Мы прогуливаемся с ней по благоухающей от запаха цветов аллее, где шевеля своими сладкими губами, она говорит с непередаваемым очарованием, а я слушаю ее, не отрывая от нее своего восхищенного взора.
Мы неторопливо идем, а вокруг нас много людей, перед которыми меня распирает чувство гордости от присутствия рядом со мной такой красивой спутницы.
В своем представлении я вижу, как мне завидуют все мужчины, которые не могут скрыть своего желания оказаться на моем месте. Даже женщин не оставляет равнодушными совершенство моей Даны.
Мы бродим по парку и не замечаем, как попадаем в утопающее в зелени укромное место, где из земли бьет источник. Этот изумительный уголок природы настраивает нас на романтический лад, и мы начинаем говорить о любви. Наши души родственны, и мы сближаемся все ближе и ближе.
Меня охватывает безумное желание заключить Дану в свои объятия, и я, затаив дыхание, прижимаю ее к себе, ощущая ее восхитительно нежный стан и упругую грудь. Трепещущая Дана податлива, потому что она испытывает ко мне, как и я к ней, безумную страсть.
Наши губы соприкасаются, и я слышу: «Никита!»
Меня окликнули, и мои мечты вмиг развеялись.
Прозвучавший голос принадлежал моей Дане, однако вместо нее я увидел незнакомую мне девушку: она была старше меня, причем, выше меня ростом и очень полная, я бы сказал, мощная. Рядом с ней я выглядел форменным дистрофиком. Она держала за руку мальчика, лет шести, который жадно облизывал мороженное.
– Это вы Никита? – спросила девушка. – Я утвердительно кивнул головой. – Ну вот, я пришла. А это мой сын Петя. Он тоже пришел на тебя посмотреть.
Мне захотелось вырвать у мальчишки его лакомство и обмазать им свою физиономию. От холодной липучей массы я надеялся проснуться. Но все происходящее со мной, увы, не было кошмарным сном.
Я готов был провалиться сквозь землю, мой разум отказывался воспринимать что-либо. Что-то вроде затмения произошло в моей голове. А когда, наконец, пришло просветление, я понял, что был жестоко разыгран Эдиком. Он дал мне номер этой знакомой ему девушки, а не той, какая повстречалась мне в день экзамена. А я, как настоящий простофиля, попался на его удочку.
– Это цветы мне? – спросила моя «мечта».
– Вам, – ответил я «прелестному» созданию.
– Пошли, – сказала она.
С одной стороны меня схватил за руку мальчишка, а с другой – она. Как арестанта они повели меня в парк.
От пережитого я вспотел, и мои брюки на ягодицах намокли. Глядя на свой конвой, мне ничего не оставалось, как успокоить себя невеселой мыслью: видимо, не судьба человеку с мокрыми штанами, быть рядом с божественным созданием, какой была та девушка – истинная моя мечта «Дана», которую я повстречал на остановке в день последнего экзамена.
Хавно
Мечта сбылась! Наконец, Иван Иванович на старости лет в захудалой деревушке приобрел небольшой запущенный участок с домом, вернее, не с домом, а с самым что ни на есть сараем, чей мрачный и ветхий вид мог удручить кого угодно. Собака, да и та, наверно, не захотела бы там обосноваться. Однако сей факт не огорчал старого человека – какая-никакая, а все же была крыша над головой. Что дом, рассуждал изможденный городским круговоротом Иван Иванович, главное – воздух, тишина и перспектива вечной возни на огороде. А дом со временем можно перестроить – это на худой конец, а в лучшем случае, снести его совсем и построить новый.
Первым делом Иван Иванович решил заиметь на своем кусочке земли независимый источник воды, а именно, колодец. Для осуществления этой цели Иван Иванович привлек себе в помощь Коляна – самого молодого жителя деревни и это несмотря на то, что он давным-давно перешагнул полувековой рубеж своей жизни. Он был несколько придурковат, виной чему были его частые и продолжительные запои. Одним словом, такая вот фраза, как «пропил все свои мозги» касалась его непосредственно. Кстати, справедливости ради, надо отметить, что его придурковатость сглаживала его добродушие. Ну, безобидным был алкоголик Колян. Впрочем, как и весельчаком тоже.
Ранним утром Колян прикатил к Ивану Ивановичу на велосипеде, на верном для деревни средстве передвижения. Год выпуска его железного коня совпадал с годом его рождения. Хозяин будущей фазенды уже ждал своего новоявленного помощника с двумя лопатами в руках.
– Иван Иваныч, – закричал Колян, спрыгивая с велосипеда, – а покрышки у вас есть?
– Какие еще покрышки? – удивился Иван Иванович.
– Ну, как же, для колодца.
– А зачем они нужны?
– Ну, как же, чтоб колодец изнутри обложить.
– Надо же, – почесал затылок Иван Иванович, – а я и не знал о таком способе.
