изменилось.
— Думаю, вы ошибаетесь, — легкомысленно отмахиваюсь. — Мне нравится думать, что он понял, наконец, на что будет похожа его жизнь с таким человеком, как Инга, и просто поступил правильно.
— Об этом я и говорю. Раньше его вопросы «правильности» не особенно волновали.
— Все мы однажды взрослеем, — пожимаю плечами.
Повар внимательно смотрит на меня ещё несколько секунд, а после снова улыбается.
— Если ты закончила с тестом, то отнеси его в бойлерную под лестницей и поставь на котёл — там самое тёплое место.
Киваю, радуясь, что он так деликатно перевёл тему и не стал настаивать на своей правоте, накрываю миску с тестом полотенцем и несу в бойлерную, которая на деле оказывается небольшой кладовкой с котлом и какими-то счётчиками на стенах. Здесь, в тишине и одиночестве, я нехотя думаю о словах Сергея — о том, что я могла так повлиять на Стаса. Это звучало невероятно хотя бы потому, что он совсем не похож на того, кто легко поддаётся чьим-то убеждениям или позволяет манипулировать собой — разве что в безвыходной ситуации. К тому же, он мало что знает о чувствах, а потому не распознал бы любовь или симпатию, даже если бы их ему подсунули под нос. Как бы там ни было, я ему не интересна в том смысле, в котором это подразумевается, а меня не привлекают самовлюблённые деспоты.
Но отчего же тогда так сильно бьётся сердце после новости о его разрыве с Ингой?
Захлопнув дверь в бойлерную, возвращаюсь на кухню, но Сергей отпускает меня, наказав следить за тестом и опустить его через час. Поднимаюсь на второй этаж; комната Валентины Игнатьевны оказывается пуста, а Сашку нахожу в её комнате спящей, так что я просто спускаюсь в единственное место, где чувствую себя в своей тарелке — в библиотеку. Там я сажусь в кресло, закинув ноги на подлокотник, и пытаюсь перебороть внезапный приступ уныния. У всех в жизнях происходят какие-то позитивные перемены, и только у меня всякая тягомотина. Да, есть неплохая работа; да, нет проблем с учёбой; есть друзья, которым не плевать, где я и что со мной, но, кажется, мне и этого уже мало.
Понять, в чём дело, удаётся довольно быстро — едва в голову закрадываются мысли о том, что я, по сути, довольно одинока. С тех пор, как поняла, что родители не вернутся, я решила, что для меня всегда самым главным в жизни будет именно семья; что я, когда обзаведусь собственными детьми, никогда не поступлю с ними так, как поступила со мной моя мать… Но для того, чтобы это всё доказать, нужно было встретить порядочного человека, и вот как раз с этим у меня огромные проблемы.
Как я могла так ошибиться в Максиме?
На секунду прикрываю глаза, чтобы передохнуть от навалившихся мыслей. Дыхание выравнивается, а ритм сердца успокаивается, и я проваливаюсь куда-то в темноту. Глаза распахиваются от какого-то непонятного ощущения, заставившего сердце снова заколотиться, и вот я слышу едва различимый скрип двери и чьи-то тихие шаги после минутной заминки.
— Я знаю, что ты не спишь, — тихо смеётся Стас.
— Ты так быстро вернулся? — хмурюсь.
Он же только полчаса как на работу уехал…
— Вообще-то, уже половина седьмого, я просто пораньше вернулся.
Вскакиваю на ноги, чуть не потеряв равновесие.
— Как полседьмого?! У меня же там тесто!
Несусь к двери, но Стас хватает меня за плечи, чтобы удержать на месте.
— Всё с твоим тестом нормально. Сашка нашла тебя спящей и предупредила Сергея, что ты в отключке. Он сам всё сделал.
— О, нет… — стону в голос.
Хороша помощница… Да он же меня теперь к кухне на пушечный выстрел не подпустит с таким уровнем безответственности!
Ещё и режим снова сбила…
— Успокойся, — усаживает обратно в кресло и присаживается напротив меня на корточки; только теперь я замечаю, что на нём не офисный костюм, а домашний спортивный — он уже даже переодеться успел. — Никто тебя ни в чём не винит.
— Почему она меня не разбудила?
— Пожалела, — пожимает плечами.
— Отлично, — ворчу. — И что я теперь ночью делать буду?
— Ну-у, у меня есть несколько вариантов на выбор… — Бью его кулаком по плечу, и он смеётся. — Да шучу я. У тебя ещё есть целое завтра, чтобы восстановить свой режим перед учёбой.
— Ты в порядке?
Наверно, от меня он ожидал такого вопроса меньше всего, потому что его бровь иронично приподнялась.
— Не знал, что тебя волнует моё состояние.
— Я просто подумала, раз уж мы теперь друзья… — напоминаю.
— Точно, — с долей иронии соглашается. — Друзья… Жить буду.
— Это не ответ, — качаю головой.
Вот и кто из нас ведёт себя, как ребёнок?
Тяжело вздохнув, он садится на пол и сцепляет руки на коленях.
— Чувствую себя идиотом, — нехотя признаётся. — Я всегда считал себя рациональным и был уверен, что все ходы всегда просчитываю наперёд. Даже в случае с Ингой думал, что сорвал джек-пот, а в итоге оказалось, что я только признал свой идиотизм, разорвав с ней помолвку.
— Ты был бы идиотом, если б женился на ней, — успокаиваю. — Люди иногда совершают ошибки, и ты не святой, так что перестань загоняться. Знаешь, я сейчас скажу тебе одну вещь, но если ты кому-то расскажешь, что я такое говорила, я буду всё отрицать.
— И что же это?
— Будь я на месте Сашки, я бы тоже тобой гордилась.
Признание далось мне без труда, хотя и было непривычно чувствовать такое к Стасу, но его благодарная улыбка — кажется, её я видела впервые, — успокоила меня.
— Ты можешь гордиться мной и на своём месте, — разрешает. — Разве друзья не радуются достижениям друг друга? Или не поддерживают в беде?
Ну, такое звучало логично по отношению к близняшкам, но со Стасом у нас немного странная дружба — учитывая, что его родня пыталась нас свести.
— Не думаю, что это наш случай, — не соглашаюсь. — Твоя семья наверняка воспримет это как мой интерес к тебе.
— Раз так, тогда мы им не скажем, — со смешком поднимается на ноги.
— Точно? — прищуриваюсь.
Не помню, чтобы он так быстро с чем-то соглашался — особенно, если это что-то связано со мной.
— Однажды на тебя уже надавили, и ты сбежала — думаю, такого больше никто не захочет.
— Что, неужели и ты тоже?
— Я — в первую очередь, — удивляет и открывает двери. — Идёшь?
— Куда? — округляю глаза, машинально поднимаясь на ноги.
— Уже время ужина, — напоминает. — Или ты планируешь оставаться голодной?
Прохожу мимо в смешанных чувствах, пока он галантно
