лоб ее красивого лица пересекала продольная морщинка. Наверное, все еще никак не могла понять, зачем заместителю понадобились ее башмаки. А, может, она по другому поводу впала в мечтательность, но в любом случае, сидела Соня на удивление смирно.
— Ну, что Софа, поехали в твой любимый Волжский орган внутренних дел? — начал я выводить из транса обороненную мной от коварного похитителя даму. — Как ни крути, но мы с тобой обещались оперу приехать и допроситься еще до того, как они сводку в УВД подавать будут. Пора нам, солнце мое! И, мало ли, вдруг тебе еще раз несказанно свезло и он там, на шмоне у злодея Изевлина, первую пару твоих туфель нашел?
— Да, хорошо бы, — как-то безучастно отреагировала она, — Сергей, скажи, а какие у нас с тобой отношения? — неожиданно и без всякого перехода ударила меня свинцовым вопросом по темечку вдова.
И вопрос этот, несмотря на всю его кажущуюся безобидность, мне очень не понравился. Ощущение того, что это шах и до мата остается один, максимум, два хода, неприятно овеяло мою, доселе свободную душу. Как же так! Я ведь сделал все, чтобы мудрая еврейская родня жестко вразумила Соньку. Не могли же папенька с теткой не объяснить Софе, что не пара я ей. Должны же были они доказать ей на пальцах, что в одну телегу впрячь не можно осла и трепетную лань! Безродный мент-антисемит, да еще с безбашенной ересью антисоветчины в голове! Такой зять, ну никак не для рафинированной еврейской семьи. Семьи, где вся родня, сплошь люди приличные. Все, как на подбор, либо профессора, либо доктора наук, либо просто достойные торговые люди. А тут, нате вам, мало того, что сирота безродный, еще и контуженный гой из общаги!
Видимо, что-то не сработало. Но демонстративно отрекаться от влюбленной Софьи, обижая ее сейчас, вот так, сходу, мне тоже не хотелось. Во-первых, она хороший человек. Очень хороший! И даже ее вздорная тетка Пана Борисовна Левенштей, тоже вполне себе славная женщина. Вон, как она лыбинского гуся вкусно изготовила! А во-вторых, папа у Софы состоит в должности ректора именно в том университете, который мне все-таки надо бы как-то окончить. Н-да…
— У нас с тобой, душа моя, очень хорошие отношения! Лучших отношений и быть не может, Софа. Чем те отношения, которые у нас с тобой. Опять же, ноги у тебя не так, чтобы очень кривые, и горб не так, чтобы уж слишком большой! — привычно нес я околесицу, пытаясь сбить с толку подругу будней моих милицейских.
К разговору, затеянному заневестившейся вдовой я оказался не готов и теперь пытался перевести диалог в пошловато-шутливую колею. Но попытка эта не проканала, Софья на мое пустословие не отреагировала никак. Ни кулаком в бок меня не ткнула, ни даже словом крепким, как это прежде не раз бывало, не одарила. Поскольку мы уже подъезжали к РОВД, я, сделав вид, что сосредоточился на рулении, прибавил газу. К моему счастью, зайдя в райотдел, мы сразу же попали в лапы к дежурному следователю.
— Где вас носит? — едва не брызжа слюной, шипел следак, — Я уже обыск без санкции оформил, а у меня потерпевшая еще не допрошена! Пошли ко мне в кабинет!
Мы с Софой двинулись вслед за капитаном на третий этаж в следственное отделение. Допроситься надо было и мне, поскольку роковую химловушку устанавливал я. И еще так получалось, что вороватого заместителя Софьи формально задерживал тоже я. А ведь они потом меня еще и в судебный процесс свидетелем вызовут!
На десерт нас, вернее, Софью Львовну, следователь порадовал изъятыми у Изевлина туфлями. Теми, что фигурировали в эпизоде двухмесячной давности. Вместо благодарности, мне пришлось немного огорчить капитана и объяснить ему ситуацию с отказным по первой краже. Следак скривился, как от объявления, что его несовершеннолетняя любовница родила ему двойню. Но подставлять Колмыкова перед прокурором с фальсификацией отказняка по первому заявлению гражданки Мордвинцевой, он не посмел. Засунув свои принципы куда-то там себе поглубже и провернув их там по часовой стрелке, капитан начал допрашивать Софью только по сегодняшнему эпизоду.
— Ты его уже допросил? — задал я следаку скребущий душу вопрос.
— Конечно допросил! Опер обыск уже провел без возбужденного дела и без всякого поручения, а я только потом его допросил. Слава аллаху, теперь вот и вас допросил наконец-то! — следователь явно испытывал облегчение от того, что вся эта туфельно-родаминовая авантюра начала как-то вползать в процессуальные рамки УПК.
— Признался? — продолжал я выведывать тайну следствия у процессуально независимого лица.
— А куда ему деваться? Ты же его с поличным взял и туфли по старому эпизоду у него изъяли. Чин по чину изъяли, при понятых-соседях. Да и не в том он состоянии, чтобы хвостом крутить. Он, кстати, почти не слышит, ты чего там с коробкой намутил? Смотри, если он в прокуратуру жалобу накатает, прокурор мимо нее не пройдет!
— Да хрен с ним, пусть катает, пока ему экспертизу проведут, слух у него уже восстановится, — отмахнулся я, — Ты лучше скажи, задавал я вопрос следаку, зачем он эти туфли хищал? На хрена ему бабская обувь? Корыстный мотив?
— Не корыстный, — помотал головой следак и повернулся к моей подружке.
— Чем вы, Софья Львовна, так Изевлину насолили? Где вы ему так дорогу перешли? — капитан с любопытством разглядывал уставшую, но по-прежнему прекрасноликую директрису «Светланы».
Софья от такого кунштюка аж дернулась. Было видно, что она не играет свое удивление и действительно не понимает происходящего.
— Я? Ему дорогу?? — ее и без того огромные глаза округлились, — Да я ему свое место передать хотела! И его кандидатуру на универмаг практически уже согласовала в Управлении торговли! — она обессиленно сникла.
— Скажите, Софья Львовна, а он об этом знал? Вы говорили Изевлину о таких его карьерных перспективах? — следователь с интересом ждал ответа.
— Нет, не говорила. Во-первых, только на прошлой неделе все определилось более или менее, а потом, просто хотела сделать сюрприз.
— Эх, Софья Львовна, Софья Львовна! Вам бы надо было ему хотя бы намекнуть. Ведь Изевлин уже три года в замах ходил до вас, а по всем его раскладам, это он должен был занять директорское место. Но из Торга прислали вас и опять он остался лишь замом. Вот и поехала крыша у мужика! А сюрприз у вас получился, тут уж никак не поспоришь! — следак покосился на меня.
После соблюдения всех процессуальных урядиц, мы с Софой поехали к ней. Сразу сваливать домой, не прояснив поднятый ею вопрос относительно наших отношений, было бы как-то неправильно.
