— Полька, я так люблю тебя! Так люблю!
Его руки зарываются в мои волосы, стягивают полотенце. Его губы настойчиво ищут мои, и я накрываю их ладонью.
Ловлю поцелуй, а затем тревожное:
— Что, Полечка?
Смотрю в любимые глаза и улыбаюсь.
— Я тебя тоже люблю, Тимур!
И тут же оказываюсь опрокинутой на шелковые простыни.
— Так чего мы ждем, ммм? — слышу над ухом, и это последнее из приличного и членораздельного за всю нашу бессонную ночь.
Глава 30
Просыпаюсь и довольно потягиваюсь на постели. Гладкий шелк простыней приятно холодит кожу, воспаленную от настойчивых ласк Тимура. Следы его колючих из-за двухдневной щетины щек и подбородка до сих пор саднят и щиплют, но это лишь вызывает знакомое томление, закручивающееся внутри невидимой спиралью.
Стоит вспомнить, что было ночью, как по телу бегут пронизывающие мурашки.
Эта ночь была особенной. Тимур так изголодался, что не мог насытиться мною, а я плавилась и таяла в его руках.
— Все, Полька, больше я ни за что так надолго без тебя не останусь, — хрипло проговорил он под утро, чуть отдышавшись, — Будешь везде со мной. Везде и всегда, моя любимая…
Я не помню, как уснула, но сейчас на удивление чувствую себя выспавшейся и отдохнувшей. Тело отзывается тягучей сладкой болью — мой Тимур слишком большой и тяжелый. Но мне это в нем больше всего нравится, рядом с ним я чувствую себя совсем хрупкой и невесомой.
Кстати, где он?
Поднимаю голову, прислушиваюсь. В ванной нет, наверное, спустился вниз.
Он успел сказать, что вернулся и теперь снова будет жить с нами. Неужели опасность миновала, как и обещал Костя? Неужели все плохое прошло?
Но выглянув в окно, замечаю стоящего у ворот спецназовца. Значит, не прошло. Только собираюсь пройти в душ, ка пиликает телефон, и на экране всплывает сообщение от Тимура.
«Полинка, ты не забыла, какой сегодня день?»
Лихорадочно роюсь в памяти, и у меня от волнения потеют ладони.
Боже, как я могла забыть? Сегодня же у нас с Тимуром роспись! Мы официально станем мужем и женой!
Мы с ним не планировали никаких торжественных мероприятий. И детям пообещали, что свадьбу отпразднуем, когда Бодьке можно будет ходить. Устроим настоящее торжество с белым платьем и цветочной аркой где-нибудь у теплого моря. Сейчас же это лишь необходимый формальный шаг, чтобы Тимуру было проще усыновить Богдана и полететь с нами на операцию.
Но для меня это все равно праздник, пусть без белого платья и цветочной арки. А я так безответственно его прохлопала.
Хватаю телефон и печатаю:
«Все? Мы уже опоздали?»
Тимур сразу же перезванивает, и от звука его голоса у меня все звенит внутри от счастья.
— Я так и знал, что ты забудешь, Полька.
— Прости, — твержу с раскаянием, — но я так переживала за тебя, что забыла обо всем на свете.
— Я знаю, любимая, — он сразу становится серьезным, — но ничего, главное, что я все помню. У нас роспись в четыре, а потом мы идем на одно мероприятие. Это презентация, плавно перетекающая в вечеринку. Но мы побудем только на бизнес-тусовке, там будут нужные мне люди. А потом сбежим домой. Родители приедут посидеть с детьми, я уже договорился. Так что вечером можно будет отметить всем вместе, семьей. Если ты, конечно, не против, чтобы с нами были родители, — добавляет он поспешно.
— Не против, — прижимаю к уху телефон обеими руками, — конечно не против. Это будет самое прекрасное празднование, любимый.
Как я могу быть против, если у меня теперь есть семья? Тут главное не разреветься и не напугать Тимура.
— Тогда посмотри, когда там у тебя по расписанию парикмахер и визажист и скажи охране, чтобы проверили и пропустили.
Мы долго и нежно прощаемся, потом я бегу в душ. Платье мы с Тимуром давно выбрали, потому что планировали ресторан. Ничего, дома даже лучше. Представляю, как будет шумно радоваться Демид, особенно когда узнает, что скоро еще раз станет дедом.
