к портальной башне, неожиданно для самой себя звонко крикнула вслед:
– Еще увидимся.
По пути в особняк она улыбалась, сама точно не зная чему. Улыбка сошла с губ, когда о себе снова напомнила рана. Впрочем, вовремя – Морриган как раз переступила порог.
Берсеркский взгляд, обращенный на нее, наполнился неодобрением. Она представила себя со стороны: бледное лицо, порванное на груди платье.
– Оставь добычу голосов мне. У меня свои, более безопасные, методы.
– Вот еще, – фыркнула Морриган. – И проиграть пари?
Он покачал головой.
– Ты прыгаешь выше собственной головы.
– А тебе-то что?
Дэмьен с каменным лицом пожал плечами.
– Клио беспокоится, – буркнул он.
– Ей пора уже привыкнуть, что спокойной моя жизнь не будет никогда.
– Ты действительно думаешь, что этого достаточно, чтобы перестать тревожиться за тех, кто тебе небезразличен?
Долгий взгляд глаза в глаза. Берсерк отвел его первым.
– Как это случилось? И где?
– На кладбище, – вздохнула Морриган. – Я бы вообще не заметила нападения, если бы не демоненок. Он вроде как предупредил меня.
Дэмьен с усмешкой покачал головой.
– Другие ведьмы приручают тигров, львов, лисиц и голубок. Морриган Блэр приручила демона.
Она тихо засмеялась.
– Кто это был?
– Грим.
– Грим?!
– Да что за паника-то! Подумаешь, царапнула меня какая-то демоническая собака.
– Какая-то… Проклятье. Дай посмотрю.
Она и слова сказать не успела, как Дэмьен – невероятно стремительный даже без включенного берсеркского режима – сократил разделяющее их расстояние, оказавшись рядом с ней. Отвел в сторону ворот костюма. Морриган скосила глаза вниз. Выглянувший край кружевного белья заставил пальцы Дэмьена на пару мгновений замереть в дюйме от ее кожи – отчего-то воспаленной и вздувшейся.
Нахмурившись, он легонько провел ими по темному рубцу, повторяющему рисунок залеченной наспех раны. Морриган прикрыла глаза, чувствуя, как по рукам бегут мурашки, и тут же вскрикнула, когда Дэмьен болезненно надавил на рубец.
– Ау! Понежнее можно?
– Рана воспалилась.
– Ерунда. Просто медленно проходит. Я ее сразу залечила.
– Во-первых, целительница из тебя никудышная.
– Ты и на моем смертном одре будешь осыпать меня подобными комплиментами? – буркнула она.
– Во-вторых, когти гримов заносят под кожу заразу, и я сейчас не о кладбищенской земле. Хотя если учесть, что этой земле служит удобрением, я бы не удивился, – заметив ее недоуменный взгляд, Дэмьен пояснил: – Гримы и подобные им демонические создания проносят скверну мира теней на своих когтях.
– Чушь, – уже не столь уверенно возразила Морриган. – Мне доводилось встречать нечисть, и ничего такого…
– Но ты не имела дела с нечистью Острова Смерти.
– Я так понимаю, ты об острове кладбищенских ведьм?
– Морриган, ради Дану! Ты здесь уже сколько, месяц? И до сих пор не знаешь место, в котором теперь живешь?
Она возвела глаза к небу.
– Никогда не любила географию.
В изгибе губ Дэмьена ей почудился призрачный намек на улыбку. Увы, пропал и он.
– Говорят, ритуалы кладбищенских ведьм истончают завесу между двумя мирами – больше, чем ритуалы любых других полуночников. Наверное, из-за их тесной связи со смертью. Там, где ведьмы, мир теней становится особенно близок.
– Чудесно, просто замечательно. Что ж, спасибо за лекцию. А теперь, если ты не намерен продолжать начатое…
Дэмьен с недоумением смотрел на нее. Морриган подбородком указала на пальцы, все еще лежащие у нее на груди. То есть на ране, конечно. В том-то и разница.
