— Вот что, — наконец, произнес он, — ты видела последние данные рейтинговых опросов?
— Ну, да. А, что такое?
— Ты спрашиваешь меня, что такое?! Ты видела пункт семнадцать?!
— Э-э-э, — протянула она неуверенно.
Честно говоря, Анжела смотрела в рейтингах всегда только один раздел — тот который показывал ее личный вклад в имидж канала. Поэтому она понятия не имела, что там есть еще какой-то семнадцатый пункт, не говоря уж о том, чтобы читать его.
— Понятно, — взглянув на нее, произнес Большой Том, — Ну, что ж, сейчас я тебе его покажу.
Он нажал несколько кнопок на GVP и вывел голографическое изображение объемного документа так, чтобы его строчки находились прямо перед носом Анжелы.
— Полюбуйся! — почти прорычал над ее ухом начальник.
Мисс Бенет недоумевающее уставилась на строчки семнадцатого пункта. Вчиталась повнимательнее, стараясь вникнуть в чем же дело, и чем же не доволен Большой Том.
И тут… сердце ее упало. Там было описано отношение зрителей к ней, Анжеле Бенет, а также рейтинг ее доверия среди них. Это было, как гром среди ясного неба!
ОНИ ВСЕ ЕЕ НЕНАВИДЕЛИ!!! ПРЕЗИРАЛИ!!! И ТЕРПЕТЬ НЕ МОГЛИ!!!
— Ну, что?! Полюбовалась?! — прошипел рядом Том Ванг, — Надеюсь, ты собираешься с этим что-то делать?!
— Я-а, а, да, конечно, — пролепетала, заикаясь она.
— И что конкретно, позволь поинтересоваться?
— Я-а еще не знаю…
— Ну, да, конечно, так я и думал! — недовольно произнес он, — А вот я, кажется, знаю, что тебе надо делать.
Анжела с надеждой уставилась на него.
— Я заказал более детальный анализ ситуации, и полученный результат… — мистер Ванг перевернул несколько эльдисков у себя на столе, — Где же он? Ладно — это не важно. В общем, аналитики считают, что все дело в фон Вальтере…
— Что?! — буквально подскочила Анжела.
— Что слышала! — пробурчал начальник, — Зрители тебя ненавидят, потому что считают, что он тебя терпеть не может. Тем более, что сколько бы его не спрашивали, фон Вальтер не желает говорить о своем отношении к тебе. А учитывая эту историю с Эллис Саттон… когда он чуть не выкинул ее, едва услышав, что она журналистка… короче, тут все одно к одному! Фон Вальтер тебя ненавидит — это очевидно! И до тех пор пока это так — зрители на его стороне!
— Что же делать?
— Ну-у, ты ведь, кажется, когда-то ему нравилась? — осторожно произнес Том Ванг, — Даже была его невестой! Кстати, по-моему никто до сих пор не утверждал обратного! Так что, чисто теоретически, ты до сих пор можешь ею считаться!
Анжела не решилась сказать Большому Тому правду и лишь потрясенно уставилась на него. В самом деле не говорить же ему, что Нил даже ни разу не заикнулся о свадьбе, а когда она решила взять дело в свои руки с насмешкой отверг ее предложение.
Ну, и черт с ним!
— Так что, у нас есть только один выход, — со значением произнес мистер Ванг, — нам нужно убедить всех в том, что фон Вальтер не в чем тебя не винит, а может быть даже до сих пор любит. Конечно, идеально было бы, если б вы в конце концов поженились, — мечтательно закончил он.
Анжела лишь с сомнением покачала в ответ головой. Она слишком хорошо помнила, чем закончилась ее предыдущая попытка.
— Ну, ладно, — махнул рукой Большой Том, — но ты по крайней мере, должна с ним помериться!
— Хорошо, — неуверенно протянула она, — я попробую.
— Прекрасно, я прикажу, что бы тебе подобрали наиболее подходящее для этого место и время. Когда он будет отдыхать или развлекаться. В общем, когда у него будет хорошее настроение. И запомни: от этого зависит твое будущее!
* * *
Один из самых влиятельных и богатых людей на земле, господин фон Валленштейн, устало откинулся на спинку кожаного кресла и потер глаза. Опять упал марсианский доллар, потащив за собой акции 'Mars Industrial' и 'Mars Incorporated'. Если бы не его связи на бирже, сегодня он мог потерять довольно приличную сумму. Впрочем это не так важно, главное, что все хорошо закончилось и ему удалось даже, сыграв на опережение, увеличить свой, и без того не малый, капитал. А если теперь еще и удастся провернуть эту сделку с 'Lancaster Сompany', то месяц можно считать особенно удачным.
