– Подробнее можно? – нахмурился Лагутин.
– А вот сам посмотри, – Мищенко запустил воспроизведение файла.
* * *
– Да, дела… – покачал головой Лагутин, когда завершилось воспроизведение файла, содержащего запись мыслеобразов Хоша. – За Дашей следили? Из-за пропавшего логра?
Мищенко кивнул.
– Стандартная процедура. Мнемоники отслеживали ее контакты. Сам должен понимать, – все, кто работал в системе Ожерелья, находятся под пристальным вниманием спецслужб.
Лагутин выглядел озадаченным.
– Райбек хороший, толковый парень! Не представляю, почему он связался с диспейсерами, как очутился в Сфере Дайсона!
– Специалисты мнемонического отдела Флота, проанализировав информацию, пришли к выводу, что с Дашей разговаривал не Райбек. Да она и сама заподозрила неладное. Потому, наверное, и не обратилась к тебе.
– Кто же в таком случае воспользовался кибстеком Дениэла?
– Мы полагаем, что сеанс связи осуществлял опытный кибрайкер. Райбека, видимо, принудили к сотрудничеству. Группе диспейсеров потребовался специалист, знающий основные технологии инсектов. Проведенная проверка показала, что с личной карточки Дениэла, где находился счет экспедиции, исчезли все средства. Здесь также виден почерк кибрайкера. Кроме того, личные сбережения Райбека растаяли как по волшебству, и в ту же ночь из арендованного им номера в частной гостинице на Гархарде был осуществлен выход в сеть Интерстар. Скачаны огромные объемы информации, касающиеся развития человечества за последние полторы тысячи лет.
– Райбек изучал историю в институте! – Лагутин пытался связать изложенные адмиралом события в непротиворечивую картину, но ничего не получалось. – Ему-то точно нет необходимости лезть в сеть за подобными сведениями!
– Никто не говорит, что действовал он. Кибрайкера наши аналитики в данной ситуации тоже исключили.
Илья Андреевич нахмурился.
– Подразумеваешь, что в истории замешана третья, неизвестная сила, интересующаяся развитием рода человеческого?
– Именно.
Лагутин встал, нервно прошелся по кабинету.
– Какие действия предприняты?
– Диспейсеров из Сферы мы вытащим, – Мищенко постарался успокоить старого друга. – Думаю, с твоим учеником все будет в порядке. А вот информация, переданная от его имени, вызывает тревогу. Мне необходимо твое компетентное мнение относительно инсекта. Видишь, как тесно сплетаются события? Если бы не удар механоформ, уничтоживший его Семью, этот Хош никогда бы не развился до состояния мыслящей особи и не попал бы в Сферу…
– Почему ты так серьезно отнесся к информации?
– Ее подтверждают косвенные данные. На протяжении последнего года произошел ряд незначительных инцидентов. Например, была атакована торговая станция Логриан, соединенная с древней транспортной сетью инсектов. Целью нападавших, как выяснилось, были мнемонические блокираторы. Скажу откровенно, мне не нравится образ действий Хоша. Он не только завладел логрианскими устройствами, но и захватил два космических корабля, оснащенных мобильным гиперприводом. Далее он был замечен в системах, населенных враждебными к нему Семьями. Используя грязную, по меркам инсектов, тактику, Хош сканировал ментальные поля, после чего каждый раз скрывался в гиперсфере. Зачем он это делал, нам непонятно.
– Он собирал информацию, – ответил Лагутин. – Способ его действий действительно неординарен.
– Теперь, если верить информации, полученной от диспейсеров, он находится в Сфере и грезит задачей объединения Семей, возрождения былой целостности цивилизации инсектов. Вот скажи, Илья, зачем ему понадобился гравитационный генератор?
– Боюсь, он пойдет путем террора, – подумав, ответил Лагутин. – Получив в свое распоряжение древнюю установку, он сможет использовать ее в качестве средства устрашения, попытается диктовать условия другим Семьям, ведь любая самая незначительная подвижка планеты по определению ведет к разрушительным катаклизмам, необратимому изменению климата.
– Допустим. И какой выбор сделают Главы Семей?
– Они попытаются уничтожить Хоша, но если потерпят неудачу, то им не останется иного выбора, кроме подчинения. – Илья Андреевич задумчиво потер подбородок. – Скверная ситуация. Будет непросто составить психологический портрет Хоша.
– Он безумен?
