— Ни в том, ни в другом я не нуждаюсь. Дружба с вами не принесла ничего хорошего моему отцу. А ваша угроза меня нисколько не страшит. Я не завишу ни от вас, ни от ваших денег.
Сэнфорд наклонился ко мне и попытался сделать дружелюбным взгляд своих выцветших, старых глаз.
— У тебя в голове бродят какие-то нелепые мысли. Мне-то казалось, что ты явился ко мне как к старому другу своего отца… — Он замолчал и посмотрел на мои нечищенные солдатские башмаки и помятый костюм, — …чтобы попросить помощи…
— Уже много лет я ни у кого ничего не просил!
— Но почему ты держишься так вызывающе и грубо?..
— В этом городе царят грубые нравы, мистер Сэнфорд, и вам это хорошо известно, потому что это ваш город. Два года назад здесь был убит мой отец. Что выяснило следствие?
— Я же сказал, что преступление осталось нераскрытым. Твой отец был застрелен на улице, и убийцу найти не удалось.
— Надо ли понимать, что следствие все еще продолжается или оно уже давно прекращено?
— Не знаю. Откуда ты взял, что я имел какое-то отношение к следствию и…
— Ни одно сколько-нибудь важное расследование не может быть прекращено без вашего согласия.
Мы отпили коньяк. Оставляя свой бокал, Сэнфорд властно стукнул им об стол.
— У тебя странное представление о правах богатого человека в нашем демократическом обществе. Не забывай, Джонни, что все мы равны перед законом и должны стараться жить в мире с нашими ближними.
— Д. Д. тоже старался, но один из этих ближних пристрелил его на улице. Кто вел расследование?
— Кажется, инспектор Хэнсон. Ральф Хэнсон.
Сэнфорд встал, взял книгу и надел очки. Больше чем обычно он был похож на старого ученого, отрешившегося от всех земных радостей.
— Вижу, что вы читаете «Теорию праздного класса». Странно, что вы заинтересовались подобной книгой.
Он осторожно улыбнулся.
— Тебе так кажется? По-моему, Веблен с большим знанием дела анализирует иллюзии, свойственные некоторым представителям моего класса. Мне он помогает освобождаться от подобных иллюзий.
— Однако вы глубоко убеждены в превосходстве людей, рожденных богатыми, над всеми теми, у кого меньше денег. С этой иллюзией вы никогда не расстанетесь.
— Но ты тоже родился в богатой семье, Джонни, не так ли? А я не заметил, чтобы ты страдал комплексом неполноценности.
Он позвонил и, когда появилась горничная, велел ей проводить меня.
—Да, вот еще, — заметил я перед тем как уйти, — после смерти отца все его имущество унаследовала эта миссис Вэзер. К кому оно перейдет в случае ее смерти?
— По-моему, к тебе. Но, насколько мне известно, миссис Вэзер молода и отличается завидным здоровьем.
На этот раз он не протянул мне руки. Я вышел, а он сделал вид, что тут же вновь погрузился в чтение книги Веблена.
III
Инспектор Ральф Хэнсон жил в недавно застроенном восточном пригороде в одном из таких же стандартных домиков, какие я видел при въезде в город. Его адрес я отыскал в телефонном справочнике. Выйдя из такси, снова попросил шофера подождать. Небольшой аккуратный домик был окружен изгородью из тщательно подстриженного кустарника. Я поднялся на крыльцо и постучал затейливо украшенным дверным молотком.
Дверь открыла женщина средних лет с расплывшейся, видимо, после родов фигурой. Возле двери стоял трехколесный велосипед, а посредине прихожей — игрушечная коляска для кукол. Я спросил, дома ли инспектор Хэнсон.
— Ральф в своей мастерской, в подвале. Можете пройти туда, если хотите, — ответила женщина.
— Я пришел по делу, и, пожалуй, будет лучше, если вы позовете его сюда.
— Ральф, к тебе пришли! — крикнула женщина, подойдя к лестнице, ведущей в подвал.
Доносившееся снизу повизгивание рубанка тотчас же прекратилось, а затем появился и сам Хэнсон, на ходу опуская закатанные рукава рубашки. Это был высокий человек с длинным угрюмым лицом и быстрыми зелеными глазами. Некоторое время он стоял молча, отряхиваясь от древесных стружек.
— Ральф, — недовольно заметила его жена, — я же просила тебя не таскать сюда грязь.
— Это вовсе не грязь, — резко ответил Хэнсон, — а хорошая, чистая древесина!
— И все равно ее так же трудно убирать, как и грязь, — упрямо повторила женщина и исчезла за дверью.
Хэнсон оглядел меня с головы до ног и спросил:
— Что вам угодно?
— Года два назад вы занимались расследованием убийства Д. Д. Вэзера. Это так?
— Да. Я руководил расследованием.
— Вам известно, кто убил его?
