– Чем это грозит нам?
– Он не найдет генератора, не отыщет внятной информации о нем, но не оставит идеи объединения Семей. Завершив очередную трансформацию, Хош получит способность говорить с коллективными рассудками на равных. Поверь, это намного страшнее принуждения под угрозой разрушения планет. Многие Семьи признают его лидером. Вероятен сценарий, когда они согласятся последовать за ним в Сферу. Но древний мир уже не обладает климатом, подходящим для инсектов. Вот тогда и начнется самое скверное.
– Конкретнее, Илья!
– Силами инсектов Сферу не восстановить. Но Хош уже имеет опыт успешного применения технологий, созданных другими цивилизациями.
– Ну, значит, мы сможем с ним договориться. На конструктивной основе. Например, пусть гарантирует лояльность Диких Семей в обмен на нашу техническую поддержку – выделить инсектам какое-то количество планетопреобразующей техники и установок по созданию искусственного климата мы в состоянии. Пусть восстанавливают Сферу. Это их мир, в конце концов.
Лагутин внимательно выслушал адмирала, но ход его мысли не добрил.
– Будет война.
Мищенко невольно вздрогнул, сразу же помрачнев.
– Ну что ты заладил, Илья?
– Великий Отделившийся, к сожалению, не титул и не должность. Это состояние души и разума. Нет, погоди, не перебивай. В каждом инсекте скрыт огромный потенциал развития. Способность к быстрым трансформациям выработана у них эволюцией. Мы до сих пор сталкивались только с уровнем «разумных особей» и понятия не имеем, каковы последующие ступени развития? Но они есть, не сомневайся.
– Хорошо, допустим, Хош вышел на «следующий уровень», – согласился адмирал. – Что мешает ему проявить мудрость и сотрудничать с нами, а не воевать?
– Извини, но ты действительно не понимаешь психологию инсектов. Они никогда ни в одном из нас не признают существа, равного себе.
– Это еще почему?
– Отдельная особь, пусть даже это президент Конфедерации, для них – пустое место. Коллективный разум не понимает и никогда не поймет, что такое «индивид». По сути, можно говорить так: каждая отдельная Семья – это обособленное разумное существо, огромная биологическая нейросеть, причем ее высшая нервная деятельность происходит на уровне единого ментального поля. Если приводить уж совсем простые, утрированные примеры, представь, что к тебе обратилась одна нервная клетка, допустим, моего мозга. Как ты воспримешь подобное обращение?
– Не знаю.
– Не уходи от ответа или лучше постарайся понять – мы даже не осведомлены, сколько клеток в нашем организме погибает и рождается ежедневно. Нам все равно. Так же происходит в среде инсектов. Для коллективного разума Семьи жизнь отдельно взятой особи не имеет ни значения, ни ценности. Ею легко пожертвуют на благо коллективного разума.
– Но инсекты сотрудничали с логрианами в прошлом, продолжают торговать с ними в настоящем! Это известный факт! Значит, они все же признают индивидов?!
– Установлено, что Единая Семья сотрудничала с Логрисом. Он для них равный, так как является единением миллиардов виртуальных вселенных, где обитают бессмертные рассудки многих поколений логриан. Ксеноморфы хитры, они таким образом сумели подать себя как проводников воли Логриса.
– Удачный ход. Может быть, нам представить отдельных людей как представителей сети Интерстар?
– Над подобными подходами нужно думать, – со всей серьезностью ответил Лагутин. – Но на это осталось очень мало времени. Если Хош преуспеет в своих начинаниях, то я прогнозирую гражданскую войну среди разумных насекомых. Не все Семьи примут его как Великого Отделившегося.
– Давай по худшему сценарию. Он победил, объединил Семьи. Что дальше? Они двинутся в Сферу?
– Вряд ли. Если Хош победит, он примет на себя ответственность за то сонмище, о котором ты так пренебрежительно отозвался. Что для них люди? Непонятные, враждебные особи чуждого вида. Я, как ты знаешь, был у них в плену. Да и ты сталкивался с Дикими Семьями. Они попытаются взять силой все, что необходимо для восстановления Сферы. Таков их образ мышления. И не важно, что начнется война, не имеет значения, сколько миллиардов инсектов погибнут, главное – результат: покоренные люди и наши технологии на службе у Великой Семьи. Если Хош мыслит иначе, то он не Отделившийся.
– Вот так жестко? Без вариантов?
