к спинке кровати раздельно.
Спустя полчаса Алекс накрывал с вдохновением стол, точно трапеза – в ознаменование юбилея. При этом малейших признаков холуйства или работы на публику не замечалось. Будто вдруг воспламенился красотой процедуры, о совершенстве которой долгую жизнь не подозревал.
Заподозрив неладное, старшой связки предложил Алексу трапезничать в одиночку. Они, мол, с коллегой вторая смена. Впрямь, нож, даже столовый, и вилка – реально холодное оружие. Причем завтракали церберы тоже поодиночке. Пока старшой завтракал, второй цербер не выпускал подопечного из виду. И наоборот.
Утруждать себя уборкой церберы не стали, оставив использованную посуду на столе. Алекс хотел было перенести ее в мойку, но старшой его остановил. Чуть подталкивая в спину, провел к кровати. Виртуозно извлек из-за спины наручники и пристегнул левую руку Алекса к металлической спинке.
Постояв в растерянности с полминуты, Алекс ступил на тропу наименьшего сопротивления – сел. Бесцельно покрутив головой, зевнул, притом что сегодня будто выспался. Должно быть, сделали свое щедрые дозы снотворного, коими двое суток его потчевали похитители.
Он вновь затосковал, осознав, что недавняя вылазка за завтраком безрезультатна – церберы избегают контакта, не переговариваясь даже между собой. Слово-два не больше. Тут взгляд пристегнутого упал на телевизор, почему-то без приставки. Алекс оживился, хоть и не отдавал себе отчета, почему.
– Ребята, телевизор вам не помешает? – сама невинность предложил заложник.
Знакомая тяжесть мысли и подбородков.
– А то мы здесь увянем от тоски, – с детской непосредственностью продолжил Алекс.
– Он вряд ли работает. Откуда здесь кабель? – едва выцедил из себя шеф связки, словно был уверен в подвохе спросившего.
– Пару национальных каналов должны быть в любом случае. Вон и провод, куда-то на крышу… – стоял на своем заложник, чьи очи предательски заблестели. Тем временем Алекса колотило – некое откровение вздымалось из его недр. В какой-то момент оно обрело очертания мысли: лишь бы надыбать фильм. Какой и для чего, он пока не знал, но свято верил в правоту своего предчувствия.
Экран вспыхнул, и несколько нажатий, сделанные водителем, выявили наличие спутниковой тарелки, а более внимательный осмотр – приставку на подставке под телевизором. Водитель передал пульт шефу, тот несколько раз его перекрутил и задумался. Перевел взгляд на Алекса и его изучал. Встал с кресла и, сделав несколько резвых шагов, остановился посредине комнаты. После чего плавно бросил Алексу пульт, не предварив действие ни словом, ни знаком. Но, узрев отменную реакцию заложника, изловчившегося поймать пульт свободной от наручников рукой, присвистнул и даже покачал головой.
Как ни парадоксально, но за миллисекунду до фиксации пульта рукой, в низшей точке полета, Алекса пронзила разгадка идеи, подспудно вызревавшей: Джейсон Борн – прекрасный сюжет для разводки церберов. Потому, заимев «смычок труженика дивана», он лихорадочно поскакал по каналам. Задерживался причем исключительно на киноканалах, коих, в общем-то, было немного.
К кинопоказу подтянулись и церберы, не подозревавшие, что исподволь втягиваются в затейливое шоу, чья сюжетная линия пока известна его режиссеру лишь в общих чертах.
Тем временем Алекс продолжал листать каналы, а точнее, скакать по ним. Ибо после первого «обзора» запомнил расположение кино-контента. Коллеги по просмотру даже покосились в его сторону разок-другой: давай, мол, определяйся. При этом старшой задержал на ретивом киномане взгляд. Было от чего: дорвавшийся до забавы заложник своей концентрацией смахивал скорее на альпиниста, нежели на беспечного любителя зомбоящика.
