Плиты эти составляли первую линию стен, поддерживаемые прочными стальными балками, явно натасканными со всей округи. Уже за ними высилась вторая стена, выкладываемая из кирпича, с промежутками между рядами, заполненными землей. Ровный прямоугольник, ограниченный по углам высокими и удобными башнями. Стена еще не была завершена полностью, Дунай углядел лишь часть защитных зубцов.
Часовых на стене оказалось действительно немного, Айгуль не соврала насчет похода шайнов к маркитантам. На башнях торчало всего по одному человеку, а по готовым участкам стен прогуливались взад-вперед всего трое. Хоть что-то оказалось хорошо, давая неплохую возможность пробраться внутрь Форпоста. Для себя Дунай уже заприметил участочек, где явно никто не будет ожидать проникновения врага.
Стены тут выглядели законченными, да и промежуток между первой и второй оказался заваленным всяким опасным хламом. Острый глаз пластуна сразу же заприметил много битого стекла, разбросанного повсюду, ржавые пики арматурин, деревянные заостренные колышки-«репья» [18] . Кое-где просматривались растяжки из тонких и прочных проволок, сплошь обвешанных разным металлическим хламом. Тоже правильно, если кто ночью захочет подкрасться, да неосторожно сделает шаг-другой, оно и зазвенит. Да и ноги запросто заплетутся в путанке на земле. И тут все, пиши пропало, как говорится. Стреляют кешайны Народа, как уже стал называть врагов Дунай, очень хорошо. Сам убедился, только рука девы Удачи отвела свинец в сторону.
Полностью рассвело, и разглядывать внутренности шайнской «твердыни» стало совсем удобно. Да уж, «твердыня», ничего не скажешь. А ведь смог бы Дунай сейчас взять Форпост чуть ли не с первой попытки. Если вот оттуда начать обстреливать всех, что во дворе с навесом, накрывать дурней ливнем стрел. Да снять всех часовых разом, по сигналу, да чтобы штурмовая группа пластунов ворота тут же и заняла. Подползли бы в серых халатах под самые стены до открытия огня, подстраховали бы лучшие стрелки, снявшие кешайнов-стражников. Там в дело пошли бы пистоли да ружья, закончили все на мечах. И глядишь, как раз управились бы к моменту, когда в распахнутые ворота, снося всех еще живых, ворвалась бы дружина на фенакодусах. И стал бы Форпост кремлевским, со всем своим богатством внутри да с похищенной девой Любавой. Эх, не дело глупым мечтам предаваться, когда в наличии нет ни братьев-пластунов, ни умелых кремлевских стрельцов, ни богатырей на зубастых конях, закованных с ног до головы в сталь.
– Как думаешь внутрь попасть, батыр? – Айгуль подвинулась ближе к нему, чуть подняла кусок рванины, что нашли в здании. Маскироваться стоило лучше, часовые точно смотрят вокруг настороженно.– Уж не так ли, что и мне кажется?
– Да откуда же я знаю, чего тебе там кажется, а? Знаешь чего у нас в Кремле про такое говорят?
– Э?
– Когда кажется, так креститься надо.
– Да ты, я посмотрю, и на язык остер?
– Уж какой есть,– пластун ухмыльнулся уголком рта.– Не только ж тебе словами хитрыми бросаться, э?
Девушка улыбнулась. А она ему нравилась, неожиданно понял Дунай. И хорошо, если как товарищ, нежданно да негаданно свалившийся на голову. Как бы не оказалось, что не нужна ему станет Любава со всей ее статью да соболиными бровями. У этой-то чернавки брови точно не хуже. От тоже, баба она и есть баба. Вроде и воин, да еще какой, разведчик, что сродни пластуну, а все туда же. Даже и приглядываться к ней не стоит, чтобы понять – брови-то выщипаны, ишь чего. В Кремле-то многие посадские женки так же поступали, все норовили больше понравиться дружинным мужам. Румянились, губы подводили, брови те самые щипали. Говорят, что некоторые, срам-то какой, все что под сарафаном – брили наголо. Да чего только люди не скажут, чего не наврут! Дунаю совсем-то бритые не попадались, ни разу не встречал.
Ну да ладно, суд да дело, какая разница, как там брови у Айгуль выглядят. Не торчат по загорелу личику и по не очень лебединой шее кожаные бляхи, да и то хлеб. А уж как Дунаю такого не хотелось, сам не ожидал. Как представил себе, что с утра, по свету, разглядит уродство этакое, так даже ждал рассвет с опасением. В подземелье да пока таились много ли разглядишь, даже если взор острее стрелы? То-то и оно, что не много. И пластун ой и обрадовался, как понял, что ничего такого не наблюдается на чистой и смуглой коже степной красавицы.
