— Да, парни вымотались, — Дорм расстегнул свою папку и достал планшет. — Раз уж подкрепление прибыло, стоит перевести дух.
Полковник создал четыре документа с заявлениями на отпуск. Он одёрнул себя и удалил один. Прошла неделя, а ему до сих пор не верилось, что Львов осталось трое. Он заполнил заявление за каждого и отправил на общий терминал казармы для росписей.
— Как обычно: планету не покидать, средства связи не отключать, — Дотс собрал со стола документы и убрал в один из ящиков. — Как вернёшься, ещё кандидатов подкину. Отдохните недельку.
Глава 15. В глубине души
Планета Верения. Материк Зевс.
Город Укко. Проспект Гордости.
15 августа 2234-го. 11:45
Дорм закрыл книгу и, отложив планшет, уставился в потолок, переосмысливая прочитанное. Управление маленьким подразделением было совсем не похоже на командование целым полком. Арут понимал, что ему придётся полностью перестроить свой тип мышления с тактического на стратегический. Вот только он едва ли понимал, как это сделать. Весной он впервые всерьёз задумался о том, что же ждёт его дальше. Дорму претила мысль покинуть службу. Он понятия не имел, за какую работу возьмётся в городе. Сбережений с лихвой хватило бы на открытие своего дела, но, чем конкретно он хотел заниматься, полковник не знал. Однако годы не собирались его ждать. Вечно заниматься полевой работой Дорм не смог бы. Поэтому он начал задумываться о кабинете в штабной высотке. Чак уже немолод. Генерал уйдёт на пенсию лет через пять. И тогда Дорм мог бы предложить свою кандидатуру на пост командира полка. Оставалось лишь подготовить себя к этому. Сделать свою кандидатуру достойной.
Дорм встал, размял спину и уже собирался вернуться к чтению, как вдруг случайно бросил взгляд на кухонный шкаф. Кружки стояли неровно. Он подошёл, открыл дверцу и уставился на посуду. Одинаковые серые кружки были выставлены по одной линии, с равными интервалами. Почти. Крайняя справа стояла на сантиметр дальше. Дорм выравнял её с остальными и сделал шаг назад, чтобы оценить результат. Тарелка покосилась. Арут поправил её и, закрыв шкафчик, подошёл к окну. Люди сновали по улицам. Они безмятежно ходили по открытым пространствам. Игнорировали обилие окон. Стрелок мог находиться в любом из них. И всё же никто не обращал внимания на такую вероятность. Дорм понимал, что он профдеформирован, но ведь не настолько!
Прочитав пару глав, Арут вышел на улицу. Он прошёл в тени здания и оказался посреди оживлённого тротуара. Тут и там висели различные вывески. Бар. Стоматология. Магазин спортивной одежды. Салон красоты. Всё это выглядело по меньшей мере странно. Стоило съездить на ферму к родне. Там всего этого не было.
Дорм направился к остановке и, оказавшись под навесом, уселся, невольно поглядывая на окна. Как и большинство жителей Верении, он не имел личной машины. Чтобы избавить дороги от пробок и уменьшить количество аварий, процедура получения водительского удостоверения была значительно усложнена, к тому же подскочили соответствующие налоги. И это работало. Несмотря на статус планетарной столицы, Укко был городом оптимального размера и свободно дышащие дороги позволяли добраться до центра менее чем за час на автобусе. Не говоря уже о монорельсе.
Медленно подъехал полупустой синий автобус. Дорм сел в самом конце, чтобы просматривался весь салон. Когда беспилотная машина тронулась, полковник посмотрел в окно. Ребёнок катался на какой-то странной трёхколёсной штуке. Без шлема. Ещё двое играли в мяч. Не на спортивной площадке. Дорм перевёл взгляд на большой сине-белый плакат. Парламентские выборы. Он и забыл, что они в этом году.
Дорм вышел на своей остановке и замер, оказавшись перед огромным зданием, выполненным в старинном стиле. Постройка была монументальной и чем-то напоминала храм на Манале. Дорм зашагал по широким ступеням, направляясь к музею военной истории.
