Сейчас главным оружием Таманцева оставалась логика.
Он рисковал, понимая, что, правильно вычислив противника, выиграет не просто время. Выводы Ивана простирались намного дальше, чем предполагал тот же Лаймел.
…После его слов в эфире некоторое время царила тишина, затем неумолимое движение алых маркеров на дисплее самодельного прибора остановилось.
– Файзулло, ты любишь, когда тебе бьют в спину? – продолжил рискованную игру Таманцев. Он ничего не знал наверняка, его слова основывались лишь на сделанных заранее выводах.
Хараммины не зря выжидали столько лет. Они, по любым раскладам, уже достигли преклонного возраста своих физических тел и ни за что не станут рисковать бренными оболочками рассудка, помнящего вечность миллионолетнего существования. Они не пойдут к цели напролом, они заявятся в бывшую колонию только после того, как обретут уверенность, что Рок зачищен. Зачем им нужен Файзулло и его свирепые воины – понятно. Но после уничтожения городских укреплений им потребуется убрать исполнителя грязной и кровавой акции. Кого они привлекут для окончательной зачистки Рока?
Только машины.
Кибермеханизмы, которые неспособны предать, ослушаться приказа или причинить вред своему хозяину.
Эфир наконец откликнулся.
– Таманцев, курунг хау… Я узнаю твой голос… Ты жив?
У Ивана потеплело на душе.
Файзулло. В сложившейся ситуации он воспринимал его почти как родного.
– Да, это я, джелави, – ответил Иван. – Как видишь, живой.
– Я только слышу, – недовольно ответил ганианец, уже оправившийся от потрясения.
– Но ведь тебе сказали: забудь о нем, правда? Таманцев не вернется, чтобы мстить? Ведь так?
– Какая тебе разница?
– Мне – никакой. А вот тебе нужно подумать, почему хараммины позволили воинам клана раскопать древний портал? Почему не помешали тебе подготовить вторжение?
Тишина.
Конечно, у Файзулло не было ответов на прозвучавшие вопросы. Пытался он сформировать их сейчас или нет – дело третье. На ганианца следовало давить, давить жестко и постоянно, не давая ему опомниться.
– Файзулло, тебя элементарно подставили. Ты ведь знаешь, что такое «двойная зачистка»? Сначала ты берешь штурмом город, несешь потери, теряешь бойцов и машины, а следом приходят другие, но уже затем, чтобы добить остатки твоего отряда. Не думал над таким вариантом, верно? И вообще, на что тебе сдалась потерянная колония? Решил основать свое государство? Ну а ты хоть выставил тыловое охранение?
– Много говоришь, Таманцев, – огрызнулся ганианец.
– Зато по делу. Попробуй, свяжись с ними. Тебе ведь несложно. Начнешь атаку на пять минут позже, не беда.
– Мое охранение на месте.
– А ты узнай, прежде чем так уверенно отвечать.
Таманцев уповал сейчас на многие факторы, относящиеся к области допущений. Машины, предназначенные для «повторной зачистки», на Роке появятся обязательно, вопрос – когда?
Хараммины умеют выжидать.
Но Рок для них – единственная возможность повернуть историю вспять. Хватит ли выдержки у бывших бессмертных из числа Квоты?
Кроме прочего, в процессе вечной жизни они приобрели такие качества, как чрезмерная прямолинейность в оценках. Не зная противника, они будут изучать его долго, тщательно, но, получив исчерпывающую информацию, классифицировав ту или иную силу, они начинают либо опасаться ее, либо пренебрегать ею. В случае с Файзулло вероятно последнее. Точка невозвращения для воинов Ганио пройдена, они уже оказались под стенами Рубежа, а, по мнению харамминов, на Роке нет силы, способной остановить или хотя бы отсрочить начало штурма.
Среди множества исторических уроков бывшие бессмертные так и не сумели усвоить самый важный, касающийся человечества: несмотря на кажущуюся разобщенность, на непримиримые, казалось бы, противоречия между отдельными планетными цивилизациями, на продажность или глупость отдельных индивидов, люди способны объединяться перед лицом глобальной угрозы.
Так было в период Семидневной Войны, когда звук человеческого голоса, переданный на открытой радиочастоте, внезапно становился магическим паролем, прямо сообщающим – я свой, мы на одной стороне, а против нас враг, пришедший из глубин космоса, чуждый во всем…
Таманцев рассчитывал получить тот же эффект.
Файзулло воспитан жестокими законами Ганио, его нельзя судить вне этических рамок его собственной планетной цивилизации, и потому Иван пошел на риск зыбких переговоров, вместо того чтобы начать кровавую бойню.
