дальше шёл с небольшим подъёмом, упираясь в лес. Никакой растительности кроме травы здесь не было. Скорее всего, ровный берег использовался местными в качестве места для сенокоса. Потому-то все кусты и деревца здесь вывели. Левый берег выглядел также, только трава там была погуще и зеленее.
— Пушки готовь! — скомандовал я. — Обе зарядить.
— Сверху мы для них будем, как на ладони, — сказал Прапор.
— Так и они для нас тоже, будто мишени на этом пригорке, — ответил ему я. — И дальность у нас получше. После наших залпов там некому будет сражаться.
Пушки зарядили быстро и со сноровкой, натренированной в посёлке. Одну закрепили на шкворне, вторую положили на борт рядом. В стволах лежала крупная картечь, полуторный заряд. Орудие выдержало бы и куда больший, но я опасался за прочность шкворня и борта. Пусть струг я усиливал искрами, но слабо, экономя искры, которых ушло бы на здоровенный струг ого-го сколько реши я превратить тот в непотопляемый дредноут.
Когда до всадников расстояние сократилось примерно до двухсот метров, первые из них, самые нетерпеливые или обладатели самых мощных арбалетов и луков пустили стрелы, но даже близко не попали.
— Мазилы! — крикнул им Максимка. У пацана явно в крови бушевал такой коктейль, что смолчать он не мог.
— Орудие на левый фланг наводи! Стрелки разобрать цели на правом! — отдал я указания. И следом скомандовал. — Орудие — пли!
Грохнуло не то чтобы громко, но по ушам всё равно долбануло чувствительно. Струг от отдачи заскрипел досками и серьёзно вздрогнул, будто ударился бортом о причал, не успев погасить скорость. Тут же следом застучали выстрелы винтовок и мушкетов. Дистанция сократилась до полутора сотен метров, вполне комфортная для стрельбы. Всадники только так полетели с сёдел в траву. А ведь там ещё кровавых дел натворила пригоршня крупных свинцовых пуль. Примерно треть от сотни врагов вместе с лошадьми валялись на земле. Жаль, что часть людей выжила, и упали они вместе с конём, который принял картечь. Но при этом прочие не рассыпаются, так и стоят на месте, ошарашенные такой скорой расправой над своими товарищами.
Отстрелявшуюся пушку сдёрнули со шкворня и поставили на её место вторую.
— Готово! — крикнул мне канонир. — Прицел на центре!
— Огонь!
Вновь грохнуло. Из трубы вылетел факел огня и многометровый дымный след. Картечь прошлась по людям и животным, пробивая тела, отрывая конечности, головы, вырывая куски плоти, разя нескольких людей одной пулей, ведь каждая картечина весила дай бог сколько! А разогнанная бездымным порохом, она была невероятно убийственная.
— Моторист, форсаж! — крикнул я судовому механику. До этого, увидев в бинокль комитет по жаркой встрече, я приказал уменьшить скорость, чтобы получить возможность отстреляться в максимально удобных условиях. — Стрелки, перестать тратить патроны. Максим, стоп!
Последнюю фразу адресовал пацану, который стрелял из своей переломки чуть ли не с автоматной скоростью. При этом что-то азартно крича. Вряд ли попадал и вряд ли на адреналиновой волне это сознавал.
Когда мы пронеслись мимо врагов, то в нас не полетела ни одна стрела. Те были слишком впечатлены мгновенным разгромом и гибелью как бы ни половины своего отряда. А может, мы умудрились перебить всех командиров и рядовые бойцы теперь не знают, что им делать.
— Это было восхитительно! — заявила мне маркиза, когда мы удалились от места побоища — по-другому и не скажешь — на километр. — Откуда у вас такое оружие? Это магия?
— Магия. Придумали для борьбы с полчищами инсектов, — сказал я ей. Ничего другого мне в голову сейчас не пришло. — Извините, маркиза, мне нужно заняться кораблём.
Проверка показала, что обшивка не разошлась после двух пушечных выстрелов с увеличенным зарядом.
— Нам бы придумать снаряды с зарядом пороха внутри, чтобы они взрывались среди врагов. Так не придётся сыпать лишний корец пороха в ствол и бояться, что или его разорвёт, или шкворень вырвет к едрёну корню, — произнёс Прапор.
— Надо, — согласился я с ним и вздохнул. — Только когда?
Кровавая баня над вражеским отрядом позволила нам без проблем добраться до замка родственника нашей пассажирки. Его замок стоял на холме рядом с задрипаным городишкой, копией такого же, мимо которого мы проплыли несколькими днями ранее. Да и замок был… такой себе замок. Просто каменный дом на три этажа с несколькими постройками вокруг, обнесённый пятиметровой стеной из булыги и двумя башнями с зубцами без защитных шатров-крыш. Окна в донжоне узкие и высокие, часть из них были вовсе крестообразными бойницами для удобной стрельбы из лука и арбалета.
На струге я оставил двадцать пять человек, приказав им отойти на середину реки и не подпускать к себе никого. Пушками также запретил пользоваться. Только в самом крайнем случае, если какой-нибудь маг пожелает подняться на наше судно, проигнорировав запрет. Для всех прочих ситуаций хватит мушкетов и винтовок с револьверами.
Дядя маркизы напоминал внешностью и телосложением послевоенного Брежнева. К нам он вышел в кольчуге и с мечом на поясе. Но без шлема и в сопровождении одного охранника, вооружённого коротким копьём с листовидным наконечником.
Меня с моими спутниками пригласил в дом, но оставил в зале на первом этаже, приказав слугам принести нам еды и питья.
— Как в ловушке, — заметил Директор, держа руку на рукояти револьвера. — Дверь закрыта, лестница узкая, по одному только подниматься. За картинами, небось, тайные окошки для стрельбы.
— Это гобелены, — поправил его Иван. — И хватит параноить, только ты один здесь трясёшься.
— Скажем, не только он, — тихо произнёс Ганзовец. — Мне тоже что-то не по себе.
— Чего вы боитесь? На вас броня, которую из пушки не пробить, — решил я подбодрить товарищей. — А с нашим оружием узкая лестница нам только на руку сыграет. Из мушкета сразу двоих-троих валить будем.
Тут двери в зал распахнулись, заставив нас рефлекторно схватиться на револьверы и винтовки. Но оказалось, что это пришли слуги с подносами и корзинами с едой. Та особыми изысками не блистала. Основу блюд составляла рыба, ещё было немного жареной птицы. В качестве напитков нам предложили пиво и молоко.
— Не отравили бы, — опять принялся бурчать Директор.
— Угля выпей, если боишься, — посоветовал ему Прапор.
Активированный уголь, усиленный даром Лизы, уже не раз спасал людей от отравлений. Незнакомые ягоды, грибы, корешки, даже рыба иногда подносили неприятные сюрпризы. Одна порода рыб в реке оказалась условно ядовитой в определённый сезон. Поэтому у каждого в команде был один блистер с угольными таблетками.
— Хватит ерунду уже нести. Никто не станет