Наконец Алекс сделал выбор, остановившись, судя по первым кадрам, на боевике голливудской сборки. Отложил пульт и свободной рукой нервически теребил губы и нос, словно ушел в сюжет с головой. Казалось, кривая действа, воспроизводится на его лице.
Вдруг Алекс вскочил, как ошпаренный, возглашая:
– Какие халтурщики! Сколько честной народ дурить можно!? На кого рассчитана эта туфта!? Метание ножей, втыкающихся исключительно в кадык? Погони на скоростных шоссе против движения? Даже такой знаменитый продукт, как тетралогия об агенте Джейсоне Борне – поделка, да и только! Возьмем «Ультиматум Борна» – бой специалиста с Джейсоном в Танжере. Если в боксе раунд три минуты, две из которых – маневры и защита, то, как прикажете отнестись к пятиминутной схватке нон-стоп при одновременном задействовании всех конечностей, голых причем. Вот вы, ребята, сразу видно, спортсмены, убежден, вам это шулерство давно поперек горла!
Могло показаться, что застывшие точно композиция в камне стражники чуть кивнули.
– Вот и я говорю, – продолжил заложник, отметивший про себя: английский соглядатаев, похоже, достаточен, чтобы его насыщенную терминами речь понять. – Мир киношников – это жулье, паразитирующее на доверчивости неискушенной публики. Или возьмем серию «Эволюция Борна», где Мэтта Деймона заменил Джереми Реннер. Помните, как после двух атак беспилотников Джейсон, наконец, вспоминает о чипе-маячке, некогда ему вшитом Конторой. Так вот, скажу вам, как человек, сам чипированный, где у меня чип лично, я ни бум-бум. Во-первых, вживление было под полным наркозом, во-вторых, у тебя три-четыре ложных разреза, чтобы запутать носителя, да еще все скрыто искусной пластикой. Но главный обман Голливуда не в этом. У чипов нового поколения – двойная функция. Да, локация самого объекта, но не менее актуально – радиоактивное загрязнение среды, точнее, твоего непосредственного окружения. У русских, по крайней мере, так. Меня как-то в Польше уколотые сопляки прихватили – до сих пор не понял, зачем. Ведь и кредитки не было. Не забыть их вопли: то ли зажигательная малая ракета, то ли бомба… Право, лучше бы меня поджарило… До последнего вздоха не забыть…
Алекс осекся и в мгновение ока увял. Не вербально – всем своим массивным и разудалым естеством. Вклеившись взором в экран, словно вырезал себя из момента: мол, в моем хозяйстве переучет, не кантовать.
У коллег по видео сеансу тем временем наблюдалась резкая активизация образа. Лихорадочный блеск глаз, суетливость, не свойственная еще минуты назад, ерзания. Недолго, однако. Старший цербер резко выпрямился и, сигнализировав компаньону «принимай бразды», выскочил наружу, надевая на ходу «Аляску» и лыжную шапочку. Компаньон при этом диспозицию не поменял. Собственно, какая надобность? Браслеты-то на месте, а клиент и вовсе слился с матрасом. Похоже, подхватив от объекта минор, водитель ушел в себя, мрачнея.
Спустя полчаса старшой вернулся, внося сумятицу в пресную атмосферу, тон которой задавал самый идиотский боевик, когда-либо Алексом увиденный, но дивным образом сдвинувший для него ширму инфернальной неизвестности. Приказав компаньону одеваться, он расстегнул на Алексе наручники, после чего забросил их себе в карман. Зашарил по полу глазами, вгоняя компаньона и подопечного в смущение: собственно, что можно было на голом полу потерять? Этим интересом оказались ботинки Алекса, которые он предусмотрительно прислонил к печке для просушки. Открыв дверь, старшой выбросил их наружу. Не пустись он в объяснения, то, наверное, Алекса изрядно смутил.
– Послушай, ты какое-то время здесь поживешь. За тобой приедут, надеюсь,
