— Вы это о чем?
— О Пете Бойкове. Как же это он так, а?
Кирьянов напустил на себя грустный вид, что было несложно, поскольку он и впрямь был расстроен, и ответил:
— Да уж, Антонина Алексеевна, и не говорите.
— А ведь казался хорошим мальчиком, — продолжала Королева сокрушенным голосом. — Серьезный, семейный, вдумчивый… Не то что мой Виталик. Уж сорок лет, а все как мотылек порхает. Ни жены, ни детей.
— Да, пора бы ему остепениться, — деловито заметил Кирьянов. — Сороковник — это уж возраст. Поневоле задумаешься.
— Да ты ведь и сам не женат?
— Нет, Антонина Алексеевна. Я пока в поиске.
Королева снова вздохнула:
— Дураки вы, вот и все дело. Кого ж найти хотите? Помесь Раисы Горбачевой и Брижит Бардо?
— А что, неплохой вариант, — усмехнулся Василий Максимович.
— Болтун ты, Вася, — махнула на него рукой Антонина Алексеевна. — И все-таки жаль Петю. Как только он на такое решился? Пьяный, что ли, был? Ты, кстати, не знаешь, откуда у него мой револьвер оказался?
Кирьянов помотал головой:
— Не знаю. Может, Виталя дал?
— Да нет, Виталий об этом ничего не знает. А ты не слышал, что там за ссора была у Пети с Калачевым?
— Понятия не имею.
Антонина Алексеевна нахмурила соболиные брови:
— Ох, ладно. Чай будешь?
— Только если с пирожками! — весело ответил Кирьянов.
— Ну и пройдоха ты, Вася! С повидлом подойдут?
— Антонина Алексеевна, из ваших рук — хоть с крапивой!
— Льстец.
Королева величественно удалилась на кухню.
Василий Максимович, не теряя времени даром, мигом оказался возле старинного антикварного комода и выдвинул ящик с одеждой. Тщательно в нем порылся, но кассету не нашел.
— Тебе с сахаром или с медом? — крикнула с кухни Антонина Алексеевна.
— С сахаром! — ответил Кирьянов, задвигая ящик.
«Куда же он мог ее запихать?»
Василий Максимович принялся выдвигать ящики — один за одним. Но все было бесполезно.
— Не скучай там! — опять послышался с кухни звонкий голос Королевой. — Телевизор включи!
— Хорошо!
Василий Максимович окинул взглядом гостиную. Пробежал глазами по книжным полкам. Опустил взгляд на телевизор… Посмотрел на полки, уставленные видеокассетами.
А что, если?..
Кирьянов подошел к телевизору и принялся просматривать кассеты. «Криминальное чтиво», «Афера», какой-то «Бартон Финк», «Кавказская пленница»… Просмотрев все кассеты, он снял с полки две, которые не были подписаны. Затем воровато, на цыпочках, пробрался в прихожую и сунул кассеты в свою сумку…
Час спустя Василий Максимович вошел в собственную квартиру. Не раздеваясь, пошел к видеомагнитофону и сунул одну из похищенных кассет в деку. Нажал на «play». Затем сел на пол перед телевизором и, держа пульт наизготовку, приготовился смотреть.
По экрану пробежали полосы помех, затем всплыла картинка пьяного кутежа, и вслед за тем из динамиков телевизора грянуло оглушительное:
Таганка-аа,
все ночи, полные огня-я…
Кирьянов подпрыгнул на месте и быстро убавил звук. Затем вытер потный лоб ладонью и пробормотал:
— Уф-ф… Так и до инфаркта недалеко.
На экране появилась довольная физиономия полковника Шаповалова.
— Предлагаю выпить за нашего Короля. Чтобы поскорее стал императором! — проговорил тот, держа рюмку и иронично поглядывая на Королева.
— Ура Королю! — грянули бандиты, чокаясь рюмками, стаканами и бокалами.
Кирьянов остановил запись. Итак, кассета была найдена. Прямо как в фильме про Шерлока Холмса: лучший способ спрятать какую-то вещь — это положить ее на самое видное место. «Только не сработал способ-то», — усмехнулся своей проницательности и везучести Кирьянов.
Что дальше?.. Надо бы для порядка посмотреть, что на второй кассете.
Василий Максимович сменил кассету в деке и снова нажал на «play». На экране замерцало что-то темное и невнятное. Кирьянов выждал несколько секунд, затем перемотал запись минут на пятнадцать дальше. Снова включил проигрывание.
На экране появились два человека. Они сидели за журнальным столиком в гостиной Антонины Алексеевны. Это были Виталий Королев и полковник Шаповалов. Съемка велась откуда-то сверху. Скорее всего, камера была спрятана на стеллаже с книгами.
«— Ты меня не первый год знаешь, Король, — забасил Шаповалов. — Я тебя никогда не подводил.
