрежнее, хотя внутри у меня все сплелось в тугой клубок.
– Ты еще там? Я думал, ты уже давно домой улетела.
– Ее дом теперь на турбазе, – сказал Адам.
Райан засмеялся.
– Очень смешно.
– Ровным счетом ничего смешного, дружище. Она и стрелять научилась. Прирожденный снайпер.
Я толкнула его ногой под столом, чтобы не перебарщивал.
– О. Ну здорово тогда, – с легкой неуверенностью в голосе произнес Райан.
– Ага, – согласилась я. – Мне там и правда отлично.
– Майя, слушай, можно с тобой поговорить? Прости, дружище, дашь нам пару минут?
– Давай валяй, – отозвался Адам, не трогаясь с места.
Райан свирепо посмотрел на него. Адам отхлебнул горячего шоколада и ответил Райану невозмутимым взором.
– Идем, – сказала я Райану, отводя его за пустой столик в углу.
Я села, но он остался стоять.
– Тебе совершенно необязательно вот это все, – заявил он.
– Что именно?
– Притворяться, Майя. Это совершенно тебя не радует, мы оба знаем.
– Ты сам сказал, я слишком легко сдаюсь! – сказала я уязвленно.
– Это моя мечта, не твоя.
– На Арктику у тебя монополии нет.
Райан вздохнул.
– Ты извращаешь мои слова. Слушай, я хочу, чтобы ты была счастлива. И совершенно не хочу, чтобы ты оставалась тут только ради того, чтобы мне что-то там доказать, когда совершенно очевидно, что тебе тут плохо.
В этот момент к нам присоединилась Астрид с коричневым пакетом в руках.
– Привет, – пробормотала она, старательно не встречаясь со мной глазами.
– Добрый день, Астрид.
– Я взяла нам брауни с собой, – сказала она Райану.
– Спасибо, малыш, – отозвался он, кладя руку ей чуть пониже поясницы.
Я отлично знала этот его жест, предназначенный для ободрения и моральной поддержки. Но «малыш» – это же мое прозвище!
– Пока, Майя. Приятно было увидеться, – натянуто выговорил Райан.
Я вернулась к Адаму, чувствуя себя заметно выбитой из седла, и, чтобы хоть как-то восстановиться, сделала большой глоток шоколада. А потом уставилась на стол, силясь взять себя в руки. Со мной Райан за брауни никогда не ходил. Всегда говорил, пусть я возьму себе один кусочек торта, не больше, а он, мол, у меня откусит. Иной раз я от этого начинала изводиться виной и съедала меньше, чем хочется. Видимо, ему не кажется, что Астрид надо считать калории так же тщательно, как мне.
– Ты как? – спросил Адам.
Я сморгнула слезы.
– Кажется, он с ней очень счастлив.
– Ну они вместе – еще и месяца не прошло. А кто обманул один раз, обманет и во второй.
– И когда только Райан стал таким засранцем?
– Может, всегда был, а ты просто не замечала? – предположил Адам.
– Вообще-то, он очень обаятельный.
– Никогда не доверяй обаятельным мужчинам! Кто знает, на что они способны у тебя за спиной. Это вот одно из достоинств Миккеля. Он всегда такой грубиян, что представить не могу, чтобы он кого-то там очаровывал.
– Кроме тебя.
– Он устроил выезд с ночевкой в такую чертову холодину, что мне просто пришлось забраться к нему в спальник отогреваться. Ну и как-то мы повернулись друг к другу лицом. Я ведь даже не знал, что он гей. – Адам улыбнулся при воспоминании.
– А Райан объявлялся в любом месте, куда я ходила с друзьями.
Это ведь он за мной бегал. Он поцеловал меня первым. Он назначал свидания – в удобное для себя время, потому что был по горло занят своей диссертацией. Все и всегда происходило на его условиях.
– Забудь о нем. Сосредоточься на готовке, – сказал Адам.
Я подумала о загубленном недавно блюде. Когда Ума в Индии готовила масала и жарила лук, я как раз принимала душ, а потом пила кофе. Лук у нее закарамелизовался, вышел темно-золотисто-коричневым, пропитался ароматами гвоздики и кардамона. А помидоры она не нарезала, а пюрировала, а потом тушила на медленном огне, пока не получила густую и однородную красно-коричневую массу. Если обращаться с ингредиентами правильно, то
