ответ.
– Да, Вайпер! Я ведь могу называть вас по имени? Именно так! Он с такой теплотой и любовью рассказывал о вас! – воскликнула Софи.
– Что? – Я не поверила своим ушам: он рассказывал им обо мне? Да еще с любовью? Что за чушь!
– Лорд Грейсон так много рассказывал о вас, о ваших достоинствах и душевных качествах, что мы с радостью приняли его предложение познакомиться с вами лично, – с улыбкой добавил Франсуа.
Нет! Как он посмел! Он заманил их сюда моим именем! Он сделал то, чего я так боялась – сделал меня приманкой!
Я с горьким упреком посмотрела на Грейсона, но он лишь чарующе улыбнулся мне в ответ. Казалось, его улыбка говорила: «Именно, Вайпер. Теперь ты видишь, насколько я кровожаден и хитер? Куда тебе тягаться со мной!».
– Вам не следовало… – начала я, изнемогая от душевной боли.
– Нет, следовало! – перебила меня Софи. – Поговорив с вами всего несколько минут, я поняла, что вы, действительно, прекрасны! – Она положила ладонь на сердце. – А ваш поступок! Ради вашей любви вы пожертвовали всем!
Я с изумлением смотрела на нее, не понимая, что она имела в виду.
О какой любви она говорила? Неужели Грейсон рассказал им обо мне и Седрике?
– О чем вы? – пролепетала я.
– Вы бросили родной дом и свою семью ради лорда Грейсона! Я не смогла бы так! Я восхищаюсь вами, вашей смелостью и стойкостью! Пойти для любви на такие жертвы! Вайпер, вы удивительная девушка! – с неприкрытым восхищением на лице, воскликнула Софи.
Эта жуткая, безжалостная ложь Грейсона поразила меня. Как он посмел рассказывать такое? Как он посмел извратить мою прекрасную и чистую любовь к Седрику? Как он посмел сказать, что я люблю его – маньяка и психопата?!
– Но ведь это… – хотела возмутиться я.
– Не нужно, Вайпер, – мягким тоном перебил меня Грейсон и, нагнувшись ко мне, прошептал мне на ухо. – Ты хочешь, чтобы они ушли отсюда живыми?
Я была готова заплакать от безысходности: он терзал мою душу своей гнусной ложью и переложил на мои плечи судьбу жизней гостей. Значило ли это, что я могла спасти их? Но я больше не верила ни единому слову вампира: его обещания были ложью, и он доказал это, когда убил Лурдес и Сьюзен.
– Я только хотела сказать, что это была судьба, – поспешила сказать я, притворившись, что вцепилась в его слова, как в спасательный круг.
– Умница, – прошептал Грейсон и, повернув ладонью к себе мое лицо, поцеловал меня в губы.
Мной завладело непреодолимое отвращение, но я послушно приоткрыла губы, чтобы уверить его в своей покорности. Язык Грейсона проскользнул в мой рот, и, округлив глаза, я мягко оттолкнула его от себя, громко прошептав: «Брэндон, пожалуйста, у нас же гости!».
Дюпри переглянулись: наверно, им стало неловко от такой сцены.
– Приношу свои извинения, просто я так давно не видел ее! – сказал вампир, тоже заметив это, но его глаза смеялись – было видно, что смущение Дюпри забавляло его.
Но мне стало стыдно за то, что я невольно, но вместе с Грейсоном поставила их в неловкое положение, и мои щеки загорелись.
«Зачем он выдумал эту историю? Зачем ему это нужно? – Эти вопросы заполнили мою голову, и я ощущала крайний дискомфорт оттого, что гости считали нас влюбленными. – Зачем Грейсон, презирающий людей, притворяется, что любит меня? Наверное, для него это забавная игра, в которую он играет со дня их знакомства! В Праге… Они познакомились в Праге… Значит, они могут что-то знать о том, что происходит в Чехии! Вампирская охота! И как я могла забыть о ней!».
– Скажите, а правда ли то, о чем говорят в новостях про Чехию? – осмелилась спросить я, обращаясь к Софи.
– Об этом ты могла спросить у меня, а не смущать наших гостей, – недовольным тоном сказал вампир, но мне было все равно на его тон: я хотела узнать это у тех, кто был просто наблюдателем, а не исполнителем.
– О, вы имеете в виду криминальную волну? – переспросила Софи, с удивлением приподняв брови.
– Да, именно. Это правда, что есть уже много жертв, но преступников так и не нашли?
– Да, к сожалению. Знаете, мы с Франсуа боялись выходить из отеля при наступлении темноты. За то время, что мы прожили в Праге, без вести пропало около пятидесяти человек.
– Пропало без вести? Но разве этих пропавших людей не находят мертвыми? – удивилась я. – Я думала, что…
– Не стоит переходить на такие печальные темы: мы собрались здесь для непринужденного дружеского общения, и не стоит наполнять его даже упоминаниями об этих страшных вещах. Хорошо, дорогая? – прервал меня Грейсон и, при последних словах, так сильно сжал мою ладонь, что я тут же поняла его приказ: «Заткнись!».
По моей коже пробежал мороз: я мысленно представила картину, описанную для меня Софи, и мне стало так жаль этих невинных жертв, что на глаза навернулись слезы.
«Какой странный кошмар творится там…. Кошмар реальности… Но никто из людей не знает, что те вампиры, которые стали героями многих фильмов и книг, свирепствуют и убивают тех, кто так восхищается ими! Мама, папа, как вы там? С вами все в порядке?» – невольно пронеслось в моем разуме.
Да, в порядке, ведь Седрик обещал мне оберегать их, и я верила в него.
– Простите, Вайпер, я не хотела огорчить вас, – печальным, искренне-извиняющимся тоном сказала француженка.
– Вы ни при чем, Софи, просто… Все это так ужасно… Но, действительно, давайте не будем об этом, – тихо сказала я, и Грейсон тут же, в качестве награды за мое смирение, отпустил мою руку.
Воцарилось молчание, и были слышны лишь щебет птиц за окном и громкий треск секундной стрелки на настенных часах.
Я не хотела разговаривать и поддерживать беседу: после того, как я услышала слова Софи, сожаление и сочувствие не отпускали меня, и я молча оплакивала людей, которые никогда больше не увидят свет из-за прихоти горстки бессмертных существ, из-за монстров, которые возомнили себя богами. Взяв в руки чашку чая, я обхватила ее ладонями, чтобы согреть их.
Супруги Дюпри тоже молчали, улыбались и пили свой чай. Думаю, все в этом зале, кроме вампира, чувствовали себя неловко. Как назло, сам Грейсон не говорил ни слова, и мне пришлось самой вновь начинать разговор.
– Надеюсь, вы к нам надолго? – вежливо солгала я.
– Нет, к сожалению! – встрепенулась Софи. – Мы смогли вырваться из Лондона только на денек, и даже никому не сказали о том, что мы уже в Англии, иначе, с головой погрязли бы в делах.
– Ты даже не представляешь, какие благородные люди сидят перед тобой, – обратился ко мне Грейсон. – Франсуа и Софи занимаются проблемами физического и психологического насилия.
– Ну что вы, эта проблема трогает не только нас, но и миллионы других людей.
