— Нет.
— А позже? Например, во время вашего пикника на базе отдыха?
— Да, точно! Видела. Но это было уже после того, как обнаружилось мертвое тело Абрамова. Мы позвали охранников, они прибежали из своей будки. Вот одним из охранников как раз и был этот самый Антон. Но я тогда в шоковом состоянии была, мне вообще без разницы было…
— Настя, а в 2008 году в Башкирии вы его не встречали?
— Нет, — удивленно ответила Трофимова, — а что, и он там был?
Я кивнул. Санаторий «Изумруд» был подобен магниту, мистическому центру, притягивающему к себе людей, имеющих отношение к двум недавним убийствам. И на сей раз в простое совпадение мне не верилось.
***
До конца дня Зинаида позвонила еще два раза. В восьмом часу вечера сказала, что переночует в санатории, а с утра выедет в город. Я поддержал ее решение. Путь неблизкий, если поедет сейчас, до темноты все равно не успеет. Незачем гнать по трассе в ночное время суток.
Картина вырисовывалась предельно странная и, я бы сказал, пугающая… Шесть лет назад в «Изумруде» пересеклись четыре человека, с тремя из которых я был знаком, а труп четвертого, вернее, четвертой, видел своими глазами.
Итак. С четырнадцатого по двадцать восьмое июня в номерах «Изумруда» проживают Светлана Семченко и ее родители. С семнадцатого по двадцать седьмое — Анастасия и Максим Трофимовы. А с двадцатого по двадцать пятое — Антон Лычагов со своим двоюродным братом. В том, что Настя его не запомнила, нет ничего удивительного, она ведь и Свету Семченко узнала лишь после того, как следователь упомянул про отдых в Башкирии. Спустя годы она увидела Лычагова уже в Академии, но не узнала…
А как получилось в субботу, во время пикника?! Как объяснить, что Лычагова не видел никто из приехавших студентов, вплоть до того момента, когда обнаружился труп Абрамова. Ведь Антон был одним из охранников на студенческой базе отдыха, тем самым, который так испугался нашего вечернего вторжения и на другой день переменил свои показания. Вместе с дедом, кстати. Но я тут же вспомнил его рассказ: гостевой домик приехавшим студентам открывал его дед, сам он не выходил из будки охраны. Понятно, что Настя и ее друзья его не видели… Зато непонятно другое: а случайно ли получилось так, что Антон Лычагов до определенного момента не попадался им на глаза? Во время следственных действий все участники пикника его видели, он ведь давал повторные показания. Самой Насти тогда не было, но ведь Юля Назарова уж точно должна была его узнать. Однако не сказала об этом ни мне, ни Харченко. Не придала значения? Возможно…
Вечером я встретился с Максимом Трофимовым, показал ему фото Лычагова. Молодой человек уверенно сказал, что запечатленный на снимке парень — это охранник с базы отдыха. Нет, во время пикника Максим его не видел. Нет, раньше он его тоже никогда не встречал. Отдых в «Изумруде»? Возможно, но не факт. Там вообще много народу было, но именно этого парня Максим не помнит.
Но самым главным было нечто другое… Моей талантливой доченьке удалось развести на откровенный разговор кое-кого из персонала санатория «Изумруд». В итоге ей сообщили сведения, которые обычно стараются не афишировать. Если в каком-то курортном месте случаются несчастные случаи, то в большинстве случаев администрация старается не делать сей факт достоянием общественности, дабы не снижался наплыв отдыхающих и, соответственно, потоки денежных купюр. Так что я мысленно восхитился Зиной, сумевшей узнать, что в конце июня 2008 года произошел инцидент с одним из гостей башкирского курорта. Теплым летним вечером двадцатилетний парень Алексей Фабриков вышел из дверей санатория и не вернулся. Его попутчик на следующий день сообщил о случившемся администрации. Начались поиски. Сначала парня искали спасатели, входившие в штат санатория, потом к делу подключились сотрудники милиции. Результат появился только в начале августа…
Обглоданный речными рыбами, полуразложившийся труп Алексея обнаружили в ста пятидесяти километрах вниз по течению реки. Опознали по татуировкам. К своим двадцати годам парень уже успел побывать в исправительной колонии для несовершеннолетних за участие в групповом изнасиловании, откуда вышел за несколько месяцев до поездки в Башкирию… Уголовное дело не заводилось; местные блюстители порядка пришли к выводу, что смерть произошла в результате несчастного случая. Парень действительно почти не умел плавать, а вот спиртное, напротив, уважал. Выпил, полез в воду, был захвачен бурным потоком и унесен далеко от санатория — таково было заключение правоохранителей.
