Она его искала — значит, он ей нужен.
— Мир, я тебя по всему городу ищу, — вышла из машины мама, и вид у неё был такой, словно она собралась задать ему трёпку.
Мирослав не хотел знать, чем опять провинился перед мамой.
Но и она не затем приехала, чтобы отступать.
— Ты почему не отвечаешь? Я тебе полдня звоню.
Мирослав машинально похлопал себя по карманам.
— Наверно, забыл дома телефон, когда переодевался. У тебя что-то срочное?
— А ты куда-то торопишься?
— Да очень, — всё ещё хлопал он себя по карманам, надеясь всё же найти телефон.
— Тогда тебе придётся задержаться. Я была сейчас в больнице. В Центре сосудистой неврологии, — смотрела на него Ирина Владимировна с вызовом.
О, чёрт! Мир понял, почему у неё был такой вид: одновременно сердитый и несчастный.
— Ты знал, да? — спросила она.
— О чём? — ещё пытался он спасти ситуацию, вернее, чужую тайну.
— Не ври мне! — заставила его посмотреть на себя мама. — Знаешь, кого я там встретила? Подружку отца, с которой он был на моём дне рождения. И она, оказывается, не уехала с ним на Гоа. Она даже не его подружка. Она онколог. И очень удивилась, что я не знаю про рак, когда она спросила, как дела у Сергея. Кстати, она передавала тебе привет.
— Мам, — выдохнул Мир. — Давай поговорим об этом потом. Мне сейчас, правда, надо ехать.
— Интересно, куда?
— Мне надо… кое с кем поговорить, — только сейчас обратил он внимание на конверт, что она держала в руке. — Это что?
— Письмо. Тебе. Я искала тебя в офисе, когда не смогла дозвониться, и оно там лежало у тебя на столе.
Мирослав взял письмо в руки. Без обратного адреса. И почерк был ему незнаком, но сердце бешено забилось, решив, что это написала она. Потому что они были вместе на ДНК-вечеринке. Потому что «10. Романтические письма». Потому что…
— Господи, у него рак, — всплеснула руками мама. — Опухоль в головном мозге, понимаешь?
— Принеси, пожалуйста, воды, — повернулся Мир к Гамлету, так и не открыв письмо.
Он повёл маму в тень от здания, на скамейку.
— Ему жить осталось меньше трёх месяцев…
«Уже двух», — машинально посчитал Мирослав и вздохнул.
— И он ничего не сказал. Ни мне, ни Венере, — сокрушалась мама. — Только тебе. Тебе ведь отец сказал?
— Да, мам, — помог он ей сесть. Подал воду, что принёс Гамлет, молча благодарно ему кивнул.
Как она в таком состоянии доехала? — подумал Мир, пока мама жадно пила: руки у неё тряслись.
— Ну теперь я понимаю, почему ты согласился, — отняла она от губ бутылку, глядя перед собой. — Почему он уехал, а ты остался вместо него.
— Он просил не говорить.
— Понимаю, — кивнула Ирина Владимировна. Выдохнула.
Мир машинально посмотрел на часы.
— Да, ты же сказал, что торопишься, — кивнула мама.
— А что ты делала в клинике? — только сейчас дошло до Мирослава, что она не просто так там оказалась.
— Искала твою девушку, что же ещё.
— Мам, я же просил!
— Да какая уже разница! Она улетела.
— В каком смысле?
— В самом прямом. Улетела сегодня в Гонконг. С директором.
— С Пряником? — округлил глаза Мир.
— С пряником или с бубликом, какая на хрен разница.
— Подожди, а как же Ротман?
— А у Ротмана другая девушка. Какая-то Наташа. Это она мне сказала, что Кристина сегодня улетает. Или уже улетела, пока я разыскивала тебя по всему городу.
Чёрт! Письмо! У него же в руках, возможно, было её письмо. Мир разорвал конверт.
И сердце остановилось.
«Миро̀. Мой дорогой, Миро̀! Сердце моё!
Прости, если я потеряла право так тебя называть. Сожги письмо сразу, если не хочешь его читать. Я пойму. Или сожги потом, когда дочитаешь. Но сейчас, пока я его пишу, пока ты его читаешь, пока хоть так, но мы ещё вместе, я… — Мир сглотнул и заметил, что её рука тоже дрогнула.