– Нужны старые покрышки. От ЗИЛа в самый раз подойдут. На свалке у трассы их уйма.
– Надо будет взять тогда. Но сейчас на метра два прокопать можно же. Обвала, думаю, не будет.
– Не-а, не будет, – сказал Колян, хватая с рук Ивана Ивановича одну лопату.
– Где копать будем?
Иван Иванович вонзил лопату в землю у своих ног.
– Вот здесь и будем. Как раз у будущего огорода.
– Здесь, так здесь. Сейчас перекурю, и начнем, – сказал Колян, присев на корточки.
Иван Иванович вскопал землю по кругу диаметром в один метр.
– Ну вот, границы колодца обозначены, – сказал он, тяжело дыша. – Однако нелегкое это дело, копать колодец.
– Это с непривычки, – подал голос Колян, пуская дым с дешевой сигареты. Он достал с кармана бутылку пива. – Сейчас пивком подкреплюсь и вас заменю.
Продолжив копать, Иван Иванович спросил:
– Колян, скажи, ты женат?
– Был.
– Разошлись?
– По бумагам, нет. А по сути, да. Сбежала она от меня, стерва.
– К другому?
– Да.
– Необидно?
– Нисколько.
– А дети есть?
– А как же. Дочка.
– Большая?
– Да, кобыла уже.
Иван Иванович бросил на Коляна укоризненный взгляд:
– Колян, ну что же ты так грубо про дитя.
– А как есть, так и говорю.
Иван Иванович покачал головой.
– С матерью живет?
– Нет, одна, в городе.
– Чем занимается?
– Проституцией, – ответил Колян таким невозмутимым тоном, словно занятие его дочери было самым обычным делом.
Иван Иванович вновь покачал головой.
– Да, печально, – буркнул он себе под нос.
– А вы-то сами женаты? – спросил Колян.
– А как же.
– И дети есть?
– И дети есть и внуки. Вот, наведу здесь немного порядок и привезу жену. А там и дети с внуками, надеюсь, будут приезжать.
Колян, присосавшись к бутылке с пивом, уже лежал на траве. Он счастливо улыбался, щурясь от первых лучей солнца. Орудуя лопатой, Иван Иванович бросил на него косой взгляд.
– Иван Ивыаныч, – зазевал Колян, – а у вас ловко получается. Сейчас я вас заменю. Вот пиво допью и заменю. Сейчас… Сейчас…
Он захрапел, и бутылка с пивом выпала из его рук.
Храп Коляна очень органично вписался в трудовой порыв Ивана Ивановича, чей ритм он подхватил в своей работе, сам того не осознавая. Под каждый храп Коляна, придерживаясь его темпа, он загребал лопатой землю и отбрасывал ее в сторону. Ну, а когда храп ненадолго прерывался, Иван Иванович переводил дух. Получился самый настоящий дуэт, где первым номером выступал Колян, который об этом даже не догадывался. Работа, что называется, кипела, и Иван Иванович не заметил, как благодаря своему немощному помощнику прокопал яму глубиной в полметра.
За это время небо заволокло тучами, и заморосил дождь, чьи первые капли разбудили Коляна.
– Надо бы перекурить, – первое, что он произнес, но, взглянув на результат труда Ивана Ивановича, в нем заговорила совесть, и он взял в руки лопату.
Едва он начал работать, его лопата вонзилась в какой-то твердый предмет.
– Вот те на! Что такое?! – возмутился Колян.
Разгребая руками землю, он обнаружил из неизвестного ему материала глыбу, которая уходила вглубь и вширь ямы.
Заметив возню Коляна, Иван Иванович спросил:
– Что там?
– А хрен его знает. – Он, как следует, очистил глыбу от земли. – На кость похоже. Но такой громадной она же не может быть.
– Почему же? – заметил Иван Иванович. – Например, кость динозавра. Ты разгреби ее побольше. А там посмотрим.
– Откуда здесь взяться динозавру, – возразил ему Колян и взялся за раскопки костяной глыбы. – Может, эта археологическая ценность?
– Возможно. От усилий Коляна круглая яма стала продолговатой.
– Конца и края нет этой костяшки, – проворчал он.
– Надо же нарваться так, – расстроился Иван Иванович. – Столько прокопать и так упереться.
– И не говорите. Нет бы, на клад напороться, – вставил Колян.
Тут ему попался необычный, размером с ладонь черный камень, который поблескивал, особенно под лучами вновь вышедшего солнца. Подобный камень он никогда раньше не видел.
– Что, там еще? – поинтересовался у него Иван Иванович.
– На каменный уголь похож, – сказал Колян, передавая ему в руки находку.
– Похож, – согласился с ним Иван Иванович. – Только каменный уголь хрупкий, а этот твердый, хотя тоже легкий, как и уголь. Кстати, своей структурой он похож на кусок застывшей лавы. Знать бы, что это.
