— Задание понял, наши люди уже сегодня начнут работать.
— Да, вот еще. Попытайтесь выйти на всех тех, из спецслужб, кто привлечен к раскрытию этого дела. Необходимо наладить с ними личный контакт, не раскрывая при этом нашу заинтересованность, а в будущем, кто знает, может, эти связи и пригодятся.
— Павел Николаевич, разрешите мне связаться с моим знакомым, бывшим сослуживцем. Он сейчас работает в Центральном банке. Попробуем по номеру выяснить всю родословную этого слитка металла желтого цвета, похожего на золото.
— Действуйте!
Глава 53
В последующие дни и недели ничего существенного не произошло.
Макаров и его люди после поездки в Трабзон, казалось, потеряли всякий интерес к Михайлову. Их взаимное общение ограничивалось сухими приветствиями на утренних совещаниях у Трубецкого.
В отношениях с военным атташе Голубевым и его помощником Кузнецовым, наоборот, появилась дружеская привязанность. Они стали чаще встречаться и в семейном кругу, и в кабинете у Голубева, беседовали на разные темы и горячо обсуждали как российские, так и местные проблемы.
Игорь Вячеславович Трофимов так и не появился, хотя регулярно, раз в неделю через квартирную хозяйку Михайлова, Светлану Яковлевну, передавал привет, но без каких-либо комментариев. Через неё же Сергей, в свою очередь, передал сообщение, что задание Игоря Вячеславовича выполнено, и на своей визитной карточке написал интересовавший деда Трофима номер подводной лодки, а также вкратце поведал историю, связанную с его поручением в Трабзоне.
Светлана Яковлевна, как заправская Мата Хари, несколько раз прочитала про себя записанный Сергеем номер и, видимо выучив его наизусть, сожгла в огне горевшей лампы-пагоды.
…Прошло почти три месяца. Все жители столицы и сотрудники российского посольства готовились к празднованию Нового года.
Острота ощущений после гибели Георгия и поездки в Турцию у Михайлова ослабла до такой степени, что долгими, темными и холодными вечерами ему казалось, что обо всем происшедшем с ним он читал в приключенческом романе.
Казалось, что всем участникам — прямым и косвенным — этой истории не было никакого дела до Сергея.
Наступивший Новый, 1996 год, казалось, не сулил перемен…
Зимой, оставаясь допоздна в посольстве, Михайлов любил захаживать в гости к Голубеву и Кузнецову. Они приняли его в свой круг и зачастую просиживали по вечерам втроем за чашкой чая или кофе.
Обычно Сергей заходил без приглашения, по-военному четко обращаясь к старшему по званию с просьбой «присутствовать в их апартаментах». К этому времени Саша обычно готовил чай, они усаживались у газового обогревателя и беседовали на различные темы, никогда, впрочем, не касаясь их путешествия в Турцию и всего, что было с ним связано.
Но однажды порядок был нарушен.
Сразу же после утреннего совещания у Трубецкого Богуславский с озабоченным видом подошел к Михайлову.
— Сережа, если вечером будешь свободен, обязательно зайди к нам. Владимир Николаевич сказал, что есть новости, которые нужно обсудить!
— Хорошо, буду обязательно, — уловив в словах Александра какое-то напряжение, пообещал Сергей. — А что случилось?
— Толком сам ничего не знаю, — пояснил Саша. — Вечером придет мой шеф, тогда все и прояснится. Но думаю, что это продолжение турецкой истории.
На том они и расстались, а Сергей, занимаясь своей обычной деятельностью, задумывался, в каком виде проявится эта история, и при чем здесь военные дипломаты. То, что у этой истории будет не очень приятное продолжение, Сергей понял перед обедом. Закрыв на ключ свой кабинет, Михайлов подошел к дежурному коменданту получить ключи от своей машины.
На доске объявлений висело распоряжение посла о перераспределении и закреплении служебных автомобилей. «В целях сохранности автотранспортных средств посольства, — читал про себя Сергей, — закрепить автотранспорт из расчета от ранга советника и выше — по одному автомобилю на двоих дипломатов с правом управления любым из дипломатов, ниже ранга советника по три дипломата на один автомобиль. При этом водителем назначается сотрудник либо из числа охраны посла, либо штатный водитель или комендант посольства». Далее шло распределение автотранспорта среди техсостава.
«Вот это да! Теперь я буду плодотворно работать под личным контролем Василия Семеновича, — подумал Михайлов. — Ай да Вася, ай да сукин сын!»
