Старому Гетти всегда нравилась Глория. Она была Джорджу прекрасной женой и матерью его трех очаровательных дочерей. Поэтому развод Джорджа очень огорчил отца. Новая избранница сына ему нравилась гораздо меньше, но у нее были деньги, и Гетти смирился. «Это не столько брак, сколько слияние капиталов», — заметил однажды Гетти с нескрываемым удовольствием. Однако после того как договор о слиянии вступил в силу, основным партнером Гетти-старшего стал не Джордж, а Жаклин. Она быстро пришла к тому же выводу, что и леди Джин, и подавила слабого Джорджа своей волей и решительностью.
В результате его жизнь превратилась в сюжет для фильма ужасов. Он боялся почти всего — своих врагов, жены, бывшей жены, совета директоров компании «Тайд Уотер», но больше всего своего бессердечного отца.
Пытаясь изобразить из себя влиятельного бизнесмена и независимую личность, Джордж стал спонсором лос-анджелесского филармонического оркестра, просиживал часами на совещаниях совета директоров «Банк оф Америка» и даже начал, по примеру английской королевы, разводить породистых лошадей. Но это ему не помогло. Его жизнью как всегда распоряжался папочка, который даже не пытался скрывать своего презрения к слабохарактерности сына.
Вскоре Джордж пристрастился к спиртному, а с 1973 года начал принимать транквилизаторы и, похоже, приобщаться к героину. Вечером шестого июня Жаклин, вновь услыхав от него «мистер Гетти», начала над ним насмехаться и унижать, называя хлюпиком и ничтожеством. Подобные сцены повторялись в их семье довольно часто.
Вскоре нервы Джорджа не выдержали, и все накопившиеся в его душе обиды и горечи захлестнули его сознание волной гнева. Не имея никаких аргументов в свое оправдание, он в бессильной ярости бросился в спальню и истошно закричал. Потом высыпал в ладонь десяток таблеток нембутала и, проглотив их, запил стаканом виски, заперся в кухне, где попытался проткнуть себе живот большой вилкой для жаркого. Однако это ему не удалось, и через несколько минут он оказался в коме.
Прибежавшие на его крики соседи взломали дверь кухни и вытащили безжизненное тело Джорджа в сад. Решив, что у него алкогольное отравление, они вызвали машину «скорой помощи». Вскоре по звонку Жаклин к дому подкатили друзья Джорджа, а вслед за ними и врачи.
Поскольку Джордж занимал пост президента одной из крупнейших компаний штата, сведения о случившемся могли бы испортить его репутацию. Опасаясь этого, жена и приятели попросили медиков отвезти его в клинику в пригороде. Это помогло бы избежать огласки и скандала. Однако из-за этого Джорджа доставили в клинику на двадцать минут позже, и эти минуты стали для него роковыми.
В результате, чтобы спасти репутацию Джорджа, Жаклин и его приятели пожертвовали его жизнью. Никто из них даже не догадывался, что причиной комы стал не алкоголь, а сильнейшее снотворное. В тот момент, когда машина «скорой помощи» подъехала к воротам клиники, старший сын и наследник самого богатого и невероятно жестокого американца скончался, не приходя в сознание.
Журналистам Жаклин заявила: «Его убил родной отец».
Глава пятнадцатая
Похищение и выкуп
В районе итальянской столицы, расположенном между Корсо Витторио Эммануэле и Тибером, находится множество величественных дворцов эпохи Ренессанса. Именно здесь жили в средние века знаменитые папские династии — Борджиа, Фарнезе и Риариос. В ту эпоху эти узкие полутемные улочки были по вечерам самым опасным районом Вечного города.
Выглядели они несколько зловещими и в наши дни. Но теперь после полуночи на них было безлюдно, и единственными живыми существами, которых мог встретить здесь случайный прохожий, были лишь бездомные римские кошки да вышедшие на обход ночные сторожа. Глубокой ночью 10 июля 1973 года здесь появился рыжеволосый долговязый парень. Он медленно, словно лунатик, двигался вдоль Виа делла Маскероне к старинному фонтану в виде изваяния юной красавицы, изо рта которой била струя воды. Красавица эта была дочерью богатого графа, и улица, по которой шел юноша, была названа в ее честь.
Читатель уже, наверное, догадался, что ночным прохожим был не кто иной, как Пол Гетти III, который возвращался с очередной вечеринки с друзьями в свою квартиру в районе Трастевере, по ту сторону реки, где он жил вместе с двумя молодыми художниками. Сегодня такая ночная прогулка выглядела бы сущим безумием, но в семидесятые годы Рим был более безопасным, чем сейчас, и когда рядом с Полом резко затормозил старенький белый «фиат», он особенно не встревожился.
— Простите, синьор, — спросил у него через окно автомобиля шофер, — вы случайно не Пол Гетти?
— Да, — ответил удивленный юноша, — он самый.
Услыхав это, из машины выскочили двое мужчин и, схватив парня, силой затолкали его на заднее сиденье, после чего автомобиль быстро скрылся из виду. В ночной тишине четко прозвучали три удара башенных часов римской ратуши, и началась новая трагическая эпопея итальянской ветви династии Гетти.
После смерти Талиты и переезда Пола-младшего в Лондон Гейл целиком посвятила себя своим детям. Брак с Лангом распался два года назад, но, несмотря на это, ей все же удалось сохранить и сплотить свое семейство. В апреле этого года ей исполнилось тридцать семь лет.
Гейл и ее дети полюбили Италию. Теперь они жили в современной квартире в одном из новых кварталов Рима — в Париоли, а уикэнды и отпуск как и прежде проводили всей семьей в своем летнем домике в Оргии. Курс итальянской лиры по отношению к доллару был чрезвычайно низок, и для тех, кто имел доллары, жизнь в Италии была недорогой и довольно комфортной. Тем не менее богатой Гейл себя не ощущала, поскольку пособия на детей от их отца, живущего в Лондоне, она получала весьма нерегулярно. У нее был старенький автофургон марки «опель», много друзей, в большинстве своем итальянцев, и любящие ее дети — сыновья Пол и Марк и дочери Эйлин и Ариадна. Забота о них стала главной целью ее жизни.
Желая дать детям европейское образование, она отправила их учиться не в американскую школу, а в престижный старый колледж святого Георгия на Виа Салариа, в котором, по заверению его администрации, «англоязычные дети в возрасте от восьми до восемнадцати лет могли получить образование, соответствующее уровню средних учебных заведений Британии».
Однако, как и большинство учебных заведений Рима, этот колледж не избежал влияния новой культурной волны, захлестнувшей Италию семидесятых.
Трое младших детей Гейл учились с интересом и старанием, однако старший — Пол взбунтовался и в шестнадцать лет бросил учебу. На психику паренька очень подействовали развод родителей и смерть Талиты, и справиться с ним без мужа Гейл было нелегко.
