Этот разговор давно должен был случиться.
– Так можно сказать в целом о наших отношениях! – парировала Поппи, наконец посмотрев на Джаспера. – Мы никогда не говорим ни о чем важном.
Джаспер нахмурился:
– Это не так…
– Да ну? – прохрипела Поппи, теребя оторвавшуюся от диванной подушки нитку.
Она вспомнила о давней ссоре с Рином и спросила:
– Где мы будем жить после свадьбы, Джаспер? Когда ты хочешь завести детей? Ты вообще хочешь детей? Я без понятия! Мы просто решили пожениться и даже не говорили ни о чем таком!
– С чего это вдруг ты подняла эти вопросы? – нахмурился Джаспер, а Поппи только с недоверием воззрилась на него. Она не могла понять, считает ли он ее истеричкой из-за того, что она подняла эту тему.
– Это не вдруг! Мы поженимся через четыре месяца, а я не знаю, расторгать ли мне арендный договор! Я ничего не знаю о нашем совместном будущем, Джаспер. Разве это не странно?
– Я просто думал, что ты переедешь ко мне, – сказал Джаспер. – И, конечно, я хочу детей. Когда Астрид забеременела, я подумала, что и мы сразу же начнем попытки. Разве не для этого люди женятся?
На мгновение Поппи могла только лишь смотреть на него, а затем пришла в себя.
– Итак: мое жилье, моя карьера, мое тело… Ты просто принял все решения за меня и даже не позаботился об этом рассказать? – Поппи была искренне ошарашена всем, что Джаспер наговорил, и поняла, что именно поэтому и боялась с ним это все обсуждать. Поэтому она так ополчилась на Рина, когда он поднял эту тему. Она боялась будущего, в котором у нее не будет права голоса.
– Тебе нравится, когда я беру все в свои руки и принимаю решения, – защищаясь, огрызнулся Джаспер. Поппи сделала глубокий вдох и встала.
– Я думаю, тебе стоит уйти, Джаспер.
– Поппи, подожди. Успокойся, давай все обговорим. – Он вскочил с дивана и взял руки Поппи в свои, пытаясь заставить ее посмотреть на него, но она не хотела чувствовать вину от выражения отчаяния на его лице.
– Мне просто нужно время подумать, – прошептала Поппи, вырвала свои руки из рук Джаспера и отошла на шаг. Она была слишком раздавлена, чтобы справиться со столь серьезным разговором сейчас.
– Я не уйду, – заявил Джаспер, скрестив руки на груди.
– То есть то, чего я хочу, совсем не важно? – спросила Поппи. И когда ей уже показалось, что у нее не осталось слез, они снова подступили к ее глазам.
– Я этого не говорил, – колеблясь, произнес Джаспер. – Я боюсь тебя потерять. Если я уйду, это произойдет?
– Возможно, – сказала Поппи, вытирая слезы с лица. – Но это также может случиться, если ты останешься.
Плечи Джаспера опустились. Он тихо произнес:
– Хорошо, я уйду. Но, пожалуйста, позвони, когда будешь готова поговорить.
Он подошел ближе, будто хотел обнять Поппи, но она ни посмотрела на него, ни сделала шаг навстречу. Вздохнув, Джаспер наконец сказал:
– Пока, Поппи.
Поппи не осмелилась посмотреть, как уходит Джаспер. Только после того, как захлопнулась дверь, из груди Поппи вырвалось рыдание, которое она сдерживала. Она упала на кровать. Поппи была брошена родителями, выросла без любви и всегда отчаянно пыталась найти свой дом и семью. И еще никогда она не чувствовала себя столь одиноко.
Глава 17
Февраль 2024 года,
3 месяца до свадьбы
Поппи в каком-то смысле топталась на месте – Рин… Нет, Бэк. Она по-прежнему не знала, как его называть: к «Рину» она привыкла, а называть его «Бэк», казалось, она не заслужила. Так вот, Рин-Бэк отвергал все попытки Поппи с ним связаться, а она, в свою очередь, избегала столкновения с Джаспером. Поппи знала, что ведет себя как трусиха, и ей было ясно, что она испытывает к Бэку глубокие чувства. И в данный момент она не знала, что делать. Даже если сейчас она была готова признать, что любит другого, в чем смысл разрывать отношения с Джаспером, если тот, с кем она желает быть, больше не хочет иметь с ней дела?
За несколько дней Поппи звонили и Астрид, и Феликс. Первая требовала, чтобы они с Джаспером поговорили, второй – чтобы Поппи ввела его в курс дела.
– Мы взяли паузу, – попыталась объяснить Поппи Феликсу. – Мне нужно кое о чем подумать.
– О чем вообще думать, Поппи? У тебя всего пара месяцев до свадьбы. Сейчас правда подходящее время для этого?
– А когда будет более подходящее? – с горечью спросила Поппи. – После свадьбы?
Феликс надолго затих, а потом произнес:
– Что мне сказать Джасперу? Он просто разбит, Поппи.
Поппи не могла не разозлиться от того, как все вокруг переживали о Джаспере и его чувствах. Их забота о его самочувствии только убедила ее в том, что, если все закончится, никто не будет на ее стороне.
– Скажи ему, что считаешь нужным, – выдавила Поппи и повесила трубку, прервав разговор с лучшим другом.
Поппи знала, что срываться на Феликса неправильно, ведь именно она причинила Джасперу боль, но она чувствовала, что больше не может контролировать свое постоянно меняющееся настроение. И если подбирать слова для описания ее самочувствия, беспомощность – вот главное, что она ощущала. В ее голове шла постоянная борьба – да и в сердце тоже, сказать по правде. Поппи пыталась научиться жить с тем, что она нужна тому, кого не любит, а еще – с тем, как любить того, кому она больше не нужна.
Помимо этой беспомощности в разуме Поппи ежедневно курсировал миллион различных эмоций. Первая и главная – одиночество, и в этом точно нельзя было винить никого, кроме ее самой. И она скучала по Рину, который мог ее убедить или подбодрить. Когда одиночество становилось слишком невыносимым, приходило чувство вины за это одиночество, и Поппи просто хотелось свернуться в комочек, ведь она знала, что Рин… Что Бэк просто себя защищал, и что она вообще не заслуживала его внимания, не то что романтических чувств.
Возможно, самая странная эмоция, которую ощущала Поппи, и та, на которую, по ее мнению, она не имела права, – это злость. Вот она готова расплакаться, и вот она уже так зла на Бэка за то, что он не дал ей шанса высказаться и поэтому отнял у нее единственный шанс быть с ним. Поппи так много раз пыталась ему дозвониться, что была уже уверена, что он ее заблокировал. Когда она приходила к нему, он ни разу не открыл. Ему однозначно не нужны были
