наткнулся на Василия.
Послышался скрежет выдвигаемого ящика.
– Вот он, держи, – раздался её глухой, как из-под земли, голос и маленький кружок яркого света заметался по кухне.
Данил перехватил фонарик из её рук и, быстро дробя комнату лучом света, обнаружил на полу, между стульев, два неподвижных тела.
Владка негромко ойкнула и уткнулась лицом в грудь Василия.
– Тихо ты, не бойся, – зашикал на неё Данил. – Они живы. Слышишь, сопят?
Владка отстранилась от участкового и прислушалась, затаив дыхание. И точно, Катя и Вадим крепко спали.
Данил склонился над ними и принялся трясти Вадима за плечо. Тот даже не шелохнулся, только начал громко храпеть. Тогда он попытался растолкать Катю, но и она не поддалась.
– Бесполезно. Она на них чары сонные напустила, – сообразила Владка.
– Надо проверить каждую комнату, – заметил шёпотом Василий.
Данил молча кивнул и пошёл вперёд. Следом за ним потянулись Владка с Василием.
Яркий луч фонарика конвульсивно шарил по углам гостиной, выхватывая из мрака разные предметы. Бабки нигде не было.
Данил показал Василию рукой в сторону дальней комнаты. Тот понял его жест, вытащил пистолет из куртки и снял с предохранителя.
Толкнув дверь ногой, он проскользнул внутрь, шагнул в сторону, прижимаясь спиной к стене, и приготовился открыть огонь.
Прошли считанные секунды, и в напряжённую темноту бесцеремонно вторгся яркий кружок фонарика, высвечивая неподвижную фигуру в углу комнаты.
Тут же раздался пронзительный визг Владки, и участковый, чуть не выронив из рук пистолет, поймал её за локоть и с силой притянул к себе. Она сразу замолкла, но продолжала открывать рот, точно ей не хватало голоса для визга.
Данил светил прямо в лицо старухи. Мутным холодным взглядом она следила за ними, никак не реагируя на слепящий свет фонаря.
Василий заметил, как на полу, перед ногами ведьмы, что-то зашевелилось. Он направил туда руку Данила, и яркий луч выхватил из темноты белое тельце ребёнка, едва прикрытое какими-то лохмотьями. Малыш сучил ножками по полу, заходясь в беззвучном крике. Конвульсивно дёргающиеся ручонки и часто вздымающаяся грудка, были покрыты ссадинами и кровоподтёками.
Ведьма, точно каменная скульптура, была неподвижна. Одни мерклые глаза копошились в валившихся глазницах.
– Зачем тебе ребёнок? – произнёс Данил хрипловато, преодолев отвращение и страх. – Давай меняться. Ты нам отдашь младенца, а мы тебе что-нибудь взамен.
Ведьма не шелохнулась. По спине Данила побежали струйки холодного пота. Он уже жалел, что насильно не приволок с собой бабку Нюру, потому что не знал, как ему поступить дальше.
– Чего ты хочешь? – вскричал он исступлённо.
Старуха молниеносно выбросила руку вперёд, показывая на Владку кривыми, скованными полиартритом пальцами.
– Тебе нужна девушка? – воскликнул он, чувствуя, как нехорошо ворохнулось сердце в груди.
Её скошенный рот растянулся в алчной улыбке, рука повисла плетью.
Данил на мгновение оцепенел, осознавая, какой нежданный горький смысл заключается в этой дьявольской игре. Знала об этом и бабка Нюра. Ведь именно она отвела ему такую роль.
«А я то, дурак, потел, напрягал мозг, искал выход», – думал он, вспоминая то, что почти уже и забыл.
В голове расплывчато мелькали картинки из рассказа бабки Нюры. В тот момент он не понял и не переспросил, как Клава сумела обратить маленькую Эммочку в ведьму, если девочка не имела с ней кровной связи и не хотела становиться ведьмой. И почему она не сделала этого сразу, а понесла малышку в деревню. Теперь, когда уже было поздно, ответ пришёл сам собой. Ведьме необходимо было, чтобы люди отвернулись от Эммочки и добровольно отдали малышку в её руки. По этой же причине Клава не смогла сделать ведьмой собственную дочь. Умственно отсталая девочка находила в себе силы сопротивляться, а люди защищали её и прятали. И тогда ведьма убила родную дочь, потому что другого выхода у неё не было…
У Данила тоже не было другого выхода.
Он шагнул в сторону Василия. Тот решительно выступил ему на встречу, заслоняя собой Владку.
– У нас нет выбора, – зло прошептал он в лицо участковому.
– Я её не отдам, – сказал Василий, как отрезал.
– Перестань. Хочешь, чтобы бабка замучила младенца? – проговорил Данил хрипло, смотря на парня в упор.
– Я её не отдам, – ни секунды не сомневаясь, повторил Василий.
Увидев направленное на него дуло пистолета, Данил подавил в себе желание ударить участкового.
Владка не принимала участия в разговоре, решающем её судьбу. Лишь глаза её беспокойно метались, вопросительно заглядывая в их непроницаемые лица.
Медленно, сквозь щель в тяжёлых бордовых портьерах, в комнату сочился рассвет.
Данил погасил фонарик и повернулся к бабке, окидывая её ненавидящим взглядом.
Она стояла, как ледяная глыба: холодная и неподвижная, всё та же ненасытная ухмылка уродовала и без того омерзительное лицо.
Понимая, что в любой момент она может скрыться вместе с ребёнком, Данил сделал неожиданный выпад и ударил участкового кулаком под дых.
Василий выронил пистолет и, глухо застонав, сначала согнулся пополам, а потом рухнул как подкошенный на колени.
– Чтоб тебя…, – прошептал Данил в сердцах, сплюнул сквозь зубы на пол и мрачно сказал, – мы согласны, забирай девчонку.
Он схватил Владку за шиворот и поволок на середину комнаты. Растопырив пальцы, она отчаянно пыталась зацепить Данила, но промахивалась и гребла воздух.
Подёргиваясь в судорогах, бабка подалась вперёд, перешагивая через малыша, но остановилась на полпути, как будто опасалась подвоха со стороны Данила.
Ребёнок, замучившийся бить ножками в пол, затих, беззвучно открывая рот.
Сейчас он находился в трёх шагах от Данила, и ему на мгновение показалось, что он сумеет спасти обоих. Но между ними, стояла ведьма, как неприступная скала. Она шумно втягивала ноздрями воздух и, почуяв угрозу, исходившую от него, шаркнула назад, заслоняя малыша отрепьями подла.
Решив больше не искушать судьбу, до сих пор питающую к нему благосклонность, он собрался с силами и толкнул упирающуюся Владку. Девушка, как пушинка, пролетела мимо ведьмы и упала на кровать, за её спиной.
Старуха, повела носом вслед за девушкой и, убедившись, что Данил выполнил свою часть сделки, быстро зашлёпала к кровати, оставляя младенца вне поля зрения.
Данил в мгновенье ока схватил ребёнка и кинулся вон из комнаты мимо поднимающегося с колен участкового.
Старуха уже наклонилась над девушкой. Вывалившийся изо рта язык, болтался как лиловый лоскут. Все мышцы её лица распустились, перекосив его до неузнаваемости. Она была мёртвой. Владка не могла пошевелиться. Ей казалось, что сама смерть глядит на неё из мути немигающих глаз ведьмы. Девушка покорно ждала, разве могла она противиться самой Смерти…
Прошли считанные секунды, и на помощь девушке подоспел Василий. Владка видела,
