Через восемь дней с момента задержания ребят Каэтара прибежала из дворца взбудораженная, взвинченная, но очень радостная – ей наконец-то удалось договориться о свидании с Илмаром. Я, разумеется, вцепилась в нее мертвой хваткой и уговорила взять меня с собой, да и Альфа прихватить. Пусть малыш побывает в камере, если что, я потом с ним смогу что-нибудь передать мальчикам.
Я максимально прихорошилась, чтобы в случае необходимости строить глазки охранникам в тюрьме, ведь не откажут же они симпатичной девушке, и спустилась вниз к Каэтаре. Она нервно металась по гостиной и ожидала меня.
– Наконец-то! Поехали скорее! – Каэтара почти побежала к выходу.
Хм… вообще-то она ждет меня всего пять минут, но, похоже, нервы уже у всех сдают. Впрочем, я ее понимаю, сама уже извелась за эти дни, ведь нет ничего хуже неизвестности. И, кроме того, у нас с Шером столько уже позади, я к нему очень привязалась и, честно говоря, скучала по нему.
Мне, конечно, очень не хотелось себе в этом признаваться, потому как я совершенно не намерена влюбляться в этого красавчика и собирать потом осколки своего разбитого сердца. Я прекрасно помню его ярость, когда он решил, что я предлагаю ему женитьбу на мне, и слова о том, что между нами невозможны серьезные отношения. Это оказалось неожиданно обидно. Ну а быть на втором плане в роли любовницы – это для меня неприемлемо. Никогда в жизни я не соглашусь на подобное. Лучше уж хорошая дружба, чем плохая любовь, потому что мне совсем не хочется терять Шера, мне стал слишком дорог этот ушастый обормот, чтобы я не попыталась сохранить между нами то, что уже есть.
И экспериментов с поцелуями я больше не допущу. Нет уж, мне еще дорого мое спокойствие. У меня до сих пор колени подгибаются, и по телу разливается сладкая истома, когда я вспоминаю наш единственный поцелуй. Я изо всех сил гнала из памяти эти воспоминания, чтобы больше не было искушения. Боюсь, что, если подобное повторится, я просто не устою, сдамся и капитулирую, а потом сама себя перестану уважать, что пошла на поводу у собственного тела и эмоций. Слишком хорош Шер, слишком много времени мы были рядом, и слишком давно у меня не было романтических отношений. Если только я расслаблюсь и потеряю бдительность, то не смогу не влюбиться безрассудно и безоглядно и сберечь свое глупое сердечко. Вот не надо мне этого, не хочу я страдать потом по углам и пытаться найти в себе силы жить без него. Так что я навешала на разум и сердце сотни запоров, внушив себе: то, что между нами произошло – это просто праздничная эйфория, шампанское и то, что его поцелуй застал меня врасплох. Тем более у Шера, как оказалось, есть невеста. Мне стоило определенных усилий сдержать свои эмоции, когда он, спокойно улыбаясь, небрежно сообщил об этом. Лучше уж я присмотрюсь к Илмару, мы с ним в равном положении, никто и ничто в этом мире. Кто знает, может, между нами возможно что-то большее, чем просто мимолетное знакомство и взаимопомощь?
Впрочем, о чем это я? Сначала мне надо вытащить ребят из тюрьмы и сбежать из этой чертовой долины. Безумный мир с безумными законами и религией. Ладно, прорвемся, главное, что амулет уже у меня.
Хмурый офицер стражи провел нас на второй этаж здания, стоящего за королевским дворцом. Помялся на пороге, не зная, можно ли впускать меня и Альфа, и мне пришлось пустить в ход все свое обаяние, смущенно улыбаясь и шепотом объясняя ему, что я не могу бросить Каэтару, ведь там ее сын и ей очень плохо. Офицер поплыл, смутился и, махнув рукой, пустил нас с Альфом тоже, но велел у двери в камеру стоять двум стражникам. Надо же, и чего они так нас боятся? Как будто хрупкая девушка, пусть и со щенком монимонта, и обычная женщина могут вытащить из тюрьмы двух арестантов.
Нет, ну то есть, наверное, я бы смогла. Амулет ведь на мне, я носила его, не снимая ни на минуту, и Альф со мной. В крайнем случае я могу попробовать перенестись и отсюда. Но я не могу бросить моего чудесного Хаммера, ведь теперь я уже и за него в ответе. Оставлю это как самый последний вариант, на случай полной безысходности ситуации. Впрочем, для начала нужно узнать, а не стоит ли тут на стенах тюрьмы какая-нибудь защита от таких умников. А то мало ли: и сама спалюсь, и амулета лишусь, и сомнительно, что маги согласятся мне сделать второй такой же.
Я тихо вошла следом за Каэтарой, пропустив Альфа вперед. Сзади с грохотом захлопнулась дверь, и я, даже подпрыгнув от неожиданности, оглянулась. Заперли, да еще и смотрят в зарешеченное окошко на двери. Ну и дела… Я выровняла дыхание и повернулась к присутствующим в комнате. Каэтара уже обнимала Илмара, и он, неловко придерживая ее, уткнулся носом ей в волосы. А Шер стоял и, ничего не говоря, смотрел на меня.