Над Белым островом не было ни единого облачка. Светлый песок, давший название этому клочку суши, настолько ярко отражал свет, что Джо щурился даже в солнцезащитных очках. Стоило выбрать потемнее. Под скрип шезлонга он перевернулся на спину и закрыл глаза. Вокруг бегала детвора. Джошуа невольно улыбнулся, слушая их смех. Где-то сзади со звучными «пум» играли в волейбол. У кого-то не раскрывался пляжный зонт, и человек нервно дёргал фиксатор, звеня спицами. Совсем недалеко хихикали две женщины. Ближе к воде компания из трёх мужчин травила друг другу байки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Джо дёрнулся, когда его окатило прохладной водой. Он открыл глаза и увидел мальчишек, что играли с водяными пистолетами. Один из них извинился, на что Джошуа лишь рассмеялся. Он сунул руку под шезлонг, где спрятал свой фруктово-мятный коктейль. Весь лёд растаял, а тень шезлонга вовсе не спасла напиток от нагрева. Потягивая уже тёплый коктейль, Джо проводил взглядом пару стройных ножек. Он провёл ладонью по трёхдневной щетине, встал и потянулся. На полотенце лежала маска, которую он надел вместо солнцезащитных очков. Джошуа залпом прикончил коктейль и, разбежавшись, прыгнул в море. Оказавшись под водой, он распугал с десяток ярких рыбёшек, что копошились у дна. Проплыл среди запутанной поросли кораллов, взобрался на скалу и снова прыгнул в воду, сделав сальто.
Когда стемнело, Джо зашёл в построенный из тростника и досок бар. Он заказал себе всё тот же безалкогольный напиток и оглядел помещение. В углу сидела группа молодых людей, которые выпивали и играли в за́рики. Дождавшись окончания партии, Джошуа подошёл к ним и попросил сыграть вместе. Они играли несколько часов, смеялись и рассказывали истории. Сперва Джо неплохо выигрывал, но ближе к двум часам ночи удача отвернулась от него, и он начал стремительно терять свои деньги. Отыграться ему не удалось — компашка явно перебрала. Миловидная девчушка пригласила его к себе, но Джошуа сделал вид, что не понял намёк. У него имелись свои планы.
Зайдя в арендованное бунгало, Рикс задержался перед старомодным настенным календарём. У него оставалось ещё три полностью свободных дня, однако отсутствие прямого сообщения с независимым поселением на севере могло растянуть дорогу на всё это время. Джо махнул рукой на календарь, решив, что навестит Хьюго и его ребят в следующем отпуске.
Он достал из подкроватного ящика моток лески, пару поплавков и крючков с запасом. Вооружившись ножом, он срубил две приличные ветки из ближайших кустов и пошёл на каменистый мыс. Джошуа подвязал леску к концам палок, закрепил крючки и поплавки, нашёл под камнями наживку и установил одну из удочек между камней. Он соскоблил кору со второй и поставил рядом. Джо уселся, глядя на едва заметные в темноте поплавки. Море было куда менее спокойным, чем озеро позади базы. И тиктаалики в нём не плавали. Джо с печалью в глазах улыбнулся.
Сэм спустился с холма и, оказавшись в тени высокого дерева, присел, чтобы передохнуть. Глотнул воды и оборвал кустик с синими ягодами. Он шёл уже несколько часов, и правая нога начала требовать отдых. Но Уэллер не намеревался расслаблять её слишком сильно. Гул автострады перестал слышаться совсем недавно. Нужно было зайти ещё глубже.
Сэм сунул руку во внутренний карман жилета и достал коричневый кожаный блокнот. Тот самый, в котором Ван делал свои записи. У него было много таких, но, куда он девал их после заполнения, Уэллер не знал. Но он точно знал, что будет с этим блокнотом, если оставить его среди вещей погибшего товарища. Вместе с остальным барахлом его отнесли бы на склад, где он пылился бы минимум пять лет, потом его закинули бы в грузовик, привезли в цех разделения отходов и отправили бы на переработку. Все записи и зарисовки Вана просто исчезли бы. Сэму казалось, что его друг был бы не против, предложи Уэллер закончить за него.
Этим он и занялся, зарисовывая насекомое размером с ладонь, которое сидело на сочном красном фрукте. Существо смешно перебирало ножками и хлестало усиками о воздух, а при помощи почти скорпионьего жала оно высасывало сок спелого фрукта. Это была шипастая кровососка. Она не сосала кровь, но из-за крупных и толстых шипов выглядела угрожающе. Рисовать Сэм не умел. Совсем. В студенческие годы ему хорошо давалось черчение, но нарисовать насекомое оказалось намного труднее. Пропорции сместились, а детализация и близко не подобралась к рисункам Вана. Тени Сэм и вовсе не стал добавлять. Закончив зарисовку, он записал поведение кровососки. Указал, что она выбирала место на кожуре плода, постукивая кончиком жала. Отметил, как дёргался её хвост во время питья и как ловко она перепрыгнула на соседний плод. Напоследок Сэм достал камеру и как можно ближе сфотографировал кровососку, чтобы дома распечатать снимок и вклеить его рядом с неаккуратным рисунком.
