испускает клубы пара на стойке, к ним потянулось множество новых жильцов георгианских домов с Бексфорд-Райз. Теперь в кафе «Метро» полным-полно обеспеченных молодых новоприбывших, читающих газеты и с радостью платящих за капучино больше фунта.
– Ну естественно, у вас же очень маленький бизнес, – говорит Глория.
Бен не знает, что на это ответить. Марша переплетает пальцы и кладет руки на колени. Пустые колени.
– Ты забыла себе положить, – замечает Бен и удаляется на кухню, чтобы наполнить для нее тарелку.
Он не сбегает, ни в коем случае.
Но, вернувшись, он видит, что ситуация уже обострилась настолько, что сестры перешли на быструю йорубу. Он не понимает ни слова, но веселое выражение Джулиуса сменилось напряженным, и Адди, вздохнув, снова направляется к ним.
– Ну ей-богу! – выпаливает Бен без задней мысли, нависнув над ними с приборами в одной руке и тарелкой с горой еды – в другой. Обе женщины обескураженно поднимают на него глаза. – Ну ей-богу, – повторяет он. – В итоге вы все равно вспомните, что любите друг друга. Почему бы не вспомнить об этом побыстрее? Например, сейчас?
Глория открывает рот, но ничего не говорит, а просто смотрит на свои колени. Марша краснеет.
– Хм-м, – протягивает Адди, наклоняясь и вглядываясь в их лица. – Наивно, но эффективно.
Джулиус начинает хохотать. Марша закрывает лицо рукой и издает стон. Глория откашливается, похлопывает сестру по коленке и говорит: «Знаешь, получилось изумительно вкусно».
– Это она меня всему научила, – говорит Бен, кивнув в сторону Марши.
Все снова смеются, включая его самого, хоть это и есть чистая и абсолютная правда.
После этого воцаряется такая атмосфера, когда обретенная доброжелательность начинает поддерживать себя без постороннего вмешательства, прокладывая все более и более глубокую колею, по которой будет двигаться вечеринка. Бен переворачивает кусочки цыпленка, потом принимается за новую партию; Марша под бурные аплодисменты представляет гигантский пирог, украшенный мягкими коричневатыми пиками, похожими на застывший в меренге беспокойный океан; мужчины устраиваются на местах и послушно едят, и едят, и едят. Спустя какое-то время к Джулиусу подходит Отто, протягивает ему пиво и заводит разговор о крикете. Беседа разрастается до спорта в целом, и к ней подключается Клив. Женщины, более подвижные, мигрируют и гнездятся, мигрируют и гнездятся, передавая друг другу малыша Тео и время от времени прибирая на столе. Рут носится между ними, то и дело оглядываясь, чтобы убедиться, что Грейс бежит за ней, а когда Грейс останавливается отдохнуть, Лиза принимается расспрашивать ее о школе, отчего девочка чувствует себя полноправной частью этого круга матрон. Маргарет поначалу мнется где-то с краю, но Адди увлекает ее, и вскоре та уже смеется, взяв на руки Тео.
Бен наблюдает. Его это устраивает. Марша ловит его взгляд с другого конца сада, и он в ответ машет ей щипцами для мяса. К нему, отмахиваясь от густого пряного дыма, неуверенно направляется подружка Клива. (Погода тоже ведет себя подобающе – с приближением вечера небесная синева становится лишь ярче.)
– Цыпленка? – спрашивает Бен, хоть она и не протягивает ему тарелку.
– Ой, нет, спасибо, – говорит она. – Я вегетарианка. – Она глядит на зарумянившуюся, сдобренную специями кожицу, с которой капает искрящий на углях жир. – Вас это не… эм-м, беспокоит? Что у вас тут полный мангал мертвых созданий?
– Нет, – твердо отвечает Бен.
Он снова окидывает ее взглядом и только тогда понимает: Клив занят, и она нервно прибивается к нему, несмотря на преступную плотоядность, потому что, кроме него, белых в саду больше нет. Он и сам не то чтобы забыл об этом. Когда он объявил сестре, что будет жить с Маршей, она была весьма красноречива. Эта тема так или иначе многократно всплывала между ним и Кливом, который тогда еще жил дома и ясно дал Бену понять, что ему не все равно; что его напрягает тот факт, что его мать спит с «гребаным паучком-альбиносом» и что он сомневается в отцовских, или в данном случае отчимских, способностях Бена. Но сегодня он даже не задумывался об этом, все внимание перетянуло на себя противостояние Оджо – Симпсон. Бен откладывает щипцы и пытается сослужить службу.
– Значит, вы с Кливом вместе учитесь? Что ты изучаешь?
Она отвечает, что изучает гостиничный и кейтеринговый сервис, но она не уверена, что ей это подходит. Это не то, что ей на самом деле интересно. Бен отвечает «м-м-м», и спрашивает, знает ли она в таком случае, что ей на самом деле интересно, ведь в этом не всегда просто разобраться. Она с ним соглашается и говорит, что еще не определилась. Возможно, путешествия. Когда она путешествует, то чувствует себя такой живой. «М-м-м», – отвечает Бен, который, не считая клиники, никогда не бывал за границей лондонского автобусного маршрута. Она говорит, что есть место, куда она просто мечтает попасть, таким волшебным оно ей кажется, и это Таиланд. Бен отвечает: «Правда?» – «О да, – говорит она, – очень одухотворенное место. И еда потрясная» – «М-м-м», – отвечает Бен.
– Как вы тут? – К ним присоединяется Клив. – Присела Бену на уши?
– С ним так легко общаться!
– Серьезно? – ухмыляется Клив. Пожалуй, в его интонации есть ирония, но сейчас она не звучит враждебно. Если он кого-то и подкалывает, так это свою подружку (чье имя Бен не запомнил).
– Хочешь еще цыпленка? – спрашивает Бен.
– Не, я все.
Клив похлопывает себя по животу и потягивается. Из двоих сыновей Марши он тот, который симпатичный.
– Похоже, воцарился мир, приятель, – говорит он, оценивая картину у стеклянных дверей.
Джулиус и Отто курят сигары Джулиуса, Рути катается на плечах у Грейс, Глория сказала что-то Марше, от чего та все хохочет и хохочет.
– Да уж, хвала небесам, – говорит Бен.
– Мама, похоже, счастлива.
– Ты думаешь? – мгновенно напрягаясь, спрашивает Бен.
– Уверен. Может быть, – добавляет он, злобно косясь на Бена, – это потому что она может помыкать тобой целый день, сколько захочет.
– Клив! – восклицает девушка. Она не уверена, что он имеет в виду, понимает лишь, что это не к добру.
– Нет, не поэтому, – говорит Кертис. Он очнулся от дремоты, ухватив лишь самый конец диалога, и теперь, зевая, приближается к ним. Он худее брата. Мягкий парень с большой головой. Глаза заспанные, на коже желтовато-серый оттенок усталости. В этом тридцатиоднолетнем парне уже виднеется бухгалтер среднего возраста. – Не только поэтому, во всяком случае. Это потому что ты не похож на нашего отца.
Клив бросает на Кертиса взгляд, отнюдь не шутливый.
– Я знаю, что она скучает по нему, – говорит Бен. На самом деле он не знает этого, но он много думал об отсутствующем Клайде. Бену кажется, что ему никогда
