что останусь в столице. Подзаработать, конечно, будет нелишним. Но как знать, в какой момент придется бежать, чтобы скрыться от ордена.
— Подсуетилась, значит.
— Ты не рад за меня?
— Почему же? Рад. Но вместе с тем удивлен. Аристократке не пристало работать. Как ты на это решилась?
— Еще пока не решилась. Но решусь, если понадобится. Обнищавшие аристократки, знаешь ли, особо не выбирают.
— Неужели? Выбор у тебя как раз есть.
— Ты о своем предложении? Так это не выбор. Я не хочу смешивать деньги и чувства.
— Значит, ты ляжешь со мной в постель, если я перестану тебе что-либо дарить?
Эроан, конечно, не дурак. Он всего лишь в очередной раз попытался меня смутить. Возможно, даже вывести на чистую воду. А для этого, как известно, нужно вызвать эмоции, выбить из равновесия.
Ох, не знает он, что разговорами о постели меня невозможно смутить!
— Потрясающая логика, — я насмешливо улыбнулась. — Я не буду делать ничего — и она запрыгнет ко мне в постель.
— Ты противоречишь сама себе, — Эроан нахмурился.
— Ничуть. Эроан, я всего лишь хочу сказать, что деньги — это не единственное, что в тебе привлекает. У тебя множество качеств, к которым меня действительно тянет. К этим качествам относится забота, как я уже говорила. А еще умение действовать, ухаживать, очаровывать. Я это к тому, что себя уважаю. И не собираюсь прыгать в постель к первому же попавшемуся мужчине. Ты заметил, что я принимаю твои ухаживания и подарки. Да, принимаю. Потому что это знак внимания, знак твоей заинтересованности. Мне это нравится, в конце концов. Но вариант «по-быстрому переспать» мне не подходит. Я хочу узнавать мужчину, который рядом со мной. Хочу, чтобы он узнавал меня тоже. Я считаю, именно с этого начинаются отношения.
Эроан смотрел на меня тяжелым взглядом и молчал. Мне уже показалось, что на этом разговор закончится, когда император произнес:
— Значит, отношения. Ты хочешь отношений.
— Любая девушка хочет отношений. Ну, или… большинство, — согласилась я.
— Да, конечно. Все эти дурехи, которые прыгают ко мне в постель, надеются на долгие и очень выгодные отношения. — В его словах слышалась горечь. Кажется, мне удалось нащупать причину, по которой Эроан ни во что не ставит женщин. — Тебя, кстати, не оскорбляет, что я так говорю о других?
— Я знаю, что у тебя было много женщин. А мне ты ничего не должен. Мы всего лишь знакомые, которые пару раз сходили на свидание. Не вижу причин, чтобы оскорбляться.
— Ты не перестаешь меня удивлять, — Эроан качнул головой. — Значит ли это, что у меня и упомянутого трубочиста примерно равные шансы?
Несмотря на слова об удивлении, император вновь попытался меня подловить. Наверное, чтобы я согласилась встречаться с ним на скамеечке в парке. Не спорю, вариант неплохой… для пары встреч.
— Что ты, какой трубочист! Ты, определенно, выбиваешься вперед.
— Это почему же? — Эроан подался вперед, наклоняясь ко мне. Глаза хитро блеснули.
— Я, конечно, не проверяла, но что-то мне подсказывает, что трубочист не умеет так потрясающе целоваться! — заявила с веселой улыбкой.
Стол в тот же миг оказался сдвинут в сторону. Эроан прижал меня к дивану, впиваясь в губы жарким поцелуем. Я ответила, подаваясь навстречу.
Пока мы разговаривали, энергия между нами накалялась, заполняла пространство. Теперь она вырвалась на свободу и закружила нас обоих в сумасшедшем водовороте.
Юное тело отзывалось на каждое прикосновение, такое умелое, головокружительное. Кожа буквально пылала под скользящими по ней пальцами, а сердце стучало, как бешеное от захватывающих, сводящих с ума ощущений.
Я застонала, когда язык Эроана заставил мои губы приоткрыться и скользнул внутрь.
Где-то там на задворках сознания мелькнула мысль, что немного, наверное, можно. Позволить себе увлечься сейчас, чтобы закрепить разговор. И плевать, что это лишь отговорки для себя самой. Потому что… мне по-настоящему хочется.
Я легла на диван. Эроан последовал за мной, не разрывая поцелуя. Дыхания уже не хватало, но прекратить это было невозможно. Я забралась пальцами в его волосы, погладила затылок, затем шею, по пути пропуская гладкие пряди сквозь пальцы. Когда моя рука забралась под ворот рубашки, застонал уже Эроан. Я прикусила его губу, полюбовалась изумленно-сумасшедшим взглядом и усилием воли приложила палец к его губам.
— Хватит, — выдохнула с хрипом. Не так-то просто восстановить дыхание, когда все тело потряхивает. — На этом пока следует остановиться.
Эроан приподнялся, всматриваясь в мое лицо.
— Уверена?
— Уверена. — Уже более спокойно, потихоньку восстанавливая дыхание, ответила я. — Если хочешь продолжения, убеди меня, что оно стоит того. — Улыбнулась. — С тобой.
— И мои деньги, конечно, ни на что не влияют? — он хитро усмехнулся, в очередной раз пытаясь меня подловить.
— Деньги — не часть тебя, а лишь приятное дополнение.
— Значит, не отрицаешь, что все же приятное?
— Не отрицаю. Но ты важнее. — С мягкой улыбкой предложила: — Покажи мне себя.
Глава 11
— Что мне ей сказать? Что сказать?! — нервным полушепотом вопрошала Жанна, расхаживая по комнате и хватаясь за голову.
Мы с ней закрылись в моей спальне. Даррэн остался в гостиной на первом этаже — сторожить яйцо рааха.
Пришел день икс: Жанна должна доложить на меня своей заказчице. Я бы, может, и хотела пойти с ней, понаблюдать со стороны, но пока решила не рисковать. Совсем не уверена, что меня не вычислят. А проколоться, тем более на начальном этапе, совсем не хочется.
— Так, Жанна. Успокойся. Если ты будешь нервничать даже больше, чем при предыдущей встрече, это вызовет подозрения.
— Какой кошмар! — завопила Жанна.
— Тише! Даррэн может решить, что тебя здесь убивают. Прибежит еще во всеоружии… — я передернула плечами, представляя эту тьму, так неприятную мне.
— Даррэн не прибежит, если будут убивать меня. Я всего лишь служанка.
— Прибежит как миленький. Ведь если убивают тебя, то потом примутся и за меня…
Почему-то мое заявление успокоило Жанну. Она перевела дыхание, заходила из стороны в сторону.
— Мне не поверят. Просто не поверят…
— Поверят, если не врать.
— Сказать, что к вам приходит его величество Эроан?!
— Ну конечно, Жанна! Это невозможно скрыть. Он постоянно топчется с плотоядными цветами перед калиткой. Соседи и прохожие наверняка становились свидетелями столь удивительного зрелища. Если ты будешь говорить, что никто ко мне не приходит, наша заказчица сразу заподозрит неладное. Но самое главное… знаешь что?
— Что?
— Никто не знает, что происходит у меня за забором и за закрытыми дверями! — заявила я, многозначительно поднимая палец.
— Хотите сказать… — оживилась Жанна, — что в этом можно соврать? Ой, а что тогда сказать? Что вы… хм… а что