Узнав у дежурного коменданта, где теперь находится его машина, чтобы поехать на обед, в дверях Сергей нос к носу столкнулся с офицером безопасности, который с вежливой улыбкой на лице пропустил молодого дипломата к выходу и заверил, что, мол, теперь весь младший дипломатический состав будет под надежной охраной и в полной безопасности.
После такого издевательского заявления со стороны Макарова Сергей с ещё большим нетерпением ждал вечера, когда он смог бы все выяснить с Голубевым и Богуславским и попросить совета.
Глава 54
Гибой привел Дениса к большим металлическим воротам. На улице было уже темно, а свет ещё не включали.
— Батоно Гибой, а почему света нет на улицах? — удивленно спросил он.
— А сейчас его нет не только на улицах, но и в домах. Но ничего, скоро ты привыкнешь к нашим условиям, — объяснил Гибой.
Когда старик нажал потайной звонок, Бек переменился. Когда Гибой с Денисом шли по темному переулку, он следовал впереди, внимательно осматривая все темные закоулки: уши были навострены, а хвост поджат. Сейчас же пес радостно завилял хвостом и тихонько заскулил. С другой стороны ворот послышался такой же шум.
— Видишь, — указал на собаку Гибой, — узнал-таки брата, а уже лет пять как не виделись. Вот что значит настоящая дрессировка.
Калитка в воротах отворилась, но кто находился за ней, не было видно двор был затемнен. Из калитки выскочила точно такая же кавказская овчарка. Вначале она, казалось, не обратила никакого внимания на находившихся в переулке людей и собаку. Но, осмотревшись и тихонько зарычав, дав хозяину знать, что все в порядке, подбежала к Беку. Собаки, обнюхав и слегка облизав друг друга, радостно заскулили — дрессировка, видимо, не позволяла громким лаем проявлять свои чувства.
— Прошу в дом, — раздалось приглашение из темноты.
Денис, слегка подталкиваемый в спину Гибоем, переступил через порог. Обе собаки, немного пробежав по переулку, тоже вошли во двор.
— Ну, здравствуй путешественник, проходи в дом, — сказал человек, которого юноша мог разглядеть только по силуэту, — там и познакомимся.
Двери дома осветились бледно-голубым светом, и дорожка, на которой стоял Денис, стала немного различимой. За спиной послышались едва различимая речь, тихие возгласы и шорох одежды двух обнимающихся людей.
— Прошу за мной, — возле лампы раздался приветливый женский голос. Парень пошел за женщиной и очутился в просторной комнате. Послышался рокот бензинового двигателя, и загорелся свет.
Эта комната была уже описана в начале романа. Но в отличие от Михайлова Денис Пересветов оказался в ней почти на два года раньше.
— Ну-с, молодой человек, будем знакомы: Трофимов Игорь Вячеславович. А это моя супруга — Ульяна Генриховна, — назвал себя хозяин дома и представил женщину.
— Пересветов Денис.
— Вы с уважаемым Гибоем проголодались с дороги, а гостей разговорами не кормят. Так что поговорим после.
После ужина Гибой стал прощаться с Денисом.
— Смотри, парень! Остаешься в надежных руках — не подведи нас с Исмаилом. И запомни, если старый горец Исмаил-ага подарил тебе лучшего друга — Бека, то ты стал ему вроде сына. Помни это, сынок! А Игорю Вячеславовичу можешь доверить все свои тайны: он тебя выслушает, поможет и научит, как поступить. Учись у него всему, чему он тебя посчитает нужным научить, а это в нашей жизни пригодится. Я ухожу, но всегда, если что случится, можешь рассчитывать на меня. Не прощаюсь, а говорю — до свидания, — они пожали друг другу руки и расцеловались.
— Спасибо вам за все, батоно Гибой, — сказал Денис.
Трофимов вынес чем-то наполненный рюкзак Гибоя, и они вышли во двор. Вернулся он минут через десять.
— Ну, Денис, обживай мои хоромы, а говорить будем завтра.
На следующий день после завтрака Денис все рассказал о себе. Жизнь он прожил короткую, но рассказывать пришлось долго. Он ничего не приукрашивал и ничего не пропускал. Игорь Вячеславович сразу предупредил, что знает историю парня, но лишь в общих чертах, и слушал его внимательно, изредка задавая наводящие вопросы.
— Довелось же тебе хлебнуть в этой жизни! — сказал старик, когда Денис закончил свое повествование.
— Игорь Вячеславович! Исмаил-ага сказал, что вы можете узнать о моей сестре Марине? Это так?