Она фыркнула, когда Дэмьен отдернул руку.
– Я вызову Орлу.
– Глупости. Само пройдет.
– Не прой…
– Мне не нужна ничья помощь, ясно? – вспыхнула Морриган. – Иди спасай тех, кто действительно в этом нуждается.
Эффектным движением откинув волосы, с высоко поднятой головой она пошла вверх по лестнице. И только за закрытой дверью, пока набирала ванну, позволила себе вдоволь нашипеться от боли.
Орлу, разумеется, вызвала – но только после того, как Дэмьен ушел из особняка. Высокая худощавая ведьма со светло-русыми волосами, обрамляющими узкое лицо, заклинаниями выуживала из кожи Морриган призрачную нить, напоминающую червя: черную, толстую, лоснящуюся… и видимую исключительно через полуночный осколок.
Следуя новому принципу «для дела всегда есть время», Морриган попыталась убедить Орлу стать адгерентом Дома О'Флаэрти.
– Скажу тебе то же, что и Доминику. Меня мать приучила, что людям надо помогать, вот я и помогаю. А с беспокойной семейкой О'Флаэрти работы мне хватит на всю жизнь, – хохотнула целительница.
– Так может…
– Дом свой не предам. Но над голосом подумаю. Я, конечно, не лорд Кроули, но к моему мнению он прислушивается.
Кроули был не отказником, но главой довольно-таки слабого Дома, чьим основным преимуществом являлась именно Орла. Когда целительница закончила колдовать над раной, та порозовела, припухлость спала и боль, как по волшебству, прошла.
Едва Орла покинула спальню, в комнату ворвалась Бадб.
– Как я рада, что ты наконец приняла свою сущность! – лицо Леди Ворон светилось восторгом.
– Ты о чем? – подозрительно прищурилась Морриган.
– Я была там. Я видела твою битву с гримом.
Морриган прикрыла глаза. Она и впрямь заметила там ворона, но, святая Дану, это же кладбище!
– Ты была там и даже крылом не пошевелила, чтобы мне помочь? Я могла умереть!
– Ох, к чему этот излишний драматизм…
Морриган недоверчиво уставилась на мать. И это ей говорила Бадб Блэр, некоронованная королева драмы!
– Я просто рада, что ты наконец приняла то, кем всегда являлась. Приняла свою полуночную суть.
– То, что я воспользовалась парочкой полуночных заклинаний, еще не значит… – она шумно выдохнула. – Проклятье, почему для тебя так важно, чтобы я стала полуночной ведьмой?
– Не стала, Морриган. Ты уже она, ты всегда была ею. С самого рождения, с первых робких шагов в магическом искусстве.
– То искусство, о котором ты говоришь, способно разрушать жизни людей.
– К чему такая сентиментальность?
– Сенти… Во имя Дану, я говорю о человеческих жизнях. Я говорю о собственной душе!
Крик будто отразился от стен, заполняя голову. Отводить взгляд Морриган не стала, хотя видела, как ужалили Леди Ворон вырвавшиеся слова.
– Не все, мама, горят желанием провести остаток своей жизни… существования… не важно, в мире теней. Среди духов и демонов, где нет ничего…
– Ошибаешься. Там есть многое. И если бы ты позволила, я могла бы тебе показать.
– Показать что?
– Целый мир, целую Юдоль, если хочешь, приготовленную специально для меня и моих дочек.
Морриган изумленно смотрела на мать. Впрочем… почему бы и нет? Если кому и под силу прогнуть под себя мир теней – или, во всяком случае, один из его осколков-Юдолей, так это Леди Ворон.
– Вот почему ты постоянно пропадаешь там. Даже сейчас, когда у вас с Домиником…
Продолжать она не стала. Бадб с кошачьей улыбкой тронула Морриган
