Он не требовал от Поппи всего ее времени и внимания. Он был хорошим другом, хорошо целовался, хорошим выбором, чтобы лишиться с ним девственности, – Поппи была счастлива с Джаспером. С ним впервые в жизни она чувствовала, что о ней заботятся, что ее желают и любят. Все то, что до встречи с ним она не ощущала.
Поэтому, когда он попросил ее выйти за него замуж, ответ было дать легко. Поппи всю свою жизнь ждала тех ощущений, которые ей давал Джаспер, и ей никогда не приходило в голову, что она заслуживала большего.
Поппи не осознавала, что он ее не любил такой, какая она есть, и не видела этого, пока не встретила Бэка. Все способы, которыми Джаспер ее унижал, стали ей очевидны. Поппи не владела манерами поведения за столом, не знала, как общаться с коллегами Джаспера, не могла понять, почему выходить к завтраку в пижаме было неприемлемо. Поппи не провела детство в квартире на Манхэттене стоимостью пять миллионов долларов, и ей не нужны были все эти навыки, чтобы выжить. Для Джаспера все эти пробелы в воспитании были недостатками – неприемлемыми и подлежащими обязательному исправлению.
Джаспер не интересовался ее работой. Он даже ни разу не спросил, почему она захотела стать архитектором, в отличие от Бэка. Он относился к этому как к способу провести время до появления богатого мужа, с которым можно осесть и завести детей. Все, что ему нужно было от нее, – чтобы она просто соглашалась с ним. То, что было лучше для Поппи, его не волновало.
Несмотря на свои беспорядочные мысли, каким-то образом Поппи смогла поймать такси и вернуться в квартиру. Пытаясь в одной руке удержать свадебное платье, а другой – рыться в сумочке в поисках ключей, она не заметила стоявшую у двери фигуру.
– Поппи…
Ошарашенная, Поппи подняла голову и увидела глаза Джаспера. Сложно было не заметить, насколько разбитым он выглядел. Даже после секса или сразу с утра он всегда был собран. Но сейчас он был в неглаженой рубашке, его волосы были взлохмачены, будто он целый день ерошил их руками, а темные круги под глазами были видны даже с конца коридора.
Лицо Джаспера расслабилось, когда он увидел то, что было в руках Поппи, и быстро подошел к ней, взяв платье.
– Мы можем поговорить?
Поппи не знала, в состоянии ли она для этого, но, возможно, лучше всего было сейчас со всем покончить.
– Хорошо, – согласилась она охрипшим голосом. Поппи открыла дверь и впустила Джаспера, наблюдая, как он раскладывает платье на кровати.
– Ты его забрала, – кивнул он на платье. Его голос сиял оптимизмом.
Поппи кивнула, не прояснив, что единственное, ради чего она отправилась за платьем, – чтобы увидеть Бэка. Она поставила сумочку, прошла к дивану и упала на него.
Джаспер подошел и сел рядом, но чуть поодаль, и спросил:
– Значит ли это, что свадьба по-прежнему в силе, Поппи?
Поппи передернуло. Она смотрела на свои колени и пыталась сдержать слезы. Возможно, этого она и заслуживала – эдакую недолюбовь.
– Что я сделал? – спрашивал Джаспер, протянув руку, чтобы прикоснуться к Поппи. – Скажи мне, я все исправлю.
Поппи нахмурилась, смотря туда же, куда и Джаспер, и теребя обручальное кольцо на пальце.
– Я не знаю, – прошептала она.
– Дело в Бэке? – спросил Джаспер напрямую, наконец затронув очевидную проблему. Он бы был полным дураком, если бы не заподозрил, что между ними что-то происходит.
Поппи судорожно вздохнула, так как ответ на его вопрос был непростым.
– Дело не только в Бэке.
Джаспер сжал челюсть и выпустил руку Поппи, впервые заметив, что она назвала его Бэком, а не Рином.
– Ты спала с ним?
Поппи не ответила. Она сложила руки на коленях, но, должно быть, чувство вины, пожиравшее ее изнутри, отразилось на ее лице.
– Мне жаль, – вот все, что она сказала.
Сейчас уже Джаспер замолк. Поппи знала, что он злится, его гнев волнами исходил от него, и Поппи задумалась, не в первый ли раз Джаспер завидует Бэку – а не наоборот. Некоторое время она размышляла, пока длилась тишина, но наконец Джаспер заговорил.
– Как долго это все происходит, Поппи?
Поппи прочистила горло и искоса взглянула на Джаспера.
– Только после похорон Генри. С тех пор я его не видела.
Поппи подумала, что, может, это смягчит удар. Она могла бы рассказать о поцелуях в загородном доме в июле, о всех других поцелуях, что случились с тех пор, о том, что они делали в старой спальне Бэка в доме Лены… Но это все было неважно. Теперь Джаспер знал, что она спала с Бэком, и этого было достаточно – достаточно мучительно.
– Итак, все это из-за того, что тебе стыдно из-за своей измены? – продолжил Джаспер с ноткой жесткости в голосе.
– Нет, – покачала головой Поппи. – Ты вообще не услышал ничего из того, что я сказала до этого, Джаспер? Частично из-за того, что я не была уверена в наших отношениях. Мы никогда ни о чем не говорили. Я не хочу жить в твоей квартире на Манхэттене, Джаспер. Мне там не нравится. И я не хочу увольняться. И я не хочу сразу заводить детей. Я не знаю, когда захочу. Мы никогда об этом не говорили, и вот, ты заявляешь, что сразу после свадьбы я должна начать плодиться без остановки.
Казалось, Джаспер начал осознавать, он кивал, слушая объяснения Поппи, а потом повернулся к ней и спросил:
– А что еще?
– Что? – Поппи взглянула на Джаспера. Их взгляды встретились впервые с момента их встречи в коридоре.
– Ты сказала, что все из-за того, что частично ты не была уверена в наших отношениях. А что еще? – наседал Джаспер.
Поппи отвела взгляд и посмотрела в окно, кусая нижнюю губу. Она понаблюдала, как мимо проехал велосипедист, а затем тихо произнесла:
– Частично я не была уверена в своих отношениях с Бэком.
Джаспер ничего на это не ответил, а Поппи слишком боялась посмотреть ему в лицо, когда он тоже повернулся к окну. С неба сорвались несколько снежинок. Джаспер спросил:
– А теперь ты уверена?
Поппи кивнула. На ее глаза накатили слезы.
– Да.
Она знала, что с Бэком все кончено, и было очень больно. Она не могла достучаться до него, чтобы он выслушал ее или увиделся с ней. Но даже если бы это удалось, Поппи знала, что не достойна его. Она не доверяла самой себе. Она не могла утверждать, что снова не сделает ему больно, потому что постоянно все