Правда, это сотрудничество с 'Ланкастер' — дело практически решенное. Хотя, господина фон Валленштейна несколько беспокоила склонность его нового партнера к краткосрочным контрактам. Ведь, чем дольше продлиться их сотрудничество, тем большую они извлекут из него выгоду. Причем, оба. Но старик Ланкастер почему-то не хотел подписывать контракты длительностью более двух лет, а это плохо.
В дверь кабинета кто-то негромко постучался, и на пороге возникла Габи. Она явно только что вернулась с какой-то модной вечеринки. Красивое платье и новая прическа делали ее необычайно привлекательной молодой леди.
— Вы хотели меня видеть, отец? — спросила она.
Господин фон Валленштейн окинул ее одобрительным взглядом, задержавшись на новой прическе, которая явно ему понравилась.
— Да, Габриель, мне надо с тобой поговорить.
— Я слушаю.
— Я хотел тебя спросить, что ты думаешь о Джордже Ланкастере?
— О Джордже? — удивилась Габи.
— Да.
— Ну-у, он довольно милый.
— Значит, он тебе нравиться?
Габи с подозрением посмотрела на отца. Она чувствовала в этих вопросах какой-то подвох, хотя не могла понять какой.
— А, почему ты это спрашиваешь? — осторожно поинтересовалась она.
— Видишь ли в чем дело, дочка, — решил все выложить на чистоту господин фон Валленштейн, — я собираюсь заключить с его отцом довольно крупную сделку. Но я чувствую, что он мне недостаточно доверяет, чтобы можно было рассчитывать на действительно значительные прибыли. Однако не так давно мы с ним разговаривали на одном из благотворительных вечеров, и при этом речь зашла о наших детях. Ланкастер мне прямо так и сказал, что рискнуть он может только ради родственников. Причем, близких родственников, — Валленштейн многозначительно посмотрел на Габи и продолжил, — У Ланкастеров довольно серьезные связи и значительный капитал. Который достанется их старшему сыну Джорджу. Он до сих пор не женат, впрочем как и ты до сих пор не замужем… ты понимаешь о чем я говорю?
Сердце Габи упало.
— Ты хочешь, что бы я вышла за него замуж? — не веря, спросила она.
— А что в этом такого? — почувствовав ее протест, удивился ее отец, — ты же сама только что сказала, что он довольно милый. Он не урод, не больной, и не полный идиот. Вполне подходящая партия. А если еще учитывать и экономическую сторону…
— Но нельзя же выходить замуж только потому, что парень не полный идиот! — вскричала Габи, — я уж не говорю о том, что 'экономическая сторона' здесь вообще не причем!
Господин фон Валленштейн в раздражении откинулся на спинку кресла и забарабанил пальцами по подлокотнику: разговор явно зашел не в ту сторону.
— Никто и не говорит о том, что ты обязана думать о его деньгах, — стараясь ее успокоить, произнес он, — просто если он тебе действительно нравиться, это можно считать дополнительным плюсом. Так он тебе нравиться или нет?
Габи сделала несколько шагов и присела в кресло напротив отца.
— Он мне нравиться, — тихо произнесла она, — он веселый и добрый, но замуж за него я не выйду.
Ее ответ был категоричен, и господин фон Валленштейн сразу это почувствовал. Он знал свою дочь. Если она что-то решила, переубедить ее практически невозможно.
— Почему? — вздохнул он.
— Потому что я не люблю его, — глядя отцу в глаза ответила она, — а выходить замуж просто из-за симпатии — глупо. Я уж не говорю об 'экономической стороне дела'.
— Любовь! — фыркнул Валленштейн, — Да где в наше время найти настоящую любовь! Только в кино да книгах! Так можно загубить всю жизнь, дожидаясь неизвестно чего! А что еще хуже — в конце концов ошибиться с выбором! Ты пойми, дорогая, вечной любви не существует. Это все выдумки!
— Не правда, — покачала головой Габи, беспомощно опустив глаза и уткнувшись взглядом в переплетение своих рук, — существует. Я точно знаю, — чуть не плача, прошептала она.
— Габриель! — фон Валленштейн тут же вскочил и кинулся к ней. Несмотря на свои довольно прагматичные взгляды и рассуждения, он все же любил свою единственную дочь, — О, Габи, дорогая! — успокаивающе погладил он ее по волосам, — не надо!
— Я-а, точно знаю, — глотая слезы произнесла она, — потому что люблю.
Господин фон Валленштейн опустился на корточки возле ее кресла.
— Ты говоришь о Ниле фон Вальтере? — тихо спросил он, взяв ее за руку.
— От куда ты знаешь? — тут же подняла она не него полные слез глаза.
— О, Габи, этого только слепой не заметит!
— Так все об этом знают?! И Нил?!
