больше, чем он сам?
Возможно, ответ кроется за дверьми его спальни или кабинета (обе комнаты были закрыты всегда, независимо от того, находился там лорд или нет). Доминику, как и любому колдуну, нужно где-то хранить колдовские атрибуты. Те, что могли пролить свет на его истинную природу. Что если из них, как из кусочков пазла, можно сложить ответ на вопрос, почему лорд О'Флаэрти так спокоен перед лицом любой угрозы?
Внезапно снизошло понимание – Доминик уверен, что станет королем. Что ж, это и в интересах Морриган. Переехать в Тольдебраль, неприступную (почти – Агнес Фитцджеральд не даст соврать), магически защищенную твердыню. И главное, переместить в замок Клио. Стать советницей и союзницей не просто лорда очередного Дома, коих в Пропасти немало, а самого короля. Чем не продвижение по карьерной лестнице?
И еще один, не столь очевидный бонус… В руках короля сосредоточена власть над людьми, обладающими самой разнообразной силой. Его устами Морриган могла бы приказать ведьмам и колдунам Пропасти найти решение проблемы Клио. И возможно, однажды вернуть ее домой, в Кенгьюбери, – здоровой, лишенной тэны, исцеленной.
Все так, но… Она ненавидела вопросы без ответов. А истинная сущность Доминика О'Флаэрти – один большой вопрос.
Очутившись в спальне, Морриган проговорила:
– Gesse lifaade, Badb.
Леди Ворон на призыв отозвалась не сразу, но спустя пару минут вынырнула из черных глубин мира теней в мир ее пока еще живой дочери. На черном по обыкновению платье вместо эполет красовались воронья перья, а декольте доходило едва ли не до самой талии.
– Я уже спрашивала, но попытаю счастья снова, – без лишних экивоков начала Морриган. – Кто такой Доминик?
Бадб взглянула на нее с притворной жалостью.
– Твой наниматель и покровитель, в доме которого ты живешь.
Морриган едва удержалась от соблазна закатить глаза.
– Мама, ты понимаешь, о чем я.
– Магическая природа – личное дело каждого.
– Не могу вспомнить ни одного человека, кто бы ее скрывал, – парировала она. – Ни среди полуночных колдунов, ни среди рассветных. Разве что среди некоторых существ древней крови, чья природа слишком омерзительна, чтобы в этом признаваться.
Морриган не чувствовала в Доминике древнюю кровь. Хотя в этом вопросе могла и ошибаться.
– Зачем тебе это? – с ноткой усталости в голосе Бадб тронула пальцами виски.
Она всегда будто находилось на невидимой сцене, перед сотнями зрителей, завороженно наблюдающих за ее игрой. Каждая реплика выверена, каждый жест отточен, эмоционально окрашен каждый вздох.
– Я должна знать, чего ожидать от главы Дома, адгерентом которого мы стали. Должна быть уверена, что Доминик сумеет защитить нас с Клио. Без обид, но тебе-то ничего не угрожает. Дважды умереть невозможно.
– Ошибаешься, – со смешком отозвалась Бадб. – Можно, и еще как. А насчет Доминика… Не понимаю, почему ты продолжаешь задаваться подобными вопросами. Моих слов тебе уже недостаточно?
Морриган начинала злиться. Ненавидела, когда Леди Ворон привлекала на свою защиту скрытый шаблон «мать – дочь». Сейчас он заключался в том, что она должна верить Бадб на слово. Но единственный, кому Морриган могла по-настоящему доверять, – это она сама. Остальные могут ошибаться, заблуждаться, быть обманутыми. Она предпочитала пропускать любую информацию через себя и делать свои собственные выводы.
Устав от хождения по кругу, Морриган задала прямой вопрос:
– Ты мне не скажешь?
Уголки идеальных губ Леди Ворон чуть дрогнули.
– Я уважаю право Доминика хранить тайны.
Даже здесь она сумела облечь простое и четкое «нет» в кружевную вязь слов.
Морриган кивнула и вернулась к мемокардам, изображающим лордов Высокого Собрания, показывая, что разговор окончен. На периферии зрения мелькнула тень черного крыла – Бадб или вернулась в мир теней, или в обличье ворона вылетела из комнаты.
Перебирая мемокарды, Морриган задержала взгляд на предводительнице кладбищенских ведьм. Ягая. Высокая крепкая женщина с копной черных волос… и мудростью веков во взгляде. Одна из спектрографий запечатлела ее в длинной красной юбке, доходящей до лодыжек, на другой та же юбка явно намеренно задралась, зацепившись за хилый куст у кладбищенской ограды. Была видна одна бледная нога… и пожелтевшая от времени, лишенная и плоти, и кожи кость – вместо второй.
Поговаривали, что у всех кладбищенских ведьм та или иная часть тела костяная. Такова плата за обладание силой. Как только они начинали развивать свой дар, магия смерти накладывала на них печать, что роднила их с покойниками с кладбищ, откуда ведьмы и черпали силу.
Будучи охотницей, Морриган сталкивалась лишь с одной кладбищенской ведьмой, но такое знакомство уже никогда не забыть. Плата за дар той оказалась крайне жестокой – магия смерти забрала лицо женщины, а вместе с ним и волосы, оставив только череп. Обозленная на весь мир, отступница творила бесчинства на протяжении долгих лет. Предложенная Трибуналом цена за ее голову… вернее, за череп, была высока.
Морриган честно заработала эти деньги, в бою с ведьмой едва не лишившись собственной головы. Но она и в подметки не годилась той, которую называли прародительницей кладбищенских ведьм. И ее Доминик не считал угрозой!
Когда Морриган спустилась к ужину, Дэмьен встретил ее вопросом:
– Слышала последние новости?
– Новая жертва? – догадалась она.
Покачала головой – такими темпами уже через несколько дней садиться на трон будет некому.
Доминик галантно отодвинул стул для Бадб. Она грациозно села, положив руки в черных кружевных перчатках на колени. Клио, как обычно, сидела рядом с Саманьей. Голубка, полетав по комнате, устроилась на шкафу, чтобы хорошо видеть собравшихся. Морриган, наверное, впервые была рада собственной неправоте – сестренка сумела найти подругу даже в Пропасти.
Интересно, можно ли считать ее другом Дэмьена? Морриган поморщилась от неприятно кольнувшего чувства. Она что, ревнует? Глупость, конечно. Но если и так… к кому из них двоих?
Была за столом и Ада. Красное платье не шло ее белой коже, лишь подчеркивая незапоминающуюся невзрачность. Но мельком брошенный на Дэмьена взгляд подсказал: не просто так она сегодня изменила своему стилю, выраженному в любви к цветочным платьям в пастельных тонах.
А ведь верно говорят – хорошие девочки любят плохих парней. Вот и во всех смыслах положительная рассветная ведьмочка Ада, которая отчего-то напоминала Морриган высокородных фэйри, не на шутку заинтересовалась взрывоопасным и строптивым берсерком.
Быть может, их сблизили совместные занятия древнеирландским?
– И снова женщина, – подтвердил ее догадку Дэмьен. – Рут Моррисон.
– Как она умерла? – осведомилась Морриган.
– Ее нашли на кровати в собственном доме. В теле не осталось ни капли крови – высосана до последней. Она попросту опустошена.
Весьма странно. Защита дома Моррисон должна быть хорошо укреплена, тем более после трех случившихся смертей среди членов Высокого