Да ни за что бы я не связал несчастный случай шестилетней давности с двумя недавними убийствами! Не связал бы, если бы освобожденец Алексей Фабриков не приходился двоюродным братом Антону Лычагову, на тот момент — шестнадцатилетнему пацану… Я вспомнил разговор на базе отдыха с Антоном и с его дедом. Как говорил дед? Отца нет, мать бухает. Из близких родственников — только сам дед. Так что ничего удивительного, что несовершеннолетнего пацана отправили в санаторий вместе с кузеном-уголовником. Решили, что лучше уж такой присмотр, чем никакого. А в итоге получилось так, что с курорта вернулся младший брат, а старший нашел свое пристанище в прохладных водах реки Белой.
***
Купив в аптеке все необходимое для внезапно заболевшего деда, Антон Лычагов возвращался домой. Жили они с дедом в ветхом домике на окраине поселка Сосновки. Возле крыльца он увидел незнакомый автомобиль. Внутри живота вдруг кольнуло. Антон почувствовал, что ничего хорошего от визита непрошеных гостей ему не следует.
Приехавшие на «форде» мужики представились сотрудниками полиции. И с места в карьер бросились допрашивать Антона. Весьма жестко, хотя и без рукоприкладства.
— Так почему ты утаил от следствия факт своего знакомства с Трофимовыми и Семченко? Какого хера скрыл?.. Давай рассказывай все.
— Да не знакомился я с ними! Говорю же вам, я никогда не встречался с ними до того вечера!
— Врешь! Правду говори!
— Правду говорю! Настю Трофимову я встречал в Академии, еще когда студентом был, но я с ней даже ни разу не разговаривал. А ее брата я впервые увидел только семнадцатого мая, а эту, как вы сказали… Семченко, ее вообще никогда не видел…
— А утром двадцать четвертого мая где был? Что делал?
— Щас, дайте вспомнить… Со смены мы с дедом приехали примерно полдесятого. Попили чаю, потом я в город поехал.
— Зачем?
— Купить кое-что нужно было на оптовом рынке.
— Купил?
— Да, купил.
Антон подробно перечислил ментам свои покупки, дал координаты торговых мест и даже описал внешность двоих мужиков, у которых он приобретал стройматериалы и продукты бытовой химии. Но опера не унимались.
— Что с твоим братом в Башкирии случилось? — наседал тот, который представился Сафроновым. — Почему ты уехал из санатория без него?
— Да потому, что он пропал, а у меня денег не было! — внезапно разозлился Антон. — Мне дед оплатил проживание в «Изумруде» на пять дней. За два дня до отъезда Леха пропал. Я поднял шум, но за два дня его не нашли. А кто бы стал меня там держать? Сказали, что я все равно ничем не помогу. Обещали известить, если брат найдется. Да я и сам не верил, что с ним что-то плохое случится. Сначала вообще подумал, что он с какой-нибудь девчонкой уехал и потом сам домой явится… Он безбашенный был, братан мой. Если ему чего-то хотелось, просто хватал, не думая. Мозгов вообще не было, а если и были, так на зоне последние отшибли…
***
Особо теплых отношений между двоюродными братьями не было. Антон даже немного побаивался непредсказуемого и диковатого Леху, совершенно не способного ограничивать себя в удовлетворении своих страстей. Он и срок в колонии получил из-за своей дури: ну вот захотел девочку и поимел ее вместе с двумя такими же отмороженными дикобразами. У Лехи наследственность дурная, у него и отец на зоне сгинул, и старший брат отбывает… Не нравился он Антону. Выросший в неблагополучной семье Антон Лычагов имел все шансы стать таким же отморозком, но он с детства тянулся к лучшей жизни. Избегал дурных компаний, старательно учился, строил планы на будущее… И он вовсе не был в восторге, когда дед определил ему в попутчики двоюродного брата Леху. Типа, для присмотра.
Никакого присмотра, естественно, не было. В первый же вечер Леха набухался и проспал до полудня. Очнулся в паскудном настроении, потом бродил пару дней по территории санатория. Смотрел, что здесь можно украсть, очевидно. Никакие процедуры и экскурсии ему и даром были не нужны. Пару раз Антон видел, как брательник пытается знакомиться с женщинами. Оба раза был отшит, разумеется.
Родственники почти не разговаривали, Антон старался с Лехой пересекаться как можно меньше. В тот вечер, когда он видел Леху в последний раз, спросил только: «Ты куда собрался?» Тот презрительно посмотрел на него, потом сквозь зубы буркнул, что сегодня он намерен завалить классную телку, такую шикарную, что малолетке Антоше она точно не даст, а вот ему, Лехе, даст обязательно. «А не даст — сам возьму», — добавил Леха, подмигнул Антону и вышел из номера. Больше Антон двоюродного брата никогда не видел, даже на похоронах, потому что хоронили Леху в закрытом гробу через полтора месяца…