– Здравствуйте. Я – Алета. – Я шагнула вперед и протянула руку Шеру. Ох, как же трясутся руки, но надо соблюдать правила игры, мы ведь не знакомы.
– Добрый день, лэрра Алета. Меня зовут Шермантаэль. – Он чуть улыбнулся уголками губ, поцеловал мои дрожащие пальцы и, накрыв их второй рукой, слегка погладил.
У меня комок к горлу подступил, я чувствовала, что еще немного – и просто расплачусь от обиды на ситуацию, от беспомощности, от незнания, что делать и как поступить. Ну не герой я, не герой. Никогда мне не доводилось попадать в такие ситуации, не умею я спасать мир и своих друзей из тюрьмы. А еще ужасно хотелось уткнуться носом в грудь Шеру, вдохнуть его запах и расслабиться. Чтобы все снова стало, как раньше, чтобы мы смогли наконец убраться из этого проклятого места. Так, тихо, нельзя, на нас смотрят. Собрались, дышим, все будет хорошо! Альф подошел и ткнулся в меня головой, я даже покачнулась, учитывая его совсем недетские размеры, но это помогло прийти в себя.
Я аккуратно забрала свою руку и, повернувшись к Илмару, повторила свое имя. Он, также не отпуская Каэтару, представился. Вот и славно, мы только что познакомились. Говорить я боялась, чтобы не выдать своего волнения, поэтому просто стояла и смотрела на ребят, а Шер пожирал меня глазами.
Возвращались мы домой с Каэтарой в подавленном состоянии. Она иногда тихо всхлипывала, как часто бывало в последние дни, а я переваривала ситуацию. По словам Илмара, каждый день к ним приходили из дворца и вели убеждающие беседы.
Илмара готовили к роли жреца. Ему дали понять, что в мужья его уже никто точно не возьмет, учитывая фортель с побегом и вооруженным сопротивлением страже. Ну а Шера просто оглядывали, как товар на рынке, и, не стесняясь его присутствия, обсуждали, кому ж в гарем его пристроить. И у королевы, и у ее сестры дочери уже были, были и внучки. То есть ни Лармене, ни Ирлите, ни их дочерям потенциальный производитель девочек не нужен. Оставались просто знатные особы, но не королевской крови. И вот как раз об этом вопрос и шел – кому ж именно его отдать. Сошлись на какой-то дальней родственнице королевы, не очень знатной, но у которой не было дочери. Шер яростно сверкал глазами и начинал шипеть что-то непонятное, когда Илмар об этом рассказывал, но сам никак не комментировал рассказ. Он больше отмалчивался, слушал и смотрел на меня.
В конце Илмар сказал, что Ирлита дала им на раздумье неделю, учитывая отягчающие обстоятельства, и восемь дней из этой недели уже истекло. Если они до этого срока сами не озвучат свое согласие на предложенные им варианты развития событий, то будет назначен королевский суд и своего рода торги или день казни. В том случае, если Шера никто не захочет взять в мужья – а это само собой разумеется, коли уж он не аэрлинг, – то его сможет купить в качестве раба любая желающая. И вот это уже открывал мне некий простор для деятельности. Благо, по их меркам я не просто состоятельная женщина, а сказочно богата. Моих запасов серебряных украшений более чем достаточно, чтобы купить всю долину, как сказала в свое время Каэтара. На этом и попробуем сыграть. Кроме того, были у меня и местные золотые деньги, так как я, пользуясь ситуацией и местными ценами на серебро, продала их необыкновенно выгодно. Пожалуй, я теперь весьма состоятельна, и не только по меркам долины. Удручало два факта. Первый – я не местная и собираюсь отсюда уходить, и это знают все. Поэтому мне просто могут отказаться их продавать. И второй – вдруг кто-нибудь позарится на молодость и красоту мальчиков и все-таки захочет взять их в мужья? В такой ситуации я при всем желании не смогу помочь им обоим. В любом случае осталось ждать всего два дня.
На полдороге к дому мы с Каэтарой расстались. Она поехала домой, а мне срочно нужно было поплакаться кому-нибудь в жилетку и выпустить пар. Каэтара не годилась, она сама в состоянии, близком к нервному срыву, оставался все тот же милый верный Мертон. К нему я и поехала.
Все-таки жрец на меня действует как успокоительное. Мы пообщались, я описала ему ситуацию, он меня немного утешил и посоветовал обратиться к королеве с просьбой о содействии еще до начала суда и торгов. Вдруг она захочет пойти навстречу мне и Каэтаре и сможет помочь. Ей ведь тоже жаль мать Илмара, они, по слухам, были в неплохих отношениях, и, кроме того, Каэтара – очень знатная особа. Сама королева лично не заинтересована ни в судьбе Илмара, ни в том, что ожидает залетного дроу. И я, поразмыслив, решила последовать совету и попросить личную аудиенцию у королевы.
