Ольга задумчиво созерцала через окно небо, колышущуюся зеленую поросль на крыше дома напротив да пару пестрых пичужек, беззаботно сидящих на карнизе. Все-таки, должен быть другой выход из ситуации, любая проблема имеет свое решение, независимо от того, знаем мы его или нет, как сказал один умник. Беда лишь в том, что Артур уже для себя нашел это решение, при этом, скорее всего, не подумав о том, что если с ним случится беда, то Ольге придется без него туго. Её запросто могут тут бросить или просто убить: для остальных она только довесок к Пустыннику, а без него на фиг никому не сдалась, бандитка эдакая.
Рысь повернула голову и взглянула на свой «Винторез». Артур, безусловно, прав, алчущего надо уничтожить. Но вот идея выйти на него вдвоем, мягко говоря, не особо удачна. Что ж, как ни крути, но Ольга связана с Артуром одной цепью, а раз так…
* * *
— Так в чем твой план? — негромко спросил Макс.
Они с Пустынником стояли на лестничной клетке между вторым этажом и третьим. Выше — три этажа и, возможно, чердак. Если сталкер не ошибается, то тварь где-то там.
— Расклад такой. Здание прямоугольное, вытянутое, с коридорами у западной и восточной стен. Между ними — комнатки небольшие, и я уверен, что алчущий где-то там. Только не уверен, на каком этаже. Мы будем ходить парой до тех пор, пока я точно не пойму, что он за нами наблюдает. Ты все время ходишь с фонарем, я с ПНВ. Когда он нас засечет, мы скроемся в одной из комнат и поменяемся — ты включаешь ПНВ, я включаю фонарь. И разделяемся.
— А для чего такие танцы с бубном? — удивился Макс.
Пустынник улыбнулся:
— Для того, чтобы он перепутал нас. Когда мы разделимся, алчущий нападет на тебя, так как будет помнить, что с фонарем именно ты. А когда он поймет, что напал на самом деле на меня, будет уже поздно.
Макс только покачал головой: логику этого психа черта с два поймешь.
— Почему он будет нападать именно на меня? Почему не на тебя? Бомбу ты заложил, по идее, ты его первоочередная цель.
— Он не нападет на меня, если будет знать, что я — это я, — терпеливо объяснил Пустынник, — драться со мной он рискнет, только когда мы останемся один на один, и у меня не будет за спиной подмоги — вас.
— А почему ты думаешь, что справишься с ним?
— Я не думаю, я знаю. И он знает. Эта тварь не безмозглая, поверь мне. Он бы в другой ситуации и вовсе не охотился б за мной, но теперь его сжигает ненависть. Его цель — убить всех нас, и в рамках этой задачи тварь будет вести себя куда умнее, чем ты ожидаешь. Просто прими на веру: этот алчущий — не чета тем тупым животным, с которыми ты и я привыкли иметь дело. Он умнее, сильнее и находчивей.
— Откуда ты знаешь все это? — с подозрением спросил Макс, — ты же сам сказал, что с такими раньше не встречался.
— Это очевидно, по крайней мере, для меня. Мутанты-алчущие, чей мозг поврежден вирусом, обычно не способны мыслить даже на уровне собаки. Этот способен, ибо он не подвергался чудовищной трансформации, а был таким всегда.
— Ты хочешь сказать…
— Именно. Это алчущий второго поколения. Он никогда и не был человеком, просто родился таким, вот и весь секрет.
Макс на миг задумался, переваривая услышанное. При этом его не покидало ощущение, что сталкер чего-то не договаривает.
— Послушай… Артур. Ничего если я буду откровенным? Почему ты решил, что хищник побоится напасть на тебя? Он запросто может решить убить тебя первого и нападет на меня… С моей точки зрения выглядит так, как будто ты решил использовать меня как приманку. То, что ты говоришь, смахивает на махровый бред, логически не обоснованный ничем.
Пустынник кивнул, соглашаясь:
— Я знаю. Идея корабля, сделанного из металла, в средние века тоже считалась бредом, равно как и металлический же самолет в начале двадцатого века. Просто тот же Латышевский знает больше, чем инженеры того времени, и ему подобные мысли бредовыми не кажутся.
Макс ухмыльнулся:
— Да, я понимаю. Мне твой план кажется бредом, потому что я знаю меньше, чем ты.
— Верно.
— Тогда, мать твою, как насчет просветить меня?! Откуда, черт побери, ты все это знаешь?!
Пустынник чуть наклонил голову. Его лицо осталось бесстрастным, но в глазах мелькнула насмешка:
— А может, не стоит задавать мне вопросы, ответы на которые доставили бы тебе неприятности? Я действительно много знаю. Например, как именно ты умудрился убить алчущего ножом. И то, что ты болен не раком, тоже знаю.
Он выдержал паузу, словно наслаждаясь произведенным эффектом.
— Сукин сын, — выдохнул Макс, — но откуда?!
