- Вы бывали внизу?
- Боюсь, что нет. А тут есть… что это я, в этом городе в каждом доме есть подвал, - получилось несколько нервозно. – Давече вот писали, что в одном нашли… хотя вы, наверное, и сами знаете.
- О да. Это происшествие до сих пор мусолят все, кому не лень. Никакого понимания момента. Чернь на это просто-напросто не способна. Слышал, что ваш родич имел отношение… к случившемуся?
- Скорее ему повезло их найти. Если можно так выразиться.
Кивок.
И молчаливый служитель, которого Чарльз в упор не помнил, возник, чтобы подать знак.
Стало быть, вниз.
Сколько он лет в клубе? Много. Считай, как еще в университете приняли, так и числится, время от времени заглядывая. Раньше вот и частенько бывал. И представлялось, что он о клубе все-то знает.
Неприметная дверь за бархатным пологом, от которого слегка пахнет пылью и еще травами.
- К слову, поздравляю с женитьбой. Как здоровье вашей супруги?
- Отлично.
Надо бросить и возвращаться, но…
Там Орвуды. И Эдди.
И если это и вправду приглашение, то уходить как раз нельзя. Второго можно и не получить.
- Замечательно. Моя вот жена, достойнейшая женщина, постоянно жалуется на здоровье. Сколько себя помню, она все жалуется. И дочери… три дочери – это сложно. Кстати, вы пока…
- Нет.
Легкий кивок.
Одобрение?
О таком вовсе не принято спрашивать.
Лестница. Узкая. И темноватая. Газовые рожки горят еле-еле. А ступеньки высокие, неровные. Стены такие же неровные и влажноватые слегка.
- Когда-то в этих катакомбах скрывались первые поселенцы. Так говорят. Но признаться, я не слишком верю. Точнее верю, что прятались, но чтобы их создали… если у них был маг земли, который смог проложить путь в скалах, то что ему стоило просто-напросто поднять стены? Нет, это что-то иное, что возникло давно… очень давно.
Провожатый останавливается.
Снова дверь. И дерево поблескивает лаком. Изогнутая ручка. И магическая завеса.
- Прошу, - Марк касается ручки, и та беззвучно поворачивается, а следом и дверь скользит по красному-красному ковру. – Господа, а вот и мы… полагаю, вы изрядно заждались…
Чарльз переступил порог.
Почудилось, что теперь-то ему не позволят просто уйти. Но… и сейчас, если вдруг он захочет, все одно не позволят. Он уже увидел то, чего не должен был.
- Чарльз, позволь представить тебе наших братьев. И присаживайся, - Марк сам развернул стул.
Комната.
Большая. Пожалуй, если не смотреть на неровный потолок, оплывающий, словно камень плавили, можно поверить, что комната эта – самая обычная.
Стены укрыты панелями красного дерева.
На полу – ковер.
Мебель добротная, явно старая, но из тех, что воистину на века. Стол, накрытый зеленым сукном. Стопка карт на серебряном подносе. Фишки, брошенные небрежно, но в этом видится скрытый смысл.
Еще один стол. Бутылки. Бокалы.
Огромный глобус, на который набросили плащ, но тот наполовину съехал. Съехал бы и вовсе, но зацепился за серебряный рог, что торчал из полярной шапки.
Шкапы.
Стулья.
Люди.
Чарльз поклонился.
- Доброго дня, - сказал он.
- Вежливый, - заметил тот, что сидел ближе всех к выходу. Худой. Болезненно худой. С запавшими щеками, с костистым каким-то неровным носом. А вот губы бледные и столь тонкие, что кажется, будто их вовсе нет. – Авель.
- Каин, - произнес второй. Этот крепкий, полноватый даже. И костюм не скрывает его полноты. Он расстегнул и пиджак, и шелковый жилет яркого розового оттенка. Пухлые руки его легли на животе, а сам он выгнулся так, что было не понятно, как он вовсе сидит. – А с ним вы, полагаю, знакомы.
- Знаком, хотя… не имел чести быть представленным.
Чарльз узнал этого человека сразу. Сложно было не узнать того, кто единственный не прятался за маской.
- Джон, - произнес он. – Можете звать меня так.
А имена ненастоящие. Лица? Возможно, тоже. Чарльз не ощущает тока силы, но это ничего не значит.
