— Госпожа, вы принимаете человека с высоким статусом, который не относится к числу ваших близких родственников или друзей, часто вхожих в дом, — объяснила Лейла. — Даже если между вами были тесные отношения, официально они не закреплены, и вы сами сказали, что не виделись больше полугода. Кроме того, следует учесть вашу болезнь. Вы совсем не помните господина, вынуждены знакомится заново. Значит, уместно соблюсти определённые формальности. Принять его как подобает.
— Доверяю твоим знаниям и опыту, — я обезоружено подняла руки. — Тебе бы тоже нарядиться во что-нибудь новое. Сколько у тебя платьев?
— Три, госпожа. Одно для особых случаев. Я могу надеть его, если прикажете, но оно уместнее для приёма, где гостям предлагаются рабы для развлечений.
— Даже представлять не хочу, что это за платье. Я устраивала такие приёмы?
— При мне два раза. Госпожа Арлета собирала здесь ваших знакомых. И ещё вы возили меня на званый вечер в дом господина Ксандра.
— Туда-то зачем? Отцу своих рабов не хватает?
— Чем разнообразнее угощение, тем лучше. Эрик там тоже был.
Ещё один неприглядный штрих дополнил картину жизни высшего общества Лазарии. Впрочем, штрих этот словно напрашивался сам собой, а может, всплыл в моей памяти. Я не особо удивилась и даже не испытала возмущения, только обречённую грусть.
— Тебе, наверное, было очень тяжело. Твой прошлый хозяин ведь ни с кем тобой не делился?
— В доме господина Андареса я осмелилась мечтать, что всю жизнь буду принадлежать одному мужчине. За такие мысли полагается расплата.
— Твой ребёнок... ты же не родила его, да?
— Мою дочь извлекли из меня на седьмом месяце. Она могла выжить, если бы ей позволили и помогли, но господин изменил своё решение, хотя раньше хотел, чтобы я забеременела.
Мне стало нехорошо, даже слегка замутило.
Лейла молча закончила колдовать надо мной, а я больше не пыталась ничего узнать, опасаясь ещё сильнее растревожить её воспоминания.
— Госпожа, вчера вы спрашивали о происшествиях перед вашим приступом... — промолвила девушка, когда я уже собиралась её отпустить.
— Да-да, ты что-то вспомнила?
— В один из дней, примерно за неделю до приступа, вы вернулись от господина Ксандра очень недовольной. Когда я помогала вам, швыряли свои вещи и говорили, что скоро он не сможет вами командовать и вы станете здесь настоящей хозяйкой.
— Ого! Сильно же он меня разозлил. Причину не знаешь?
Лейла покачала головой.
— Ещё вы рассыпали чаглы, которые носили в сумочке. На следующий день не досчитались одного, заподозрили, что я вас обворовала, но потом выяснили, что его унёс робот-уборщик, так что наказали Сол.
Ну да, кто-то ведь должен был оказаться крайним.
— И часто я на твоих глазах имела дело с чаглами?
— Нет, госпожа.
— То есть ты не знаешь, куда я их тратила?
— Это не моё дело, госпожа. Я даже не задумывалась.
Что ж, можно было внести в мои записи пару заметок, правда, относились они к Табете, а не Сабрине и снова не давали подсказок касательно причин первого убийства.
Чуть позже я дошла до комнаты рабов и первым делом велела Эрику с Тадиусом показать вчерашние раны. Не любопытства ради, а из желания довести дело с лечением до конца. На коже парней под слоем регенерирующего геля следы наказания хоть и оставались видны, но заметно поблекли и в некоторых местах почти затянулись.
— Обезболивающие нужны? — спросила на всякий случай.
— Госпожа, это уже лишнее, — улыбнулся Эрик.
— И всё-таки сделайте себе инъекции. Ко мне, как вы знаете, вот-вот придёт гость. Обслуживать нас будут Лейла и Ниан. Тадиус, с тобой мы поговорим вечером, а Эрик нужен мне сейчас на несколько слов.
Я кивнула на дверь, приглашая последнего пройти со мной.
— Госпожа... — начал Тадиус, да так и замер на полуслове.
— Что бы ты ни хотел сказать, мы обсудим это позднее. Кажется, я уже дала понять, что наказывать тебя по всей строгости не собираюсь. Продавать тоже. Но разговор нам предстоит серьёзный.