Ну шрамы, подумаешь… не такие уж, если на то пошло, и большие. Скорее вовсе наоборот: если особо не присматриваться, так и не заметишь. Разве что косой, идущий от левого глаза к скуле, кажущийся тонкой белой ниткой. Да плотная линия тоненьких точек на правой стороне шеи, как пасюковским хвостом прошлись, и все. А так – весьма дева приятна взору и даже заставляет порой что-то внутри екать. Дунай очень надеялся, что еканье ему казалось, и никакого паразита он не подцепил. Или, того хуже, что не «медвежья болезнь» неожиданно решила напасть. Почему медведь, Дунай себе представлял смутно, но с самой болезнью сталкиваться приходилось. Не хотелось пластуну пересечься с ней еще раз, не ко времени оно.
– Что-то со мной не так? – Айгуль озабоченно посмотрела на него.
– Чего вдруг? – не сразу сообразил Дунай. Как сообразил, стало немного стыдно. Ну а чего ждать-то, когда пялишься так?
– Да смотришь на меня как-то… – Девушка, как смогла, так и показала, как он на нее смотрел.
Дунай фыркнул, чуть было не рассмеялся.
– Да не, задумался чего-то.
– А-а-а… ну ладно.– Айгуль чуть дернула носом с немного вывернутыми крыльями. А красивый нос, ничего не скажешь.– Так откуда?
– Вон, видишь, где стена совсем закончена?
– Да. Я и говорю, что думаем схоже. Вряд ли ожидают, что здесь кто-то захочет пройти, точно?
– Еще как точно. Думаю, что если зайти со стороны башни, где-то вон там, то часовой может и не заметить. Видишь, выступы у бойниц как сложены? Не заметит, если пройти ровненько, да вон там…
– Согласна.– Айгуль одобрительно прищурилась.– Не хотелось бы его снимать раньше времени. Попадешь, если что?
– Попаду. Но не хотелось бы, эт точно. Попробуем без шума и пыли. Хотя…
– Чего хотя?
– Состав, говоришь?
– Все возможно по милости Вечного Неба, и состав-то точно.
– А ведь его издали рассмотреть можно, так?
– Да. А… – Девушка, видно, поняла. В чуть раскосых карих глазах блеснуло понимание безумной затеи пластуна.– Хочешь на нем попасть? Ты представляешь себе, что это такое, состав?
– У-у-у, еще как представляю.– Дунаю стало немного весело.– На таком-то я сюда и попал, только внутри. А сейчас предлагаю снаружи и снизу. Ведь под вагонами есть за что зацепиться?
– Есть… ой и хитрый ты, Дунай, хотя и глупый тоже. По дороге какой только дряни не цепляется под них. Как только состав приходит, так его сразу же осматривают.
– Ну, значит, стоит быть быстрее осмотрщиков. Ты же знаешь, куда его погонят?
– Да. Вон в тот высокий красный сарай с новой крышей,– девушка мотнула головой.– Там остались какие-то удобные каменные высокие плиты, с них и разгружают составы.
– Очень хорошо. Ты согласна на такую попытку?
– Есть из чего выбирать?
– Нет. Можно попробовать через стены, но, думаю, не выйдет. Стоит попробовать с вагонами.
Айгуль недоверчиво покачала головой:
– Вы у себя в Кремле все такие безумные? Вечное Небо точно не дало тебе осмотрительности, светлобородый батыр Дунай. Но я пойду с тобой. Потому что смелым помогает удача, которую посылает нам, воинам, Отец ветров.
– Так-то верно, конечно, только…
– Что только, светлобородый, э?
– Деву Удачу никто не присылает, девичья твоя голова. Она сама приходит, когда ее попросит об этом Отец воинов, отче Перун, понимаешь?
– Давай не сейчас будем спорить про это, мой длиннобородый друг, хорошо?
– Как скажешь. Ну а раз согласна… так марш высматривать поезд с той стороны, откуда он должен появиться. Это ведь ты знаешь точно, да?
– Еще как точно.– Айгуль неожиданно весело улыбнулась.– Ой-вэй, ты совсем безумный, батыр.
Он проводил ее взглядом, восхитившись плавными и выверенными движениями, когда Айгуль ползла на другую сторону здания. Ничего лишнего, ни разу не задела выступающие острые куски, не шелохнула ни одну кучку пыли и мусора. Не придерешься, остается только восхищаться воинским умением девки. Нет, не девки, упаси Отец мечей так ее называть, девушки, именно девушки. А и хорошо же готовит Народ своих кешайнов, стоит задуматься.
Великая гроза может оказаться у стен Кремля. Не упредишь, не подготовишь к ней, так не хлебнуть ли потом лиха. Вон какова женщина-кешайн, стоит некоторых друзей Дуная, если уж совсем честно.
«Ладно, Дунай… – сам себе сказал пластун.– Вот уж не сейчас про это думать. Сейчас надо ждать и не упустить момента. Он-то точно окажется один, прошляпишь, и все».
«Что не так?» – умница Пасюк сразу отреагировал на его беспокойство.
«Все не так, друг.– Дунай потрепал рваные короткие уши.– Только нам с тобой к этому же не привыкать, да?»
