по всей долине.
— Эй, вы! — обратился он к воякам, наблюдавших с хмурым видом за происходящим вокруг, — поднимайте плиту!
Один из воинов, с опаской вставил в стык между плитами большой топор и попытался вывернуть нужную. Он побагровел от усилий, плита немного подалась, и второй вояка тут же вставил в появившуюся щель тонкий ствол дерева, специально для этой цели вырубленный в лесу.
Они оба налегли на появившийся рычаг и, пыхтя от усилий, отодвинули плиту с ее законного места.
Гердан, открыв рот, смотрел на голую скалу со следами, засохшего неизвестно когда раствора, на который была посажена плита.
— Но этот урод точно сюда провалился! — закричал он, умоляюще смотря на задумчивого отца Жеана.
— Неужели наш дознаватель потерял свою квалификацию? — сказал тот, пристально глядя на Гердана.
Благородный дон рухнул на колени.
— Клянусь скрижалями Безликого, так все и было! — в отчаянии закричал он.
В то время к ним подошли два воина обыскавшие двор замка, в руках у одного их них было запачканное, когда-то бывшее розовым, платье.
— Вот, мы тут в одном из вьюков нашли, — доложил один из них.
Первым делом отец Жеан направил на платье свой амулет и лишь, потом взял его кончиками пальцев. Он удивленно разглядывал тонкую ткань, потом бережно сложил и убрал к себе походную сумку.
— Эльфийский шелк, — коротко сказал он, глазеющим на него, подчиненным. Больше ничего не надо было говорить. Все знали, что изделия из шелка стоят немыслимых денег. Теперь, когда не было тех, кто мог их ткать, такие вещи можно было пересчитать по пальцам во всей Империи.
Тут появился и дознаватель, осматривавший пыточную комнату и тюремные камеры.
Он отвел отца Жеана в сторону и доложил:
— Дон сказал правду. В пыточной имеются следы крови, использованный инструмент, свежие прогоревшие угли, а в камере видно, что там находились двое пленников. Но куда они пропали — непонятно. Видимо, надо искать подземный ход.
Отец Жеан недовольно буркнул:
— Мы этот ход десять лет будем искать, тут со времен гномов остаточная магия все следы сбивает. Меня гораздо больше интересует пропавший горбун, я уверен, что этот пройдоха Гердан не врет.
Давай рассуждать логически. Мальчишка маг ему помочь не мог, потому, что находился в клетке из изолирующего сплава, Сам горбун, вроде обычный серв, из сгоревшей деревушки. Значит, что? Ему помог кто-то другой, — закончил свои выводы отец Жеан и продолжил:
— А если под плитой появилась скала, то можно предположить, что это работа мага земли. А маги земли есть у кого? У гномов, вот такие дела, — сделал он свой окончательный вывод.
— Так, что же вы считаете, что гномы не все погибли? — спросил пораженный дознаватель.
— Слухи разные ходили, — неохотно признался отец Жеан, — вроде то в одном их месте видели, то в другом. С момента их исчезновения таких случаев с десяток наберется.
А с чего это гномам помогать обычному реаклу, — спросил дознаватель, — насколько я знаю из книг, они посторонних никогда не пускали к себе.
— Мне это тоже неясно, — признался Жеан, — может, горбун был гномом. Хотя дон, подробно рассказал, откуда взялся это парень.
— Пока все плохо, — заключил он, — мы не смогли схватить эльфийскую девку и мага, не исключено, что они уже снова вернулись за барьер. К сожалению, здесь долго задерживаться нельзя. Нам необходимо за два дня тщательно обыскать замок и окрестности, и уходить отсюда.
Вот уже месяц, как мы с Василиной живем в подземельях гномов. Я привык к нависающим над головой потолкам и не размахиваю руками, как раньше, чтобы не ударить их о твердый камень. Дни проходят быстро и главное нескучно. Андрус заимев себе такую игрушку, как я, очень доволен этим обстоятельством и мучает меня с утра до вечера.
Василина, в отличие от меня, очень довольна жизнью, Андрус глянул на нее только один раз и сказал, что он в эльфийской магии не специалист, поэтому пусть девочка, занимается своими делами. Вот она и занималась, у нее появилась куча подружек такого же возраста и они целыми днями носились по тем местам, где им разрешали гулять. И только вечером, после ужина она оживленно рассказывала, чем они сегодня занимались. Когда я в первый раз услышал ее рассказ, то понял, чего ей не хватало в доме у Алника, кроме заботы девчонке нужны были сверстницы.
Мне, к сожалению, хвастать было нечем, особого прогресса у меня не случилось.
Андрус в первый же день проверил все, что я знаю. Когда я с гордостью ускорился и ожидал что лысый старикашка застынет с открытым ртом, оказалось, что он без особых усилий вошел в такое же ускорение, а потом размылся в воздухе и я почувствовал, что как получил хороший шелчок по лбу. Андрус материализовался прямо передо мной, он тяжело дышал, но был доволен собой.
— Ну, и что ты будешь делать с тем, кто так же, как и ты может входить в ускорение, — ехидно спросил он.
Я замялся.
— Ну, я, в общем, не знаю.
— А я знаю, — веско сказал Андрус, — ты парень — моя единственная надежда, за все годы, что я здесь провел, ни одного гнома с магическими способностями не появилось. Мне кажется, что это связано с тем, что мы совсем перестали выходить на солнце.
И мои муки начались. В отличие от Алника, тут меня не посылали на полосу препятствий.
Мой второй учитель после рассказа, о том, при каких обстоятельствах у меня проявлялись неожиданные знания, сделал вывод, что только ситуации со смертельным риском заставляют их всплывать из подсознания.
Поэтому уже на второй день он привел меня в свою лабораторию, щелкнул пальцами и из открывшегося шкафа вышел мой двойник. Я сразу и не сообразил в чем дело, просто подумал, что парень на кого-то похож.
Андрус сказал:
— Это просто голем