Когда мы с Эриком, добрались до кабинета, я спросила:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Как думаешь, что будет, если Тадиус узнает правду о смерти Сабрины?
— Он продолжит вам служить, — пожал плечами Эрик.
— Ну да, выбор у него невелик. Я имею в виду опасность со стороны Ксандра. Он ведь скрывает смерть дочери даже от рабов.
— Вы правы. Господину может не понравиться, если вы станете откровенничать с Тадиусом.
— Но мне нужно поговорить с ним! Я больше не могу так, Эрик! Тадиус должен знать, кто я такая и что случилось с его настоящей госпожой. Он может помочь мне с расследованием, но направить его мысли в нужное русло будет проще, если задать прямые вопросы. Такое чувство, что из-за хождений вокруг да около я что-то упускаю.
— Кажется, насчёт Тадиуса вы уже всё решили, — заметил Эрик.
— Может быть. А ведь есть ещё Нортон Восс. В прошлый раз мне казалось, что он раскусил меня, едва увидев.
— Настаивайте на несчастном случае. Командующий Восс не учёный, а военный. Такое объяснение, как переселение душ, не должно прийти ему в голову.
— Не должно, но может?
— Ведите себя естественно. Вам предстоит общаться со многими людьми. Поверьте, что вы действительно потерявшая память Сабрина. Вдруг, так будет проще.
— Ты хорошо знаешь Нортона?
— Нет, госпожа. После разгрома Ордена Познающих на Брионе меня привели к нему на допрос. Он знал, что я был приближен к Старейшинам, и задавал вопросы об Ордене и том, чем мы владели. В следующий раз я увидел его в доме господина Ксандра, потом у Сабрины. Я знаю, что хозяйка имела с командующим интимную связь, но встречались они нечасто. Подробности их отношений мне не известны.
— Боюсь, эти подробности придётся выяснять мне, — вздохнула я. — Арлета сказала, что Нортон заинтересован в Сабрине как в возможной невесте и пойдёт в наступление.
Эрик помрачнел.
— Да, это логично, — признал он. — Такая партия выгодна для обеих сторон.
— Только не для меня, ты же понимаешь? Надеюсь, что избавлюсь от него поскорее. Держала бы тебя рядом для моральной поддержки, но ты не в лучшей форме.
— А вот это было бы лишним. Помните, что говорил командующий, когда мы встретились возле Сферы? Он меня на дух не переносит. Считает, что господин Ксандр не должен был брать в свой дом экстремиста даже в качестве раба. Тем более что полную программу ломки я не прошёл. Тадиус сегодня тоже был бы не совсем к месту. Нортон знает, что он фаворит Сабрины. Лейла и Ниан лучший выбор. Ниан с утра весь светится. Давно не видел его таким. Полагаю, это ваша заслуга.
Мои щёки предательски вспыхнули.
— В последние дня я вытворила столько, что самой не верится.
— Вы привыкаете к новой жизни, это хорошо. Добавьте немного жёсткости — и ваша позиция укрепится.
— Ради бога, Эрик, не начинай! Мне после вчерашнего до сих пор нехорошо. Там, в подвале, я чувствовала Сабрину, которой происходящее даже нравилось, но для меня это не станет нормой. Можешь пообещать, что будешь вести себя осторожнее? С тех пор, как я попала сюда, тебя всё время наказывают, вне зависимости от моего желания. Мы знакомы неделю, а ты не вылезаешь из пыточной камеры. Угомонись, прошу!
Неожиданно Эрик рассмеялся.
— Так уж выходит, госпожа, но ради вашего спокойствия постараюсь быть осмотрительней.
Я вознесла молитву высшим силам, чтобы он запомнил свои слова.
Час икс тем временем приближался. Я вернулась к чтению вчерашней книги и даже сумела слегка отвлечься от ожидания, когда на комм поступил вызов.
Выйдя в холл, увидела Нортона Восса, заходящего в открытую Нианом дверь. Позади гостя в полуметре от пола плыл здоровенный серый ящик, за которым следовал мужчина в ошейнике. Присмотревшись, я поняла, что ящик летит не сам, а стоит на плоской платформе, и именно она двигается по воздуху.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Добрый день, Сабрина!
Похоже, что сегодня Нортон тоже был при параде. На таком же чёрном, как при нашей первой встрече мундире, помимо эмблем, выделялась золотая кайма.
