– Я же чувствовала, (тут невозможно сказать конкретно), но я еще когда Марине говорила – «Что-то темное есть в его прошлом», – Анна Андреевна смотрела Гущину в глаза и говорила, как по писаному.
– Я и вас все спрашивала о родственниках Елены. «Она за чужой грех расплатилась» – помните? Так вот Максим и был тот близкий. Виктор Васильевич, тут случайность и не ночевала. Предупредить эти события никто не мог. Точка поставлена. Осталось немногое. Выяснить – кем? Надо перебрать по крупицам историю Максима Ромина. Я не думаю, что это тайна за семью печатями. Человек он был достаточно заурядный, достаточно заурядным должен быть и скелет в его шкафу. Вы разберитесь – что это у него за компаньон был, и так ли уж таинственна была его гибель. Все мы, человеки, живем штампами и представлениями. Ведь только считается, что у каждого есть свой микрокосмос. А если все, что в ком-то есть, по полочкам разложить, то и увидишь, что на полочках такая ерунда.
– Только, это между нами, Анна Андреевна. У меня у самого полочек не так уж много, – призадумался Гущин. – Хотя по должности полагается.
* * *
Петр Михайлович Ромин, в советские времена, был начальником цеха на режимном авиационном заводе. Жена занималась Максимом. Женщина была старательная, о мальчике радела бдительно и с любовью. Жили они рядом с Ленинским проспектом, и школа в престижных числилась. А Петру Михайловичу завод участок земельный выделил, от работы рукой подать. Он и домик там теплый выстроил, чтобы на дорогу время не тратить. Ромин был серьезный руководитель, с портретом на доске почета и благодарностями в трудовой книжке.
Но Гущин докапывался до подоплек в самых, казалось, прозрачных биографиях. Дотошностью, скрупулезностью и смекалкой, он, в деловых лабиринтах, делал все тайное явным с фатальной неотвратимостью. Через Внуковских старожилов у него появился интересный вариант портрета Петра Михайловича.
Петр Ромин сколотил изрядное состояние, когда у нас и думать не думали об объявлении капитализма. Он «сидел» на дефиците, поэтому был невероятно желанен самым деловым людям. Лишь одна выгодная поставка нужному потребителю раздувала и без того туго набитую мошну. И без каких либо угрызений совести. Он был уверен в праве и правильности своих действий. О чем тут говорить, когда, в рощице возле завода, за бутылку водки можно было раскрутить работягу, и он бы вынес деталь строгой отчетности и секретности.
Петр Михайлович был суров и деловит. Таким же старался выглядеть и его зам, Вячеслав Петрович Калинин. Моложе Ромина лет на пятнадцать, он понимал шефа с полуслова, и преданно все указания выполнял. Калинин был себе на уме, и этот ум сразу определил – держаться Петра Михайловича. Отлаженное распределение не давало сбоев.
Но вдруг появилось беспокойство за сына.
Характер у мальчика был крепкий. Когда приезжали с матерью во Внуково на выходные, Петр Михайлович и проверял, и наставлял. Максим был неглуп и физически развит; настойчивость и стремление к лидерству, очевидно присутствующие – все это радовало отца. Но серьезно настораживала компания, близкое окружение. Сверстники, с которыми Максим водил дружбу. Они подрастали мечтателями, и, потенциально, могли помешать Ромину младшему твердо стоять на ногах.
Во-первых, девочка Женя, первая любовь. На уроках она постоянно бывала либо в офсайде, либо в ауте. Но только не там, где отыгрывала предмет занятий вся команда класса. У нее был насмешливый взгляд и острый язык, и это при полном равнодушии к мнению окружающих. Больше всего ее интересовала она сама. И себя она позиционировала, прямо таки, Еленой Соловей или Натальей Негодой.
Игорь Разин, художественная натура, казался совсем не подходящим для роли лучшего друга Максима. Игорь ненавидел школьные предметы, но, без усердия, успешно разбирался с учебными программами. И часами сидел за фортепьяно. Занудливость необходимых уроков у него давно сменилась доверительными беседами с инструментом – он любил и играл джаз. Он тоже был в Евгению влюблен.
И присутствие Максима в этой троице прямо-таки возмутило Петра Михайловича. Сначала он призвал к ответу жену – что, мол, детей поприличней в школе нет? Но Людмила Ивановна не могла ответить супругу. Добрая душа, она не видела, что плохого в этом общении? Максим учился хорошо, да и Разин не отставал. А Женя, вообще, из прекрасной семьи.