Она грядет, но пусть хараммины ошибутся еще раз, а посланные ими машины встретят не руины Рубежа, а ощерившийся современными датчиками периметр стен.
Давай, Файзулло!
Ты человек. Сначала человек, а уж потом – ганианец.
На частоте связи раздалось хриплое ругательство.
– Охрана портала не отвечает? – Иван постарался, чтобы в его голосе не прозвучала издевка. – Отстрели капсулы с наномашинами. Пусть они осветят для тебя тылы.
Файзулло ничего не ответил, но через некоторое время из-под густых крон деревьев коротко рвануло пламя ракетных запусков.
– Всем внимание! – Иван обернулся, включив элемент глобальной навигационной системы колониального транспорта «Надежда». Наномашины, которые через несколько секунд будут распылены над огромными пространствами материка Рока, автоматически образуют информационную сеть, доступ к которой Таманцев рассчитывал получить. Сыграв на нервах у Файзулло, он, что греха таить, преследовал две цели, ведь от сканеров микромашин не помогут фантом-генераторы, служившие до сей поры идеальной маскировкой ганианским воинам.
В очередном расчете Таманцева вновь скрывался элемент риска – он лишь предположил, что, учитывая санкции Совета Безопасности Миров, Файзулло мог достать не боевые, а только гражданские образчики высокотехнологичной нанопыли. Разница между боевой и «мирной» сетками, образованными нанопылью, заключалась в том, что последняя передавала данные на открытых, доступных для древней навигационной аппаратуры частотах, не шифруя сигнал, предоставляя право пользоваться собранными сведениями любому, кто в них нуждался.
Когда в сфере голографического монитора начала формироваться трехмерная карта поверхности Рока с явными распределениями сигнатур, Иван понял, что больше убеждать Файзулло не придется – нож уже был воткнут в спину ганианца. Хараммины все же поторопились. Блокируя портал, они были уверены, что штурм Рубежа уже начался, но еще осторожничали, не разворачивая собственную глобальную информационную сеть, чтобы ненароком не сбить с толку ганианских воинов.
Портал был заблокирован. Но прежде через него прошло полноценное серв-соединение, со штатной поддержкой пехотных дройдов, разве что без прикрытия аэрокосмических истребителей и мобильных ремонтно-технических баз.
К чему они, когда «Фалангеры» сломят сопротивление остатков банды Файзулло за считаные минуты?
Портал на Ганио закрыт… Остается еще один в залах «Когтя», но о нем мы знаем. Главное, чтобы не оказалось третьей лазейки, чтобы хараммины не успели ускользнуть, раствориться среди диких, не освоенных людьми пространств, где вполне могли существовать и другие древние строения.
– Ванг Шиист… – Файзулло продолжал ругаться, проклиная демонов своей мифологии и взывая к богам. – Таманцев, сын курунга, откуда ты знал?!
– Я ничего не знал наверняка, Файзулло, поверь слову воина. Я предполагал, ставя себя на место противника. Сначала на твое место, джелави, потом я влез в шкуру харамминов и понял: они используют тебя, как использовали меня. Понимаешь? Мне легко дали уйти, совершить побег, тебе позволили раскопать портал и проникнуться идеей создания собственного планетного государства. Все просто. Мы теперь в одной лодке, не находишь?
– Я не знаю, что такое лодка!.. – яростно огрызнулся Файзулло. – Но ты прав, Таманцев. Враг моего врага – мой друг. Я правильно сказал?
– Абсолютно. Я дам тебе больше информации при личной встрече. Сразу предупреждаю об одном – ни в коем случае не снимайте герметизацию скафандров. Иначе ты и твои воины навсегда останетесь тут.
– Почему?
– Воздух планеты только кажется пригодным для дыхания. На самом деле он отравлен, – не стал пускаться в подробные разъяснения Таманцев.
– Твои условия? – Файзулло уже оценил все преимущества Рубежа и свое безнадежное положение – зажатый между двух огней, он способен лишь погибнуть.
– Под честное слово воина я открою перед тобой ворота укреплений. Но мы будем сражаться плечом к плечу – до победы или смерти.
– Слово воина, джелави. Клянусь Шиистом, я буду защищать тебя, как брата.
– Ему можно верить? – вмешался в разговор Лаймел.
– Вполне, – ответил Иван. – Времени на созыв Совета саттов нет, на препирательства – тоже. Серв-соединение, при поддержке боевых андроидов и штурмовых механизмов, сметет Рубеж.
