Именно этот орган позволяет героям реализовывать совершенно невероятные события, сводить к нулю вероятность обыденного и выживать там, где умереть много проще, чем высморкаться.
Ну а кроме того, герои больны особого рода безумием, неистовым и ярким, как полыхание сверхновой. И они прекрасно умеют чувствовать это безумие в других.
– Вот так, давай-давай, – кряхтел Вася Эарендил Конан Терминатор, освобождая из плена меч, некогда украденный у каких-то эльфов, и не подозревал, что остается в живых только чудом.
Старые герои, столпившись в дверном проеме, глядели на молодого человека, как дети – на фокусника.
– Вот, отлично! – Вася деловито отковырял рукоять с куском лезвия, потом его остаток и спрыгнул на землю. – Большое спасибо за стул! Ура мне! Я отправляюсь спасать мир!
Взмахнув обломком клинка и едва не отрубив себе пальцы, он деловито удалился.
Отодвинув парочку дряхлых героев в сторону, на улицу неторопливо выбралась наряженная в засаленный передник и грязные бриджи гора мяса и жира, являющаяся хозяином таверны.
На лице, точнее, на вершине Агрогорна Эльфолюбивого (прозвище произошло от страсти к юным эльфийкам) отразилась задумчивость.
– Ничего себе дела, – прорычал хозяин таверны с недоумением родителя, обнаружившего пятнадцатилетнюю дочь с сигаретой и рюмкой в руках. – Он и в самом деле упер мой меч!
– Как есть упер, – подтвердил один из героев. – Вот, помню, я лет сорок назад утащил Слезу Неба из храма Бевса-Патера…
– Заткнись! – прошипели несколько голосов.
Историю про Слезу Неба в «Сломанном мече» слышали раз двести, а особо невезучие посетители – и все триста.
– Но без меча моя таверна никуда не годится!
– Точно, кхе-кхе, – кивнул герой, напоминающий свернутую в рулон занавеску из черной плотной ткани.
Звали его Стукнутый Черный, и никто, даже он сам, не видел его лица. Черный был помешан на безопасности и даже брился на ощупь, чтобы потом честно не опознать самого себя.
– Надо догнать этого типа и убить! – кровожадно просипел Старый Осинник, убивший за свою жизнь больше вампиров, чем порция антибиотиков – микробов в обычном человеческом организме.
Подтверждая слова делом, Осинник вытащил из наплечной сумки осиновый кол и принялся им размахивать.
– Ого, кто-то украл меч! – поддержал разговор белобрысый верзила, вполне способный заменить фонарный столб.
Долговязый Эрик служил живым примером того, что герой может обойтись и без быстроты ума.
– Догнать и убить, – проговорил Агрогорн, очевидно смакуя эти слова. – Хорошая мысль! Кто мне поможет?
Дряхлые герои дружно выступили вперед, из-за чего случилась небольшая давка.
Нынешняя жизнь завсегдатаев «Сломанного меча» была едва ли веселее, чем у обычных пенсионеров.
После многих лет, отданных приключениям, ограблениям и сражениям, старики могли только напиваться да мусолить воспоминания, словно тускнеющие с каждым годом украшения.
– Ладно, сейчас выберем, – Агрогорн осмотрелся и потер широкие, как лопаты, ладони.
Престарелые герои дружно затаили дыхание.
Свечи загорелись одновременно – багровым ярким пламенем, почти без дыма. Внутри магического круга, там, где лежали слегка окровавленные штаны, возникло сиреневое мерцание.
Студенты зачарованно наблюдали за происходящим.
Они сделали все, что нужно, и теперь могли только надеяться, что поисковое заклинание сработает.
– С-с-с-с-с! – йода возбужденно засвистел, когда из мерцания вытекла струйка, похожая на тонкую веточку, и принялась стремительно расти, двигаясь на право, в сторону Старого моста.
– За ней! – скомандовал Арс.
Жара превращала бег в трудное испытание, так что студенты двигались тяжелой рысью. Сопение оглашало пустынные улицы, из-под намокающих и покрывающихся пылью мантий просачивался запах пота.
– Куда его несет, типа? – осведомился Рыггантропов, когда позади остались городские стены.
– Кто бы знал? – Арс повернул и едва не врезался в старикана, застывшего около дверей дряхлой на вид таверны. – Ой!
– Ошторошнее, – прошамкал дедуган, ветхий, словно плохо изготовленный зомби, и небрежно взмахнул здоровенной булавой. – Ох уш молодешь пошла, одни мечи воруют, другие ношатшя как угорелые…
– Мечи воруют? – Арс ощутил, как внутри у него похолодело, а стекающий по коже пот начал стремительно превращаться в лед.
Топыряк узнал таверну. Когда-то он побывал в ней и до сих пор просыпался с воплями, когда во снах вспоминалось произошедшее внутри «Сломанного меча».