— Нет, неизвестно. Следствие зашло в тупик, и убийцу мы не нашли.
— Как это понимать? Не могли найти или не хотели найти?
Хэнсон с нескрываемой враждебностью взглянул на меня и сделал какую-то гримасу, обнажившую его желтые и длинные, как у овчарки, зубы.
— Это что еще за шуточки? — сердито спросил он. — И, вообще говоря, какое отношение вы имеете к этому делу?
— Я сын Д. Д. Вэзера.
— Почему же вы сразу не сказали?! Проходите и присаживайтесь.
Хэнсон жестом пригласил меня пройти в гостиную и зажег верхний свет. Это была маленькая комната, заставленная мягкой мебелью; две ее стены занимали огромные окна, а третью — газовый камин. Он усадил меня на кушетку, а сам сел напротив, в кресло. Комната показалась мне примерно такой же уютной, как витрина мебельного магазина. Мой хозяин, пытаясь выглядеть более дружелюбным, скривил лицо в некотором подобии улыбки, похожей скорее на гримасу боли.
— Следовательно, вы Джон? Я помню вас совсем мальчишкой. Я тогда служил рядовым мотоциклетного патруля.
— Вы сделали неплохую карьеру.
Хэнсон с мрачным удовлетворением обвел взглядом комнату.
— Да, сносную. В прошлом году меня выдвинули на должность инспектора.
— Кто вас выдвинул?
— Полицейская коллегия. Кто же еще?
— Надеюсь, не за ваши «успехи» в расследовании убийства моего отца?
— Вы напрасно являетесь ко мне с подобными обвинениями, — быстро, с плохо сдерживаемым волнением заговорил Хэнсон. — Я уважал Д. Д. и сделал все от меня зависящее, чтобы найти убийцу.
— Вот и получается, что Д. Д. «уважали» почти все, за исключением моей матери, того кто застрелил его на улице, и еще кое-кого, кто взял убийцу под защиту.
— Не знаю, чьих сказок вы наслушались.
— В том-то и беда, что я не только ничего не слышал, но даже не знаю, как все это произошло…
— Но вы же только что сами сказали!
— Я повторил лишь то, что услышал от полупьяного старика в пивной. Как был убит мой отец?
— Вам нужны подробности?
— Да, и как можно больше.
Хэнсон откинулся на спинку кресла и сложил вместе пальцы. Рассказ его был стройным и понятным, словно он много раз репетировал его.
— Он был убит приблизительно в шесть тридцать пять вечера третьего апреля сорок четвертого года на углу Клири-стрит и Мэк-стрит. По свидетельским показаниям, почти одновременно были произведены два выстрела. Обе пули попали в голову. Смерть наступила мгновенно.
— Кто-нибудь видел убийцу?
— Никто, и это явилось одним из обстоятельств, поставивших меня в тупик. Убийство было тщательно подготовлено, причем убийца заранее обеспечил себе возможность быстро и незаметно скрыться. Вы помните, где находится старое здание под названием «Мэк-билдинг»?
— Нет.
— Оно расположено на углу Клири-стрит и Мэк-стрит со входами с каждой из этих улиц. Д. Д. ежедневно проходил мимо, возвращаясь из конторы домой. Убийца, несомненно, знал это, так как поджидал его у окна на втором этаже «Мэк-билдинг» Как только Д. Д. оказался внизу, убийца дважды выстрелил в него. Во всяком случае, так у меня получилось при восстановлении картины происшедшего и целиком подтвердилось траекторией полета пуль.
— Кому принадлежало помещение с этим окном?
— Никому. Раньше там находился кабинет зубного врача, а потом помещение пустовало. Кто-то проник внутрь, сломав дверной замок. На пыли, покрывавшей подоконник, мы обнаружили следы — кто-то облокачивался о подоконник.
— Вы нашли отпечатки пальцев?
— Нет. Я же сказал вам, что преступление было тщательно подготовлено. Преступник произвел два выстрела, закрыл окно и скрылся. К этому времени почти все конторы, располагавшиеся в этом здании, были уже закрыты, в здании оставалось очень мало людей, и убийцу никто не видел. Вероятно, у входа в здание с Мэк-стрит преступника ждала машина. Во всяком случае, он скрылся незамеченным.
— И это все, что вы узнали за два года?
— Нам еще удалось найти револьвер, из которого было совершено убийство, и установить, кому он принадлежал. Это старый «Смит и Вессон», именно из него стреляли в Д. Д. Вэзера. Мы нашли его в канализационном колодце на Мэк-стрит, недалеко от входа в «Мэк-билдинг». Вначале нам казалось, что напали на верный след. В свое время этот револьвер приобрел некий Тигорден. Затем дочь Тигордена продала его владельцу магазина подержанных вещей Кауфману. Кауфман не отрицает, что в свое время купил его у Тигордена, но утверждает, что дня за два до убийства револьвер исчез из магазина.