Король чуть склонил голову набок и небрежно сказал:
— Всегда бывает первый раз.
— Что-о? — протянул полковник.
— Ничего. Шутка.
Шаповалов недовольно покачал головой.
— Шутки у тебя… В общем, ты прав, дело опасное. Но если выгорит — нам с тобой больше никогда не придется пачкать руки.
— Ты, полковник, прямо кремлевский мечтатель, — усмехнулся Король.
— Вовсе нет. Главное условие — все ограбления должны быть осуществлены в течение трех-четырех дней. После этого мы намертво заляжем на дно. Как ты понял, у меня все схвачено, на всех уровнях.
Королев повел ладонью по коротко стриженной голове. Дернул щекой.
— А не жаль тебе, полковник, кровушку чужую проливать? Ведь без трупов не обойдется.
Шаповалов пожал плечами:
— Они сами выбрали эту работу. Знали, на что шли. Охранник — он ведь как солдат. А жизнь солдата и пятака ломаного не стоит.
— Не знаю, не знаю, — задумчиво проговорил Королев. — У меня дед воевал. И погиб. Я всегда думал, что его жизнь чего-то стоила.
Шаповалов поморщился:
— Не лови меня на слове, Король. И потом, давно ли ты стал моралистом?
— С тех самых пор, когда твои коллеги в первый раз посадили меня на шконку. Не поверишь, но я тогда очень сильно огорчился.
— Что ж поделать, это жизнь. Ты, когда конкурентов в девяностых на тот свет отправлял, тоже не слишком печалился. Так ведь?
— А ты видел, как я это делал?
Полковник покачал головой:
— Нет, не видел. Хотя не прочь был бы посмотреть. Люблю пощекотать себе нервы. — Шаповалов засмеялся. — Да ладно, Король, не зыркай глазами, это я шучу.
— Шутник, мля.
— У тебя учусь. Ладно, поболтали — и хватит. Давай к делу. Ты согласен или нет?
— В целом да. Но детали нужно обмозговать.
— Мозгуй, Король. На то ты и голова.
Шаповалов раскрыл рот, чтобы еще что-то добавить…» Запись кончилась.
Выключив видеомагнитофон, Кирьянов еще минут пять сидел на полу, обалдело глядя в потухший экран телевизора. В его голове не укладывалось, обладателем какого сокровища он стал! Окончательно придя в себя, Василий Максимович тряхнул головой и улыбнулся.
«Ну теперь они у меня попляшут», — подумал он.
Глава шестая
Ирина заглянула в комнату:
— Саш, ну сколько можно звать? Иди есть!
— Ты знаешь, что-то не хочется.
Ирина изумленно посмотрела на мужа:
— Вот это да! Турецкий отказывается от ужина! Впервые на арене!
— Поиронизируй мне еще.
Жена прошла в комнату и положила Турецкому ладонь на лоб.
— Лоб вроде не горячий, — задумчиво сказала она. — Ты, часом, не заболел?
— Да нет, устал просто.
— Дело об ограблениях? Что, дерут с тебя, бедного, по три шкуры за день?
— Угу.
— Ты мой несчастненький. — Ирина наклонилась и чмокнула мужа в щеку. — Затюкало тебя совсем проклятое начальство.
— Одна ты меня понимаешь, — улыбнулся Александр Борисович и поцеловал пальцы жены.
— Но поесть все равно надо. И нечего морщиться!
— Ладно, пойдем. Ты ведь все равно не отвяжешься.
— Вот и умница!
Ирина взяла мужа за руку и повела его на кухню. Однако довести не успела, так как в этот момент пронзительно заверещал телефон.
— Вот так всегда, — с сердитым вздохом сказала Ирина.
— Я быстро, — ответил Турецкий и пошел в прихожую.
Голос в трубке был незнакомый.
— Александр Борисович, я полагаю? — осведомился он.
— Да.
— Здравствуйте. Я звоню вам по поводу дела, которое вы ведете.
— Я веду несколько дел. Какое из них вы имеете в виду?
— Я имею в виду дело о серии ограблений. Вы ведь им занимаетесь?
Турецкий почувствовал, как потеет его ладонь, держащая трубку. Он плотнее прижал трубку к уху и сказал:
— Ну, положим. Что вы хотите мне сообщить?
— Во-первых, у меня есть доказательства причастности к этому делу московского авторитета Виталия Королева по кличке Король. А также одного ментовского начальника — полковника Шаповалова.
— Очень интересно, — спокойно сказал Александр Борисович. — Не могли бы вы для начала представиться?
— Нет. Ну то есть пока нет.
— Пока?
— Да, пока. Пока Король на свободе. Вот арестуете его, тогда я сам к вам приду.
— Значит, я должен верить вам на слово? — сухо проговорил Турецкий.
