— Что смешного, Ваше Высочество? — желчно вскинулся старшина, буравя его злым взглядом.
— Вам не понять, — невозмутимо ответил герцог.
— Мозгов не хватит? — с интересом спросил капитан, подходя к демону, и махнул рукой солдатам «вольно».
Тебя-то за что сюда сослали, родной ты мой? За излишний ум? А ты умный, видно сразу. Неумение выполнять глупые приказы? А ведь я бы взял тебя, пожалуй, к себе, неожиданно понял ашурт, нравишься ты мне. И Алексею ты тоже, наверняка, понравишься. Чем-то вы с ним похожи. И возраст подходящий: даже сорока еще нет. Черт, подкинуть Скребицкому идею?
— Мозгов хватит, господин капитан, — усмехнулся ашурт, — Но понятия об армии и дисциплине в частности у нас несколько различаются.
— Что может знать Ваше Высочество о службе? — деланно удивился старшина, всплеснув руками.
И ведь не боится влезать в разговор. Или человек здесь недавно или крупно проштрафился. Дьявол, и у Ласти способности заблокированы.
— Неужели служили? — поинтересовался капитан, игнорируя старшину.
Герцог кивнул.
— И в каком звании?
А вот не надо так иронично. Не надо.
— Главнокомандующий войск дома Ашурт во время войны, — спокойно ответил Сантилли, с удовольствием наблюдая, как вытягивается лицо старшины.
— А сейчас? — не удержался тот от желчной шпильки, — Уволили в запас за провал операции.
— Жалоб со стороны противника не было, — огрызнулся демон, которому разговор резко надоел, — Нет войны — нет армии.
— Действительно, разные понятия, — капитан прошелся вдоль коек, — Не хотите зайти завтра в штаб?
— Не хочу, — отрезал герцог, — Потому что тогда я не отделаюсь ссылкой в захолустную дыру.
Человек почесал бровь, поправил фуражку, пробормотал «понятно» и направился к выходу.
— А разминка? — окликнул его йёвалли.
Бобровский, не оборачиваясь, махнул рукой в сторону окна и вышел. Герцог вопросительно посмотрел на старшину.
— Значит, захолустная дыра, — зловеще произнес тот.
Ашурт бы еще добавил сюда зубовный скрежет, очень было бы в тему.
— Даже не начинайте, — усмехнулся он, — Когда-нибудь у меня лопнет терпение и у этих солдат появится новый старшина. Может быть, даже спасибо скажут.
— Угрожаешь, Ваше Высочество?
— Вы знаете ответ, — Сантилли небрежно отодвинул человека с дороги, — Лас, пошли, допрыгаем.
Солдаты с восхищением и завистью следили за тренировкой, высыпав из казармы, старшина — зло исподлобья с крыльца, остальные — из кабинета Бобровского.
— Что надо было сделать, чтобы главнокомандующего и принца отправили рядовым на исправительные работы сюда? — задумчиво спросил капитан у лейтенанта, с интересом наблюдающего за демонами. — Ты посмотри, как движется? Невероятно. С его-то весом и такая пластика!
— Танцор, — ответил собеседник. — Это не поединок, а какие-то танцы под луной. Он что, во все стороны гнется? Может, по морде кому-нибудь заехал, а Стас?
— Пойди и спроси, — хмыкнул капитан. — Вдруг снизойдет до ответа. Нормально он дерется, что ты говоришь?
— Я про блондина, — пояснил лейтенант. — Балет на плацу. Всю жизнь мечтал посмотреть.
— Не хотел бы я встретиться с этой балериной, — пробормотал Бобровский, отходя от окна.
— Теряем форму, — подвел итог герцог. — Ты совсем все забросил?
Но Лас, молча, ушел, на ходу подхватив сброшенную на скамейку гимнастерку.
В казарме их засыпали вопросами, но герцог ответил только на один:
— Айкидо, — игнорируя остальные.
Они так и не сблизились ни с кем за это время, предпочитая держаться особняком. А зачем? Ведем себя тихо-мирно, никого не задираем, в чужие дела нос не суем, и хотим, чтобы и нас не трогали. Люди поворчали, но разошлись. С этого дня возобновились когда-то обязательные утренние и вечерние тренировки. Лас по-прежнему не разговаривал, предпочитая отделываться короткими фразами, понемногу хамил старшине, доводя его до состояния кипящей закрытой кастрюли, но выполняя все приказания. В принципе, придраться было не к чему, но очень хотелось. И не только старшине.
Вот, например, был в части такой актовый зал, на двери которого висела табличка «Красный уголок». Почему именно так, никто объяснить не смог. Сцена, небольшой зрительный зал, баррикады стульев у стен и старенькое пианино в углу, которое им приказали убрать на склад. Конечно, кто-то из солдат не удержался и потыкал клавиши, отозвавшиеся вполне приличным звуком.
Но инструмент был безумно расстроен, другого слова ашурт подобрать не сумел, и жаждал умелых рук, благо все необходимое, как ни странно, здесь обнаружилось. И, вместо того, чтобы отправить старичка на пенсию, демоны, не сговариваясь, взялись за настройку, предварительно отправив ходока к капитану.
Это был первый и последний раз, когда Лас что-то здесь играл. На просьбу «сбацать для души», он изобразил бодренькую ударную игру, в которой Сантилли с трудом узнал популярную народную песню, которую частенько напевал лейтенант. Если не заморачиваться на выражение лица капитана, то тот — тоже.
Все это время демоны вместе со всеми работали на строительстве какого-то завода в качестве «принеси-подай-убери». Это называлось очень емким именем «трудотерапия», которое подразумевало под собой лечение разом от всех социальных недугов. Трудом. Поэтому они интенсивно лечились целыми днями с перерывом на обед, зубря по вторникам и четвергам идиотский человеческий устав вместо заслуженного вечернего отдыха. Пока отдыхало натруженное за день тело, серое вещество накачивало собственную мускулатуру. Видимо, мозгам тоже необходима трудотерапия для улучшения работы извилин.
Сантилли нес в мешке мусор вниз по лестнице, когда навстречу ему попалась высокая комиссия по проверке строительства. Ашурт равнодушно посторонился, пропуская людей, и только сделал шаг, как его окликнули:
— Марков? Сан?
Герцог оглянулся: сверху спускался сорокалетний полноватый мужчина в рабочей куртке поверх дорогого костюма и в обязательной, но неуместно смотрящейся на нем желтой каске. Он пристально вглядывался в демона, недоверчиво щуря глаза.
Санти не сразу, но узнал бывшего соседа по общежитию. Влад, кажется. Надо же, какие мы стали важные, усмехнулся он, брюшко отпустили, а мы тут чернорабочими подрабатываем за тарелку перловки.
— Мир тесен («А зря», — поморщился про себя герцог). Какими судьбами здесь? — удивился мужчина, но руки не подал, побрезговал.
Ну и мы не гордые.
— Для разнообразия, — обаятельно улыбнулся демон, поправляя на плече мешок. — Скучно стало.