Петр Михайлович стал постоянно вести с сыном разговоры. Ни каких недовольств он не выказывал, а просто разъяснял, как он жизнь видит и как ее надо строить. На удивление, он не встретил сопротивления. Максим держал отца за образец. Не говорил, но было очевидно. И охотно подхватывал и развивал мысли о жизненных планах. И Петр Михайлович возрадовался, что они с сыном в одном русле.
– Так как же ты, с Евгенией своей, и с Игорем – ну, как они тебя дергать будут в свои стороны? – не удержался все-таки отец.
– Я, батя, базис. А они – надстройка. Мы недавно в школе проходили. Мне интересно с ними, но я-то другой. Я буду дела делать. И я не кукла на веревочках.
А на заводе новый генеральный директор начал копать с пристрастием. Их цех был главным объектом разборок. Калинина, заместителя, чуть не посадили. А Петр Михайлович, хотя к нему прямых претензий и не было, но слег он в больницу. Потом и инвалидность оформили – микроинсульт оставил последствием проблемы с ногами, правую он чуть подволакивал.
Из-за неприятностей мужа стала недомогать Людмила Ивановна. Перепады давления, и с сердцем нелады. Помогать вызвалась Клавдия, младшая сестра. Она и за больной ходила, и Максима обслуживала. И по дому. И хозяину сумела угодить. Но Людмила все-таки из жизни ушла. А Клавдия прижилась, все не чужая.
После школы Максим поступил в МАИ, как-никак отец всю жизнь в авиации. Евгения стремительно вышла замуж, даже на свадьбу не пригласила. Игорь подвизался в востребованной рок-группе, делали «чесы» по городам и весям. Но всякий раз, как бывал в Москве, объявлялся. Они действительно дружили, такие разные.
Веяние времени чувствовали все. Игорь ощутил обостренней и отреагировал решительно. «Слушай, Макс, какие тут к черту хад-роки и джазы; какие семестры и сессии. Люди деньги делают из ничего, пришло время крутого бизнеса. И если сейчас не влиться, то потом вся моя джазовая композиция, да и твои проекты двигателей, будут с тоской наблюдать, как наши ровесники без усилий покупают и лучший джаз, и собственные самолеты. Давай, браток, пораскинем мозгами. И за дело».
Идею одобрил Петр Михайлович, и даже признался: «никак не ожидал от Игоря такой деловитости и прыти».
Пробная партия. Первые компьютеры. Первые успехи. Ромин старший какие-то деньги вложил. Бизнес юношей окрыляла удача. Тертый калач твердил: «не зарываться!». И из спонтанных успешных дел стали вырастать деловые проекты. На твердой почве под ногами создавалась основа для образования компании. Сначала Максим и Игорь, учредили какое-то «ООО». Но солидный бизнес требовал солидной витрины. «Макгор» – так решили окрестить детище.
– Слушай, Игорь, отец дельную «мыслю» подкинул. – Максим предложил навестить родителя.
Суть предложения сводилась к следующему. Игорь и Максим уже люди не бедные, перспективы развития бизнеса самые радужные. Полученные прибыли они поровну делят, так же как и основной капитал. Определяется, сколько средств нужно на поддержание и развитие компании. Каждый оставляет себе необходимую сумму для собственных нужд, остальные средства объединяются и составляют актив фирмы. И учредителем компании «Макгор» должен выступить Ромин старший. Во-первых, на него можно ссылаться, как на строгого старшего партнера. А, во-вторых, учредитель – инвалид второй группы, имеет привилегии, и размеры налогов на фирму уменьшатся почти в три раза.
– Я, досточтимые владельцы, еще достаточно крепок. Смогу выступать свадебным генералом. – Петр Михайлович радовался, что опять становился при делах. – Но, при составлении всех документов, мы каждую бумагу – только через нотариуса. И, одновременно, пусть он составит и заверит мое завещание по фирме. Что стоимость бизнеса делится пополам и завещается вам в равных долях. Все мы под Богом ходим.
Игорю идея понравилась.
– Нормально, Петр Михайлович, спасибо. У многих фирмы записаны на родственников. А у меня только сестра старшая, да и то в Америке. Да братишка-подросток.
Родители Игоря погибли в авиакатастрофе.
Так компания образовалась. Развивалась, становилась прибыльней. Всех все устраивало.
И Игорь поехал в плановую командировку в Америку. И вскоре позвонил Максиму, что представляется возможность оформить заказ на поставку партии Мицубиси Монтеро по выгодной закупочной цене. Максим деньги перевел.
Но Игорь через день позвонил вторично. На этот раз он просто просил прислать деньги, сумму в три раза большую. И не спрашивать объяснений.
– Я приеду и расскажу. А сейчас мне необходимо. Вот номер счета, переведи на него. Я жду, Максим, пожалуйста.
