отвезу.
А осмотревшись, заметил в стороне еще одного бойца, схожего ростом с князем. Тот лежал на камнях чуть поодаль и давно был мертв. Его тоже поразила в грудь татарская стрела. Окромя того, все лицо бойца превратилось в кровавое месиво. То ли камень прилетел, то ли задело случайно бревном. Вокруг валялось много обломков от рухнувшего дома.
– И вот этого, – приказал воевода, – тоже грузи в сани.
– А этого-то зачем, Евпатий Львович? – удивился ратник. – Он же давно Богу душу отдал. Не воскресить.
– Делай, что велено, – рявкнул на него Коловрат.
Сани с возницей нашли быстро. Когда раненого князя аккуратно положили на накидку рядом с мертвецом, Коловрат лично прикрыл обоих сверху другим плащом. Так, чтобы лиц было не видно. Чем изумил остальных ратников. Но объяснениями их не удостоил. А после быстро взобрался на подведенного коня.
Оставшиеся в живых дружинники князя провожали сани странными взглядами.
– Вы, двое, со мной поедете, – приказал воевода ближним воинам.
– А остальным что делать, Евпатий Львович? – спросил кто-то из ратников.
В этот момент страшный удар потряс ворота. Это татары подкатили к ним таран и пошли на новый приступ. Перекидной мост был испорчен и поднять его вовремя не удалось.
– Держать ворота, – приказал воевода, трогаясь, и добавил: – Это наша последняя защита.
За воеводой поехали сани, скрипнув полозьями по снегу. Двое витязей пристроились чуть позади. Пропетляв между мертвыми телами, которыми была усеяна вся площадь, сани направились обратно к центру Столичного города. А когда небольшой отряд поднялся на холм, Коловрату вновь открылась общая картина сражения.
Ворота позади него еще держались. На их фоне догорал княжеский терем. Спасские ворота успели закрыть, но часть прилегавшей к ним стены уже горела. В огне метались защитники. Их тонкие фигурки были отчетливо видны даже отсюда. Много зажигательных горшков прилетело и вглубь Среднего города, подпалив купеческие жилища. Пожар ширился, пожирая все новые кварталы. Обезумевшая боярская прислуга носилась по окрестным улицам, пытаясь потушить хозяйские дома. Народ, что успел спрятаться за стенами города, жался к заборам, кое-где мешая проходу и проезду.
«Ох, не продержимся мы до утра, – напряженно думал воевода, покачиваясь в седле рядом со скрипучими санями, пока они спускались с холма вниз, по направлению к его жилищу, – пора князя спасать. Отвезу-ка я его покудова к себе в терем. Лекарь попользует, а потом переодену в другую одежку, чтоб ни узнал никто. Да пока он сам не очнулся. А то еще противиться начнет, чего доброго. Князя с Ладой и Захаром, пока не поздно, через ход на носилках отправлю. Мертвеца переодетого – на дорогу подкину. А сам их бегство прикрою. Так-то оно лучше будет. Татары как найдут мертвеца ряженого, не сразу догадаются, что князь жив. Лица не разобрать. Многие видали, что его ранили. И выглядел он не краше покойника».
Порешив так, воевода добрался до нужного перекрестка и свернул на дорогу к терему, который, к счастью, был пока цел и невредим. Почти сразу он услышал конский топот навстречу. Вскоре из-за дома показалось пятеро всадников. В одном из них воевода узнал Лютобора.
– Жив, значит, – приветствовал его Коловрат, когда Лютобор осадил коня, тоже признав его, – слава богу. Куда торопишься?
– Слухи дошли, что ворота у кремля пали, – ответил Лютобор, – вот спешу на подмогу.
– Впятером? – удвоился воевода.
– Так ведь больше нету никого, – признался тысяцкий, – полегли все. Держались сколь могли. Наум у Спасских остался, обороной командовать. А я туда поскакал.
– Целы пока ворота возле кремля, – успокоил его воевода, – да и людей там хватает. А вот ты мне сейчас как раз нужен. Разворачивай коней, со мной поедешь.
И, обернувшись, приказал двум сопровождавшим его княжеским дружинникам ехать назад к воротам. Те ускакали. Лютобор, замедлив шаг, пристроился рядом с телегой. А четверо его всадников позади.
– Кого везешь, Евпатий Львович? – поинтересовался Лютобор, увидев два бездыханных тела в телеге с укрытыми головами.
– Обожди, скоро узнаешь, – ушел от ответа Коловрат, – а пока лучше отправь одного из людей за лекарем Варсонофием. Да чтоб мигом. Пусть привезут ко мне на двор.
– Так где-ж они его найдут, – озадачился Лютобор, – столько домов погорело.
– Говорят, вчера купца Ревякина поранило. Вот там пусть и поищут. Терем Ревякиных не сгорел покудова. А лекарь он из лучших. Точно, там сейчас. Если купец сопротивляться станет, силой взять лекаря и привести. Скажи – я приказал.
Лютобор перечить не стал, отрядил сразу двоих ратников по сему поручению. Те ускакали кружным путем, а когда сани въезжали на двор боярского терема сквозь распахнутые ворота, уже вернулись обратно. Позади одного из ратников сидел невысокий мужичонка в тулупе с испуганным лицом и мешочком в руках. По всему было видно, что посланцы Лютобора действительно не церемонились с ним.
– Все тихо? – вопросил Коловрат у Ратиши, слезая с коня. Позади того в полумраке виднелись пятеро с самострелами на изготовку.
– Стоим пока, – кивнул Ратиша, отступая на шаг.
Воевода отпустил возницу, сунув ему несколько монет. А когда тот нехотя удалился, оглядываясь на сани и пересчитывая прибыток, подозвал лекаря. Испуганный Варсонофий неуклюже слез с коня, осторожно приблизившись к телеге. Но, едва Коловрат протянул руку, чтобы откинуть накидку с лица раненого, как вдали раздался грохот. Все, кто был во дворе боярского терема, как по команде повернули головы.
Это рухнули Спасские ворота, разваленные тараном. В город хлынула татарская конница. Их силуэты, острые шлемы и чешуйчатые длинные доспехи были хорошо видны на фоне пожара, бушевавшего за стеной. У ворот конницу врага встретили остатки сил Наума, но татары начали быстро теснить их к центру города, растекаясь по окрестным улицам.
«Вот и пришел час решать судьбу Рязани, – отчего-то успокоился Коловрат. – И, прости меня, княже, решу я ее по-своему. Потом казнишь, коли выживем».
Уже не раздумывая Коловрат откинул полог плаща.
– О, господи! – отшатнулся Варсонофий. – Князь мертв?
– Был бы мертв, тебя бы не звали, – обозлился воевода. – В беспамятстве. Стрелу видишь? Надо немедля вынуть и рану промыть.
Варсонофий задумчиво покачал головой, бросив взгляд на Спасские ворота.
– Так чего уж теперь, воевода, все одно помирать…
Коловрат с разворота влепил такую звонкую затрещину лекарю, что тот отскочил в сторону, едва не покатившись кубарем. Но под гневными очами воеводы удержался на ногах и вернулся к саням, прижимая рукой покрасневшее ухо.
– Помирать вздумал раньше времени? Так я тебе сам сейчас уши отрежу, если торопишься. – рявкнул Коловрат. – А ну быстро в дом, пользовать князя! Захар определит место.
Один из ратников сел на место возницы, и сани под присмотром Ратиши подъехали к дому.