– Боюсь, что нет. Несомненно, его трансформация в мыслящую особь проходила на фоне гибельных событий, но он сумел найти способ и место для возрождения Семьи. На этом должен был успокоиться, стать руководителем нового анклава.
– Так что же ему неймется?
– Думаю, пагубное воздействие оказал мнемонический блокиратор. Инсект вне контакта с общественным разумом испытывает постоянный прессинг, его организм не выходит из фазы мобилизации всех моральных и жизненных сил. Хош слишком долго оставался наедине с собственными мыслями, он шел по цепочке умозаключений, постепенно выходя за рамки первоначальной задачи. Он требует от себя слишком многого, но не осознает этого.
– И как он поступит?
– Одержимый идеей, он станет искать гравитационный генератор.
– А как же его Семья?
– Он оставит ее в безопасности, вырастит определенное количество разумных особей, передаст им управление, а сам пойдет дальше, путем Великого Отделившегося.
Мищенко, услышав незнакомый термин, хотел задать вопрос, но мысль упорно соскальзывала на проблемы практические.
– Каковы его шансы отыскать генератор?
– Почти нулевые. В Сфере он его не найдет. Единственный шанс для Хоша – это система Ожерелья. Там древние устройства точно есть и до сих пор работают.
– Но мы не смогли их отыскать!
– Знаю. Но Хош попытается.
– Тогда ему не повезло. Система надежно блокирована. Я информирую адмирала Кречетова, он примет меры. Есть еще варианты действий? – тут же переспросил Мищенко. – Если Хош умен и решителен, почему ты считаешь, что он непременно полезет в самое пекло? Разве поиск информации о технологии не вариант?
– Нет.
– Поясни. Ведь он уже продемонстрировал свою способность включаться в информационные поля других Семей, получать искомое и тут же исчезать, избегая возмездия.
– Дело в том, что знания древней цивилизации инсектов хранились в общем ментальном поле. Когда разумным насекомым пришлось бежать из Сферы, то древнее мнемоническое единство распалось. В данном случае, даже объединив современные знания всех Семей, Хош не получит исходного источника информации.
– Почему?
– Единое информационное пространство не может быть фрагментировано и затем собрано вновь. Я исхожу из опыта исследований современных планетных цивилизаций инсектов. Их нынешняя история начинается с нуля, с момента бегства из Сферы, попавшей под удар предтеч. Если бы отдельные Семьи сохранили былое технологическое могущество, они бы не оказались в рабстве у харамминов, не вели бы ожесточенные войны на грани выживания вида.
– А как быть с теми Семьями, которые достраивали внепространственную сеть на протяжении миллионов лет после Исхода? – напомнил Мищенко.
– Это редкий, исключительный случай. Космические, или, как их еще называют, Кочевые Семьи возникли задолго до атаки предтеч на древний искусственный мир инсектов. Если пользоваться понятной нам терминологией – их отрядили для строительства внепространственной сети, оснастив необходимым оборудованием, кораблями, знанием определенных технологий. На момент атаки предтеч эти группы инсектов занимались развитием транспортной сети, они обладали независимыми ментальными полями, где хранились знания об определенной технологии. Это пример узкой специализации, которую Кочевые Семьи сохранили и по сей день.
– Илья, почему ты уверен, что знания о том, как построить гравитационный генератор, не сохранились?
– За миллионы лет устройство ни разу не применялось. Учитывая, в какое сложное положение попали инсекты, бежав из Сферы, они бы обязательно применили технологию, хотя бы в бесконечных междоусобных войнах или в борьбе с харамминами.
– Логично, – согласился адмирал. – Но в Сферу вернулся Интеллект. Разве Хош не попытается наладить контакт с древним фотонным мозгом, созданным его предками?
– Интеллект предназначен для управления климатом Сферы, он узкоспециализирован и не обладает избыточными знаниями. Это проверено.
– Одной проблемой меньше, – Мищенко остался доволен лаконичным пояснением.
– Нет, проблем меньше не стало. Ты оставил без внимания термин «Великий Отделившийся». Не стану утомлять подробностями, скажу лишь, что постоянный подсознательный прессинг, который испытывает Хош под воздействием логрианского устройства, формирует из него личность, сопоставимую по интеллектуальным способностям с отдельно взятым коллективным разумом. Он, видимо, уже перешагнул очередную, недоступную для большинства мыслящих особей ступень развития.
