звоном скрестились, высекая искры. Ловким движением Евпатий отвел татарскую саблю и ответным ударом поразил противника в бок. Татарин вскрикнул, согнулся, упал на шею лошади, и конь увлек его к горящему собору. Не останавливаясь, воевода поскакал дальше и ударил второго всадника. Тот отразил удар щитом, а в ответ едва не срубил наплечник с доспеха Коловрата, даже оцарапав острием сабли щеку. Воеводу это просто взбесило.
– Ах ты лишенец поганый, – разъярился Коловрат, перехватывая клинок, – лицо мне попортить решил. Ну, получай.
И он еще раз приложил своего поединщика так крепко, что щит татарина просто рассыпался. А новым выпадом сам поразил багатура прямо в лицо. Залившись кровью, татарин упал на белый снег.
Воевода быстро огляделся. Рядом шел жаркий бой. Крутился на коне Лютобор, рассекая татар до седла. Почти две дюжины всадников врага были уничтожены в ближнем бою. Никто из них так и не пробился к саням. Белый снег вокруг обагрился кровью. Но и отряду Коловрата досталось прилично: с десяток рязанцев перекочевали в стан мертвецов.
Продлившись еще какое-то время, ожесточенный бой стал стихать. В этой схватке воины Коловрата уже уничтожили больше половины татарского отряда и отогнали остальных от собора шагов на сто. «Пора и честь знать, – решил, наконец, воевода. И махнул конным ратникам: – Идем к терему!»
Проскакав мимо арбалетчиков, Коловрат крикнул:
– Прикрывать отход!
Оказавшись у саней с «мертвым» князем, воевода чуть сдержал скакуна. Вся площадь была усеяна мертвецами, плававшими в своей крови. Лишь несколько человек он узрел в дальнем конце улицы, улепетывавших, что было сил, в сторону его терема. «Ну, хоть этих спасем, даст бог, – с горестью подумал Коловрат, – остальных-то не уберег. Эх ты, воевода».
– Чего застыл, Евпатий Львович? – крикнул, пролетая мимо Лютобор. – Поспешай! Татары опять наседают.
Коловрат вздрогнул и оглянулся назад, где из снежно-белого сумрака, словно тени подземного царства, вновь показались татарские всадники.
– Слетелись, вороны, – пробормотал воевода, дернув поводья. Но не успел он отдалиться от саней на полсотни шагов и выехать с площади, как вдруг где-то высоко над головой раздался страшный треск. Прогоревшая колокольня собора откололась от основания и стала медленно заваливаться на Евпатия. Пришпорив коня, воевода в три прыжка оказался на улице, ведущей к терему. А огромная каменная глыба рухнула прямо на край площади, буквально за его спиной, подмяв под себя все ближние терема и рассыпавшись в пыль.
Проскакав еще полсотни шагов, воевода осадил коня, вновь бросив взгляд назад. Этот путь татарам был пока перекрыт.
– Вот и пришла расплата за грехи наши тяжкие, – произнес Коловрат, глядя на руины разрушенного собора. После чего перекрестился и поскакал к дому.
У ворот его ждал Лютобор, а с ним лишь пятеро воинов. Вскоре подтянулось еще трое чудом выживших бойцов с самострелами. Помимо ратников, у терема воеводы топтались в страхе человек десять с площади. Среди них было двое монахов.
– Ты сказал к терему бежать, вот мы и побегли, – объявил один из них, сделав шаг вперед. – Только дальше куда, Евпатий Львович? Враг-то со всех сторон. Все одно помирать.
В этот момент послышался скрип шагов по снегу в дальнем конце улицы. Лютобор и Коловрат напряглись, схватившись за мечи, когда из-за поворота показалось шестеро пешцев. Приглядевшись, Коловрат даже ухмыльнулся. Он признал бойцов. То были арбалетчики со стены, где командовал Бушуй. А впереди всех, невысокий и коренастый, был и он сам. У всех в руках было по самострелу.
– Принимай пополнение, Евпатий Львович, – выдохнул Бушуй, достигнув ворот. – Вместе помирать будем. Стены татарин захватил и скоро здесь будет. А там больше нету наших. Никого.
– Не торопись помирать, Бушуй, – ответил воевода и обратился уже ко всем собравшимся, ловя на себе удивленные взгляды: – Рязань пала, горит в огне, и лютый зверь терзает ее. Мы держались, сколь могли, и настал час расплаты за грехи наши. Но я не дам вам помереть сегодня.
Коловрат облизал пересохшие губы, напряженно вглядываясь сквозь снегопад в дальние концы пустой пока улицы.
– Прямо под моим теремом есть подземный ход, – объявил воевода, – через который мы с вами прямо сейчас уйдем от лютой смерти, чтобы вернуться потом и возродить наш город. А сейчас нельзя терять ни мгновения – спускаемся под землю. Все за мной.
– Под землю? – воскликнул один из монахов. – Там же одни мертвецы!
– Можешь оставаться здесь, – пожал плечами воевода, заезжая в ворота первым, – и скоро сам к ним присоединишься.
Монах постоял на месте какое-то время в нерешительности, посмотрев направо и налево. Но, когда заметил вдали татарские шлемы, на боках которых играли отблески пожарища, то бегом устремился вслед за остальными, истово крестясь.
Вскоре небольшой отряд столпился в холодной. Люк в подземелье был открыт. Возле него стояли двое охранников, оставленных Ратишей.
– Все ушли? – вопросил Коловрат, оказавшись рядом с ними.
– Все, – подтвердил охранник, – давно уже.
– Вот и ладно, – кивнул Евпатий, поманив к себе боязливого монаха. – Пойдем, покажу тебе первому.
Когда тот, придерживая рясу, неохотно спустился по лестнице и оказался в «предбаннике», где горели факелы, воевода отворил перед ним вторую массивную дверь. Ту, за которой начинался подземный ход. Взяв факел, Евпатий подвел монаха к самому краю двери, из которой тянуло холодом, и, указав в темноту, пояснил:
– Путь к новой жизни лежит для нас через царство мертвых. Готов шагнуть туда?
И подтолкнул засомневавшегося монаха в темноту, вручив ему факел.
– Не боись, мертвецы там тихие, – подбодрил его воевода. – Живые, те, что снаружи, сейчас гораздо страшнее.
Воевода уходил последним. Когда весь отряд уже пробирался подземным ходом, Коловрат поднялся обратно по лестнице в терем, чтобы захватить несгораемый ларец с секретами из тайной комнаты и саблю неизвестного атамана в мешке. Он едва успел прошмыгнуть обратно в амбар со своими сокровищами, как тут же услышал на дворе топот копыт и ржание коней. Сквозь щели в стенах замелькали огни факелов.
– Успели, – прошептал Коловрат, заслышав шаги у самого амбара.
Быстро нырнув в люк и захлопнув за собой крышку, Евпатий спустился в «предбанник». Только там, закрыв наглухо массивную дверь, выбить которую не представлялось возможным, воевода перевел дух. Теперь со своими людьми он находился вне опасности. Хотя бы на короткое время. Коловрат даже опустился на скамью и посидел так немного, перед дальней дорогой, разглядывая ларец.
– Прощай, Рязань-матушка, – произнес он в тишине. – Прости, что не уберегли.
Затем встал, подхватил свои сокровища, взял факел и направился догонять отряд, заперев наглухо вторую дверь.
Глава семнадцатая
Как можно дальше
Когда Коловрат добрался до конца подземного хода, спалив
