class="p1">– Стал бы я играть с малявкой! – поддел меня несносный Аидище, а потом сделался серьезен. – Мне тоже жаль, что я узнал тебя лишь сейчас. Но рад, что мы больше не расстанемся.
Он приподнялся на локте и внимательно посмотрел на меня.
– Мне кажется, будто я знаком с тобой всю жизнь, Лу…
– И я…
Я не договорила, потому что Аид меня поцеловал. Мой третий поцелуй. И самый жаркий! Подумать только, целуемся, спрятавшись на чердаке! Это было смешно и довольно глупо, но была в таких объятиях особая прелесть. Мы вроде бы баловались – и в то же время никак не могли оторваться друг от друга.
Несколько раз Аид пытался разжать объятия. И тогда я снова обнимала его и не отпускала. Я вся раскраснелась от ласк, пусть они и были совершенно невинны. Губы ныли от страстных поцелуев, а еще внутри меня, внутри живота и где-то в груди, пульсировал и растекался по телу жар.
– Надо остановиться, Лу… – выдохнул Аид. – Я ведь не железный… Ты понимаешь, о чем я, Рыжик. Пойдем… Я провожу тебя… О, Лу…
Я притянула его за шею.
– Сейчас… – шептала я. – Сейчас остановимся…
Аид застонал и перестал сопротивляться чувствам, которые накрыли нас обоих с головой.
– Свадьба через две недели, – глухо сказал он.
Аид стал расстегивать пуговку на воротнике платья, но бросил эту затею: слишком тесно здесь было. Я его не останавливала. Зацепила носком одной туфельки каблук другой и стянула ее. Избавилась и от второй тоже.
Аид взял мою ступню в ладонь, сжал. Приподнялся. Треснулся головой о крышку стола. Мы оба рассмеялись. И пока я смеялась, даже не поняла, как осталась без чулок.
Все происходящее казалось игрой. Из крови еще не выветрилось вино. Мне было и страшно, и весело. Ну что за шалость, право? Разве может произойти что-то серьезное в этом детском убежище на чердаке, пока родители Аида собирают на стол выпечку и сладости?
Наверное, Аид подумал о том же самом. Озадаченно улыбнулся, мол, что же это мы творим. Вот на этом все и закончится. Он поможет мне подняться, отряхнет платье. Вежливо отвернется, когда я стану натягивать чулки…
– Я люблю тебя!
Слова сами вырвались. Но это была чистая правда.
И тогда Аид снова меня поцеловал…
Глава 25
– Доченька, будь благоразумна и держи свои чувства в узде. – Мама погладила меня по голове. – Мужчины… Они будут убеждать, что любят, что вы всегда будете вместе, а в итоге женщины неизменно страдают… Грош цена их обещаниям.
Мама очень редко заводила подобные разговоры. Обычно она старалась не унывать. Но иногда и ей делалось грустно.
– Ты о папе? – догадалась я.
– Да… – Она заправила мне за ухо выбившуюся прядь, погладила по щеке. – Ты так на него похожа.
Воспоминание мелькнуло в памяти, словно вспышка. «Доченька, будь благоразумна…» Не могу, мама, прости, не могу.
Аид ничего мне и не обещал, он и не знает, кто рядом с ним. Но здесь и сейчас – он мой. Да и невелика потеря – невинность. Кому нужна безродная девчонка без кола и двора. Вряд ли я когда-нибудь выйду замуж…
– Все хорошо?
Меня одолели сомнения, а Ид почувствовал это. Страстные ласки сменились нежными, осторожными.
– Остановимся? – спросил он. – К чему спешить? У нас вся жизнь впереди.
«Вся жизнь у тебя впереди с Лу, а не со мной, Ид… Неужели я испугаюсь? Второй возможности точно не будет».
– Иди ко мне!
И я, будто в омут, бросилась в его объятия. Чувства взяли верх, и я уже ни о чем не думала и ничего не боялась.
Я хотела навсегда запомнить этот вечер – минуты настоящего счастья. Но в голове после всего остался сплошной сумбур.
Полутьма. Запах пыли. Запах Аида. Наше частое дыхание. Я проваливаюсь в дурацкие диванные подушки, начинка которых давно истлела. Это снова смешно, но смеемся мы уже через силу. Глаза у моего любимого серьезные, и смотрит он очень ласково: пусть он не видит моего лица, но не забывает, что я отлично его вижу. Замирает, очерчивает большим пальцем контуры моих припухших губ.
– Готова?
– Да…
Я вовсе не собиралась, будто безмозглая курица, вздрагивать или хныкать из-за такой ерунды. Но это оказалось так… сильно. И пугало, и притягивало… И я, как все бестолковые девчонки, и задрожала, и вскрикнула, и заерзала. Укусила Аида за плечо. Он и ухом не повел, а в ответ на укус бережно поцеловал.
– Я знаю, Рыжик, знаю… Первый раз всегда так… Сейчас будет хорошо… Доверься мне…
– Как в танце? – прошептала я, отворачиваясь.
Я рада, что он не видит моих мокрых глаз. Вот зачем я так глупо, так нелепо реву? Я и себе не могла объяснить. Все перемешалось в душе – счастье, вина, страх, удовольствие.
– Как в танце, моя родная. Я никогда тебя не подведу, обещаю. – Он улыбнулся. – Женушка…
– Аид… Мой Аид…
– Только твой.
Шепоты и тени, луч света, пробивающийся в небольшую прореху в старой скатерти, заменявшей полог, пылинки серебрятся в луче… Наши сплетенные дыхания, руки и ноги… Наши запахи и наш пот смешались…
Все соединилось в одном таинстве любви.
Я не хотела думать о том, что будет завтра. Есть только сегодня, только сейчас.
* * *
Мы долго лежали обнявшись. Я пристроила голову Аиду на плечо, он гладил меня по руке и время от времени касался губами макушки. Еще никогда я не чувствовала себя такой любимой и желанной. Каждое прикосновение было бережным, точно я была хрупкой хрустальной статуэткой. Каждый поцелуй заставлял сердце трепетать от нежности.
– Как же я мечтаю увидеть тебя, мой Рыжик, – вздохнул Аид.
– А если я тебя разочарую?
– Ты не можешь меня разочаровать, дорогая женушка. – Я не видела лица Аида, но чувствовала, как он улыбается. – Внешность не имеет значения. Я знаю, что ты – половинка моей души…
Половинка его души… Дыхание перехватило, и снова подкрались слезы. Нет, мой любимый, я случайная гостья в этом доме, которая обманом вырвала один день счастья у судьбы. И этот день уже подходит к концу: на чердаке сделалось сумрачно.
– Пора, – прошептала я. – Ничего, если я не стану спускаться к твоим родителям? Я так устала… Просто проводи меня домой.
– Конечно, родная, я найду что им сказать.
Аид помог мне подняться, критически оглядел измятое платье. Нашел сюртук, который успел скинуть, встряхнул.
– Надень сверху, – и сам помог облачиться. – По дороге куплю тебе новое платье.
– Потому что на мое платье пролилось вино, да? – тихо сказала я.
Он качнул
