Очевидно, не она одна восхищалась этими глазами. Очевидно, и мистер Кросс считал, что они достойны восхищения. Пиппе не стоило удивляться. В конце концов, мистер Кросс – повеса, пользующийся дурной славой, хотя с Пиппой вел себя безупречно. А леди Данблейд казалась почти невидимкой, ее так часто не замечали, что она могла приходить и уходить из «Ангела», не вызывая никакого скандала.
Но, очевидно, ее присутствие здесь, в кабинете Кросса, было скандальным. Хотя она стояла прямо и гордо. Как греческая богиня.
И почему бы ей не гордиться? Очевидно, она привлекла внимание самого могущественного в Лондоне мужчины.
«Пиппа на ее месте тоже гордилась бы.
Пиппа противилась той мысли и новой, весьма неприятной эмоции, охватившей ее. И даже повернулась, чтобы закрыть дверь потайного хода. Ей стоило догадаться, что Кросс выберет комнату, ведущую в его кабинет, – он не из тех людей, которые полагаются на случайные совпадения.
И не из тех людей, которые обрадуются тому, что она только что вывалилась из стены в его кабинет… и если подслушанному можно верить, ворвалась в очень личный разговор.
«Я никогда не позволю ему ранить тебя».
Даже сквозь стену она услышала его яростный тон. Клятвы. Леди явно ему небезразлична. Настолько, что он оставил Пиппу в запертой комнате и ушел к ней.
Ей не стоило расстраиваться. В конце концов, у них не отношения, а партнерство.
И нет времени для ревности. Нет для нее места. В науке ревности не бывает.
Вот только она ревнует.
Хотя не следовало бы. А вот злиться следовало. Он запачкал их договоренность, обманув ее утяжеленными костями и гнусной ложью. Да. Именно потому она в ярости ворвалась сюда, разве нет? Если она расстроена, то лишь по этой причине и никакой иной.
И уж не потому, что он оставил ее ради этой леди.
Ей вообще не стоит из-за этого расстраиваться.
И все же она расстроена именно по этой причине.
«Любопытно».
Как только потайной ход был закрыт, она снова повернулась к мистеру Кроссу и леди Данблейд. Заметила ярость на его лице и шок в ее глазах. И сказала первое, что пришло в голову:
– Простите, что прервала беседу.
– Мы закончили, – бросила леди. И, распрямив плечи, наконец вспомнила, где находится, и попятилась к двери.
– Я ухожу.
– Какого черта вы делали в этом коридоре? Я велел вам никуда не уходить из комнаты! – одновременно воскликнул мистер Кросс.
– Вы оставили меня в запертой комнате, ожидая, что я не попытаюсь сбежать? – раздраженно осведомилась Пиппа.
– Я хотел, чтобы вы оставались в безопасности.
– Но какая опасность могла мне грозить? – удивилась Пиппа.
– В темном потайном коридоре игорного заведения? Ну, конечно, какая уж тут опасность!
Она отступила:
– Сарказм вам не идет, мистер Кросс.
Кросс расстроенно покачал головой и повернулся к леди Данблейд, которая стояла у двери:
– Ты никуда не пойдешь.
Леди презрительно усмехнулась:
– Мы все выяснили. Я сказала все, что хотела. И больше мне здесь делать нечего.
Пиппа прижалась спиной к картине, скрывавшей потайной ход. Кросс направился к леди Данблейд.
– Лавиния, – взволнованно начал он. Но она повелительно подняла руку, словно запрещая ему говорить.
– Нет. Ты сделал выбор. Нельзя изменить прошлое.
– Я не прошлое хочу изменить, черт возьми, а будущее.
Лавиния взялась за ручку двери:
– Это не твое будущее, и не тебе на него влиять.
Пиппа наблюдала за ними, поворачивая голову из стороны в сторону, словно следила за партией в бадминтон. Вопросов с каждой секундой появлялось все больше. А ответов никто не давал. Что у них случилось в прошлом? Что происходит сейчас и что угрожает их будущему? Какова связь между ними?
В поисках ответов Пиппа заглянула Кроссу в глаза и увидела в них тоску.
Он любит эту женщину!
При этой неприятной мысли она оцепенела.
Лавиния нажала на ручку, и Кросс выругался.
– Черт побери, Лавиния! Здесь собралась половина Лондона. Если тебя увидят, твоя репутация будет погублена.
Леди Данблейд оглянулась:
– Разве я уже не на пути к этому?
«Что это означает?»
– Нет, если я смогу этому помешать. Я отвезу тебя домой.
Лавиния взглянула на Пиппу:
– И леди Филиппу?
Кросс повернулся к Пиппе. В глазах застыло удивление, словно он забыл о ее присутствии. Пиппа проигнорировала разочарование, поднявшееся в ней при этой мысли.
– Я отвезу домой вас обеих.
Пиппа покачала головой. Что бы ни случилось здесь с леди Данблейд, это не меняло планов Пиппы на сегодняшний вечер. Игнорируя тяжесть в груди, которая уже становилась привычной, она заявила:
– Я не собираюсь возвращаться домой.
Кросс потянулся к шнуру сонетки и дернул с большей, чем необходимо, силой.
– Я не заставлю тебя остаться, но и не позволю уничтожить себя. Тебя проводят домой.
– Ты снова поручаешь меня чужим заботам, – с горечью бросила баронесса.
Кросс побелел. Комната вдруг стала слишком маленькой, и Пиппа была здесь не на месте. Что-то тесно связывало этих двоих, судя по тому, как они смотрели друг на друга. Ни один не желал отступить и отвернуться. И они оба стояли, выпрямившись, и отказывались двинуться с места.
Нет сомнений в том, что у них общее прошлое. Нет сомнений в том, что они знакомы много лет.
Нет сомнений в том, что одно время они любили друг друга.
«Возможно, все еще любят».
От этой мысли захотелось заползти обратно за картину и отыскать выход из клуба.
Пиппа повернулась, чтобы так и поступить, и снова потянула за тяжелую раму, предпочитая пустую запертую комнату для игры в хезед этому.
Но на этот раз, когда картина отодвинулась, в коридоре стоял мужчина. Гигант с коричневой кожей, казалось, так же удивился, увидев Пиппу, как удивилась она сама.
Они несколько секунд не сводили друг с друга глаз, прежде чем она выпалила:
– Простите, я бы хотела пройти.
Гигант нахмурился и озадаченно глянул на Кросса. Тот, грязно выругавшись, отрезал:
– Она никуда не идет.
Пиппа оглянулась:
– Со мной все будет в порядке.
– И куда вы собрались? – серьезно спросил он.
Она сама точно не знала.
– В…
Пиппа показала на тьму за гигантом, загородившим выход.
– В стену, – докончила она.
Кросс проигнорировал ее.
– Отвези леди Данблейд домой, – велел он великану. – И постарайся, чтобы ее не видели.
Пиппа задрала голову, чтобы взглянуть на гиганта. Такого огромного человека она еще не видела. Трудно представить, что он способен незаметно проводить леди из игорного заведения. Но мистер Кросс был легендарным распутником и, вероятно, не впервые просил его делать именно это.
– Я не пойду с ним, – твердо заявила леди Данблейд.