– Ага, – прошамкал старик, выразительно подвигав бровями, похожими на присыпанные снегом островки кустарника. – Как вышкочит иш-ша угла, как шхватит меч, как удерет. Но ничего, наши ша ним в погоню отправилишь. Не уйдет!
Льдинки начали отваливаться от кожи с негромким звоном, из-под мантии Арса повалил пар.
– В натуре, – сказал Рыггантропов. – А тебя, дедуля, почему не взяли?
– Оштавили таверну охранять, – вздохнул старик, – шкашали, шатроват ты, Брешен, ша молодыми бегать. Хотя у меня, – он распахнул плащ, и Тили-Тили заслонился рукой, спасая глаза от золотого сияния, – вот школько медалей. Эта – ша убиштво дракона ш помощью штарого валенка, эта – ша шлого колдуна. Я его в шемлю по шамые гланды вколотил!
– По гланды? – удивился Арс.
– Ага. По кокки, или как они там по науке нашываютшя, – и старик игриво подмигнул, для чего ему пришлось задействовать мускулы не только лица, но еще и шеи.
Гримаса получилась такой жуткой, что ею можно было пугать демонов.
– А вот эта – ша омлет из яиц птицы Рух, а вот эта – ша… – перечисление, судя по всему, могло продлиться не один час.
– О боги, – сказал Арс, не обращая внимания на болтовню старика, – за нашим приятелем гонится орава кровожадных, съехавших с нарезки маразматиков, оружия у которых хватит на целую армию.
– С-с-с-с?
– И если мы опоздаем, то от него останется кусок окровавленного мяса. И это только в лучшем случае.
– А в худшем, типа?
– То же самое. Надо поспешить.
Примерно через минуту Брежен обратил внимание, что разговаривает с пустым местом.
– Ну, шуштрая молодешь пошла, – прохрипел он и, позвякивая медалями, заковылял к двери «Сломанного меча».
Некоторое время Вася тащил обломки в руках, но это оказалось неудобно и тяжело.
– Что же они? Почему не предусмотрели ножен? – пробормотал новоявленный Спаситель Мира, ощущая, как куски меча, судя по размерам – двуручного, вот-вот выскользнут из потных пальцев.
Попытка засунуть останки клинка за пояс привела только к тому, что Вася едва не лишился очень важной части мужского организма. Немного подумав, гость с Земли осторожно положил рукоять в карман, а кусок лезвия завернул в куртку и взял под мышку.
Улицы плавно перетекали одна в другую, солнце обрушивало волны жара с раскаленного, словно доменная печь, неба. Вася шагал неспешно, ожидая появления верных друзей и последователей.
Ведь в одиночку, без советов и помощи, спасти мир довольно сложно.
Но друзья, судя по их отсутствию, благополучно загорали на Канарах. Где-то болтались и слуги Черного Властелина, в книгах ожидающие главного героя за каждым кустом.
Вася начинал скучать, а ноги все явственнее напоминали о том, что куда больше привыкли лежать на диване, чем шагать по кривой, покрытой рытвинами, ямами и канавами дороге.
На выкатившуюся из-за поворота скрипящую телегу, нагруженную горшками и дремлющим крестьянином, Вася воззрился, как странник, забредший в сердце пустыни, на – оазис.
А через мгновение ему в голову пришла блестящая идея.
– Эй, добрый человек! – завопил Вася радостно. – Стой!
– Чево? – крестьянин, беспардонным образом вырванный из объятий сна, испуганно заозирался. – Чево тебе?
– А продай-ка мне свою лошадь.
– Чево? – на лице крестьянина, состоящем из носа, бороды и выпученных глаз, отразилось удивление.
– Лошадь мне продай. Вот это животное, – для верности Вася ткнул пальцем, совершенно забыв, что держит под мышкой куртку.
Та упала на мостовую, и из нее вывалилось лезвие меча, достаточно широкого, чтобы, глядя в него, можно было бриться.
– Ы… – сказал крестьянин, по-своему поняв, куда клонится беседа. – Грабят, люди добрые…
– Чего ты там бормочешь? Лошадь мне твоя нужна. Я тебе заплачу. Денег дам за нее!
– Лошадь? Денег? – голова крестьянина окончательно пошла кругом, и он проклял себя за то, что отважился поехать в Ква-Ква один, что взялся за торговлю и что вообще родился на свет…
– Тебя напугала эта железка? – Вася наклонился, чтобы подобрать куртку, и в этот момент рукоять меча благополучно вывалилась из кармана.
Раздалось звучное «Бздынь!», и глаза крестьянина выпучились, словно у рака.
Он взвыл, стремительными движениями содрал с лошади хомут и помчался по улице прочь, что-то нечленораздельно вопя.