— Я вижу больше, чем ты, вот и весь секрет. Для тебя этот мир чужой, а я в нем родился. У тебя полно стереотипов, застилающих твои глаза, а у меня их нет, я вижу истинную суть вещей, а ты — нет. Я всегда буду видеть дальше и знать больше, чем ты. Я оказался беспомощным и недееспособным, оказавшись в твоем мире, холодном мире людей и среди людей, а ты родился среди них, привык к ним. Мы всегда будем смотреть друг на друга с разных точек зрения и под разными углами…
Макс почувствовал теперь уже злость:
— Хватит мне проповеди читать! Ты что, взглядом меня насквозь просвечиваешь?! У тебя в глазах рентгеновские аппараты-микроскопы?!
— Нет. Ты быстрее двигаешься, чем другие, меньше страдаешь от непривычных условий, легче приспосабливаешься. Я сразу заподозрил, что ты заражен, а реакция на спирт расставила все по местам.
— Первый раз слышу, что больные химерой так реагируют на спирт! — удивился наемник.
— Это нетипично, — согласился Пустынник, — но в некоторых случаях бывает у зараженных вот такая необычная реакция на прием алкоголя внутрь. Как бы там ни было, у нас есть дело, которое нам надо начать и закончить. Но теперь ты хотя бы знаешь, почему я выбрал именно тебя.
Сталкер ещё раз осмотрел винтовку и начал подниматься на третий этаж. Макс двинулся за ним.
— Слушай, а почему ты не выдал меня, зная, какую я представляю опасность?
— Потому что это все усложнило бы. Я знаю, для кого и насколько ты опасен, лучше, чем ты сам. Пока тебе не о чем тревожиться.
— Успокоил, — ухмыльнулся наемник.
— А как ты заразился? — полюбопытствовал Пустынник.
Макс тяжело вздохнул:
— Неприятная история, чуть больше года назад случилась. Позарился на сотенку патронов… В общем, надо было отнести пакет с лекарствами из одного поселка в другой. Расстояние — десять километров, ночь. Прогулка ерундовая, просто хорошо платили. Надо было срочно — там человек умирал. Мои парни как раз слегка подвыпили, я пошел один. Чего ради их гонять там, где я бы и сам управился? Ну и пошел. На полпути услышал стрельбу, двинулся осторожно дальше и наткнулся на человека в компании троих мертвых алчущих. Он умирал, истекал кровью. Я потянулся за аптечкой, бросился к нему… и тут эта сволочь вытаскивает нож, вонзает в ногу себе, а затем бросает в меня. Я не увернулся — в бедро он мне попал. И сдох, тварь. Вот так вот…
Сталкер рассудительно заметил:
— Самому не жить — и другого погубить. Как это по-человечески… А ты что же, не догадался, что он пытается…
— Да сразу догадался. Как только дохромал до места, сразу купил сыворотку. Только не помогла она мне, хоть вроде группа крови не четвертая, а может, меня обманули и подсунули что-то другое в перемаркированной ампуле… Так или иначе, через месяц обнаружил у себя симптомы химеры. С тех пор уже год сижу на сыворотке, оттягиваю конец. Настоящая сыворотка мне бы тогда помогла наверняка, но таких средств, чтоб ее купить, я никогда не имел… Одного я так и не понял. Зачем он это сделал? Хотел бы, чтоб я умер — мог бы просто выстрелить, патроны у него еще были.
— Да, это как раз и странно, — задумчиво согласился сталкер.
В этот момент до слуха Макса донеслось цоканье когтей по бетону.
— Он выше нас, — сообщил в тот же миг Пустынник, — на четвертом этаже. Вперед!
Сталкер бросился наверх, прыгая через две ступеньки, наемник едва поспевал за ним. А алчущий, услыхав их шаги, тоже рванул ещё выше.
Загнать бы его на крышу… Макс прекрасно знал, что на плоской крыше хищник будет перед ними как на ладони. А здание совсем не покрыто плющом, наверняка Пустынник именно потому его и выбрал, ушлый и всезнающий сукин сын. И теперь прижатый к краю хищник должен будет либо сражаться, либо прыгнуть вниз и убиться нахрен. И то и другое Макса устраивало одинаково.
Вместе с Пустынником он взбежал на самый последний этаж — выше только чердак, но чердачный люк закрыт на поржавевшую колодку.
Сталкер включил фонарь, прибор ночного видения Макса уже и так работает. Настал час, когда охотник-алчущий стал жертвой, а его недавняя добыча охотится на него. Все-таки есть в мире хоть какая-то справедливость, подумал наемник.
Он тихо крался чуть сбоку от Пустынника, надеясь, что эта игра в прятки не затянется. Шорох, торопливые шаги, сопровождаемые цоканьем. Луч фонаря скользнул в ту сторону, выхватив из темноты корпус старого принтера на ветхом столе. Алчущего нет.