Такой чудесный повод сегодня будет сказать Тимуру о ребенке! Малыш стал нам обоим настоящим подарком к бракосочетанию.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Смотрю на себя в зеркало и нежно глажу совсем еще плоский живот. Но я его уже чувствую, как тогда сразу почувствовала Богдана.
Арсановы приезжают одновременно с мастерами. Работа с визажистом и парикмахером для меня настолько привычны со времен моей работы моделью, что я не замечаю, как пролетает время.
— Можно? — заглядывает к нам Елена и умолкает, увидев меня в зеркале. Проходит в комнату и садится рядом на пуф.
— Господи, Полиночка, какая же ты красавица, — говорит она, глядя на меня с восторгом. — Как же повезло моему сыну.
— Мне с ним еще больше повезло, — отвечаю совершенно искренне, решаюсь и добавляю: — И с вами тоже. Для меня имя Елена очень близкое. Мою лучшую подругу зовут Лена. И вы тоже…
— Ты не представляешь, деточка, как мы с Демидом рады, что ты пришла в нашу семью, — берет она меня за руку. — Как бы так тебя обнять, чтобы не испортить свадебную прическу?
Мы обе смеемся и обе смахиваем с ресниц слезы.
— Это не свадебная, это просто праздничная, — говорю, промокнув уголки глаз.
— Ничего, свадьба обязательно будет, Полинка, — повторяет моя почти свекровь слова своего сына, — вот мальчика нашего вылечим, и отгуляем. Демид обещал, что три дня будет гудеть.
— Демид может, — киваю, и мы снова смеемся.
Спускаемся вниз, где меня ждут дети. Они замолкают, глядя на меня, я даже начинаю волноваться, не решили ли они, что вместо мамы к ним пришла незнакомая чужая тетка.
— Эй, детки, чего вы замолчали? — спрашиваю у обоих. — Это я, можно отмирать!
— Мамочка, какая ты красивая! — восхищенно говорит мой сынок.
— Мама Полина, я тебя такой никогда не видела! — ахает Сонечка и точь-в-точь как я прижимает ладошки к щекам. — А можно я тоже буду такой красивой как ты?
— Обязательно будешь! — обнимаю девочку. — Я же тебе обещала!
Тимур приезжает за мной в половине четвертого. Сначала в дом вваливается целая копна ромашек, за которой не видно моего жениха.
— Куда же такую силищу цветов поставить! — всплескивает руками Елена. — Разве что только в ванную!
Наша помощница по дому находит несколько больших как ведра ваз и расставляет ромашки, а мы с Тимуром садимся в лимузин. За нами едет целый кортеж охраны, в лимузине от меня по обе стороны сидят охранники. Костя садится напротив с Тимуром.
Все-таки, не прошло. Но мне так не хочется портить себе праздник, думая об этом! Здесь Тимур, здесь Костя, а значит все будет хорошо.
Пусть сегодня мы просто ставим подписи без торжественной церемонии, но все равно это проходит очень трогательно. Тимур надевает мне на руку кольцо, смотрит мне в глаза и говорит беззвучно, одними губами: «Моя!»
У меня дрожат руки, но я изо всех сил заглушаю дрожь и тоже надеваю ему на палец кольцо, стараясь не разреветься от счастья.
«Мой!»
Сотрудница ЗАГСа вручает нам свидетельство о браке, и вот тут меня все-таки прорывает. А может это гормоны дают о себе знать, не знаю. Но утешают меня все присутствующие, даже Костя.
Тимур смеется, вытирает мои слезы, как маленькой, но я вижу, что уголки его глаз тоже влажные.
— Какой же я идиот, что не женился на тебе сразу, как только увидел, — шепчет мне мой теперь уже муж перед тем, как поцеловать в губы.
* * *
Сразу из ЗАГСа едем за город, где должна состояться презентация. Когда я работала у Кадира, мы тоже устраивали приемы, бизнес-вечеринки и презентации. Может, не такого размаха, но здесь ничего нет такого, что для меня внове.
Море дорогих машин, море дорого одетых женщин и мужчин. К нам подходят, здороваются, поздравляют с бракосочетанием. В бизнес-среде слухи распространяются с космической скоростью.
— Полина! — окликает знакомый голос. Оборачиваюсь и вижу Анастасию Тагаеву под руку с ее мужем Артуром. — Вас можно поздравить?
— Да, спасибо, — останавливаюсь я, а следом за мной и Тимур. Он кивает Тагаеву, мужчины заводят разговор о делах, и Анастасия предлагает мне пройтись посмотреть на водопад.