- Вот и ладненько, - воскликнул Марк, хлопнув в ладоши. – Итак, господа, мы собрались здесь по вопросу весьма важному, можно сказать, не терпящему отлагательств. Чарльз, обычно мы присматриваемся к претендентам… испытываем их. Мы ведь должны понимать, с кем нас свели боги.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Чарльз осторожно опустился на стул.
- Но сейчас, боюсь, времени нет.
- Меньше трепа, - Авель поморщился. Зубы у него желтые и длинные. – И не пугай мальчишку, а то он уже решил, что мы его тут…
Он провел пальцем по тонкому, изрезанному морщинами, горлу.
- Подумал ведь?
- Скажем так… я надеюсь, что мне простят эту слабость. Все же я понимаю, что речь пойдет о вещах серьезных…
- Что вы делали на пожарище? – Каин не шелохнулся, только пальцы большие коснулись один другого.
- Сопровождал Орвуда. По его просьбе. Почуял силу. И остановил.
- И остановил, - хохотнул Марк. – Надо же… взял и остановил. Так просто.
- Просто не было, - сухо огрызнулся Чарльз. – Прежде я не сталкивался ни с чем подобным. И мне пришлось действовать наугад.
- О да, это было интересно… очень интересно, - кивнул Каин. – Мы так и не поняли, что произошло, но смеем надеяться, вы продемонстрируете ваши умения в частном, так сказать, порядке.
- Если выйдет. Все же экспромт…
- Вы уж постарайтесь.
- Конечно.
- Стало быть, сопровождали Орвуда? Он не успокоился?
- Его можно понять, - примиряюще произнес Чарльз. – Я передал, что должно, и лорд Орвуд согласился с моими доводами.
- Всегда был осторожным засранцем. А сынок, стало быть, не послушал…
- Ниточка оборвалась.
- Так уж и оборвалась? А с чего тогда милый парень Эдвин зачастил к Орвудам? – поинтересовался Каин. – И этот ваш… родственничек.
- В доме нашли тела. В том числе и близкого друга Эдвина, - Чарльз старался говорить спокойно. И пусть вновь же не ощущал ничего, но ответы проверяют.
Его самого проверяют.
Менталист?
Где?
Кто-то из этой четверки? Или он рядом где-то, скрывается, скажем, вот за той панелью? Не важно. Главное, что нужно держаться как можно спокойнее. И уверенней.
- Он надеялся, что Орвуды смогут помочь. Поднять. Допросить.
- Смогли?
- Нет.
Орвуды – нет, а остальное знать не нужно. Содержимое банковских ячеек скоро будет изъято. Как только Эдвин убедится, что за банками не следят. А еще поклялся, что лично проследит, чтобы те, кто упомянут в записях, получили по заслугам. Суд там или нет… плевать.
Главное, чтобы получили.
- Печально, весьма печально… - в голосе Авеля ни тени печали. И взгляд внимательный. Может, он менталист? – Неудачи случаются у всех, но не все готовы с ними мириться. Вы с ним говорили?
- С Орвудом?
- Чарльз, не притворяйтесь глупым. Вам оно не идет… с Эдвином. Он ведь зацепил вас, верно? Что вы ему обещали?
- Помощь, - врать не имеет смысла. Слишком уж внимательно они смотрят. – Все-таки… подобные дела… довольно мерзки. И все красивые слова не способны оправдать эту мерзость.
- Это он про что? – Каин повернулся к Джону.
- Аукцион.
- А… чистоплюй, стало быть?
- Какой уж есть, - Чарльз ощутил раздражение.
- Спокойней, господа… - Марк тотчас вскинул руки. – Ну не с руки нам ссориться из-за такой ерунды…
- Ерунда? От таких чистоплюев одни проблемы! – проворчал Каин и наклонился за бутылкой. – Небось, еще и не пьет.
- Смотря что. От иных… напитков случаются проблемы.
- Это он…
- Попробовал Дарреловское зелье, - отозвался Авель. – Весьма своеобразная штука. Помните, проводили эксперименты?
Стало быть, все то, что было в клубе – всего-навсего эксперимент.
- Да, да, Чарльз… иногда вот приходится… но никто не пострадал.
Кроме славного парня, с которым случился мозговой удар. И Чарльз отправил цветы с пожеланием скорейшего выздоровления. А потом напрочь забыл. Надо бы спросить, как у него дела.
- Дело не в зелье, - поспешил объяснить Авель. – Дело в сочетании. Наш дорогой… младший брат был весьма невоздержан. И жаден до удовольствий. Ко всему имел пагубную привычку смешивать. А кокаин, коньяк и зелье… не самое удачное сочетание.