– Ты просил наихудший сценарий. Я тебе его озвучил.
Мищенко мрачно рассматривал остановленный кадр голографического воспроизведения. Инсект, о котором только что шла речь, стоял на краю заболоченной площадки древнего космопорта, неподалеку возвышались иззубренные руины города-муравейника. Странные существа сферической формы образовывали два наклонных пересекающихся круга. Они постоянно, на протяжении всей записи, находились рядом с Великим Отделившимся.
– Что за существа? – Мищенко указал на экран.
– Спейсбаллы, – ответил Лагутин.
– Можно подробнее? Что-то слышал, в связи с давними событиями[27], но подробностей уже не помню.
– Спейсбаллы – удивительные существа. Мы долгое время не могли понять, какую роль они играли в изначальном мироустройстве Сферы. Бытовало мнение, что спейсбаллы развились за три миллиона лет, эволюционировали до стадии предразумной жизненной формы.
– А существуют иные гипотезы? Они, насколько я припоминаю, обладают телепатическими способностями?
– Да, и теперь уже точно известно, – такими их создали сами инсекты.
– Зачем?
– Долгое время существовало всеобщее заблуждение относительно техники разумных насекомых, – охотно пояснил Лагутин. – Считалось, что они не создавали машин, используя труд миллиардов рабочих особей, но позднейшие находки показали, что все обстоит намного сложнее. Механизмы у инсектов были, причем разумные насекомые создавали достаточно сложные комплексы, без которых строительство и последующее техническое обслуживание созданного вокруг звезды искусственного мира было бы не просто затруднительно – невозможно.
Основная проблема заключалась в том, что инсекты, обладая природной способностью к телепатии, создавая и поддерживая сложнейшие ментальные поля, являющиеся не только хранилищем информации, но и средством координации совместных усилий, не могли эффективно управлять механизмами. Чтобы машины воспринимали команды коллективного разума, их следовало, как минимум, выращивать и наделять телепатическими способностями, но на такой шаг инсекты не пошли.
Они поступили иначе. Заимствовав у логриан технологии создания механизированных комлексов, они на уровне генной инженерии спроектировали связующее звено – спейсбаллов, наделенных даром телепатии и в то же время способных преобразовывать ментальный сигнал в понятные для машин команды.
После того как огромный искусственный мир был покинут обитателями, спейсбаллы оказались предоставлены сами себе, за миллионы лет большинство из них действительно одичали, эволюционировали, но на записи, – Лагутин указал на четкое построение в виде пересекающихся окружностей, – на записи мы видим некую действующую систему, судя по данным, полученным от кибрайкера, единение ориентировано на мониторинг территорий.
– Живой компьютер?
– Специализированная нейросеть. С огромным потенциалом саморазвития.
– Они способны найти действующую установку гравитационного генератора?
– Вероятно. Честно говоря, я не очень-то верю в актуальность информации, касающейся Рукава Пустоты. Планеты, лишившиеся звезд, либо разрушены, либо блуждают по непредсказуемым траекториям. Сомнительно, чтобы там сохранилось устройство гравитационного генератора.
– Ну, хоть тут ты меня успокоил, – Мищенко встал. – Ладно, Илья, спасибо за консультацию. Война с инсектами нам не нужна. Постараемся либо остановить Хоша, либо наладить с ним конструктивный контакт. За ученика не беспокойся, – повторил он, пожимая руку Лагутину. – Вытащим его. Буду держать тебя в курсе.
– Ты диспейсеров особо не прессуй, – внезапно попросил Илья Андреевич. – А кибрайкера я бы вообще наградил.
– За что?
– Он донес информацию, способную предотвратить третью Галактическую войну.
– Там посмотрим, – неопределенно ответил Мищенко.
Струящееся вдоль стен марево вновь проявилось и исчезло. Двери кабинета открылись, словно по волшебству.
– Я могу сообщить Даше, что Райбек жив?
Мищенко обернулся уже на пороге.
– Дождись моего звонка.
Сфера…
Райбек пришел в сознание с дикой головной болью.
– Не дергайся. Не пытайся освободиться. Не показывай, что очнулся, – голос Кригана, транслируемый через устройство импланта, звучал сипло. – В общем, не привлекай к себе внимания.
– Да я пошевелиться не могу, – глухо ответил Дениэл.
– Ты хоть что-то видишь? – после недолгой паузы спросил кибрайкер.