Мы не поговорили. Так и не поговорили. Поэтому я решила написать тебе то, что ты и так, наверное, понял. Почему я так поступила. Написать, как есть…»
Он дочитал письмо до конца. Сунул его в карман под выжидающим маминым взглядом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Это от неё, да? — спросила она.
Мир кивнул и словно очнулся.
— Телефон! Мам, набери онлайн-табло аэропорта.
— Господи, руки трясутся. На сам, — сунула она ему аппарат.
Мир пробежал глазами по экрану. Выдохнул.
Посмотрел на часы, вернул маме телефон и снова протянул руку.
— Дай мне ключи от своей машины.
— Но ты же… — испугалась она.
— Плевать. Я опаздываю, мам, — так и держала он вытянутой руку. — Очень опаздываю. Полчаса до вылета.
— Да, да, держи, — сунула она ему связку.
— Гамлет тебя отвезёт домой, хорошо?
Гамлет, что так и стоял на всякий случай недалеко, кивнул.
Мирослав побежал, но мама вдруг побежала следом за ним.
Порывисто обняла его у машины.
— Удачи, милый! Люблю тебя! Не отдавай её никому.
— Ни за что, — уверенно покачал головой Мир.
Мама отошла, когда он резко развернул машину.
И махнула вслед клубам пыли, что та подняла за собой.
До самого поворота Мирослав видел в зеркало заднего вида её худенькую фигурку.
И как она подняла средний палец.
Это значило: «Вот им всем, а не нашу Кристинку!»
Глава 36
Как бы Мир хотел, чтобы мама оказалась права.
Но когда наконец прошёл через чёртову рамку металлоискателя, прямо там бросив гаечные ключи и отвёртки, что успел растолкать по карманам, пока работал, самолёт уже должен был выехать на взлётную полосу.
— Простите, а рейс в Гонконг? — в отчаянии остановил он девушку в форме.
— Вся информация на табло, — едва ли не носом ткнула она его в разноцветные цифры. Но не бросила. — Мне жаль. Сегодня это был единственный рейс, и он только что улетел.
Мир выдохнул.
Хорошо. Ладно. Он узнает в какой гостинице Кристина остановилась. Купит билет. Вернётся домой, переоденется и полетит за ней в Гонконг.
— А расписание вылетов? Касса? — обернулся Мирослав.
— Касса аэропорта на втором этаже, — показал девушка рукой. — Там же вам подскажут расписание. Я могу вам ещё чем-нибудь помочь?
— Наверное, нет, — покачал головой Мир. — Спасибо большое! — ответил он и пошёл к выходу.
Вежливый охранник даже придержал для него дверь, но Мир неожиданно рванул обратно.
— Девушка! Простите, девушка. Скажите, а можно узнать все ли пассажиры на борту?
— Секундочку, я уточню. — Она скрылась она за дверями «служебного входа».
И, может, вид у Мирослава был слишком несчастный, а, может, она просто была хорошим человеком.
— Конечно, это информация только для служебного пользования, — сказала девушка в форме вполголоса, когда вернулась. — Но так уж и быть. Нет, один пассажир зарегистрировался, но не полетел.
— Девушка? — прикусил Мирослав губу, кажется, слишком сильно.
— Да, — кивнула она.
— Спасибо! — крикнул он уже на ходу.
— У вас кровь! — крикнула она вслед.
— Да чёрт с ней! — вытер он кровящую губу на бегу.
И сначала рванул к машине, а потом резко остановился и снова повернул к входу в аэропорт.
На ходу сразу снял и достал всё, что мог. И в этот раз рамка металлоискателя даже не пискнула, а женщина-контролёр улыбнулась. Чёрт его знает, как ему удалось войти в дверь «служебный вход», наверное, в комбинезоне его приняли за рабочего. Но он вошёл и побежал в старое здание по переходу, по лестницам вверх со всех сил, словно ещё мог куда-нибудь опоздать.
Мирослав вломился в дверь, что прошлый раз Кристина открыла пилкой для ногтей и… чуть не сбил девушку всей его жизни с ног.
— Миро̀, — опешила она.
— Скорее то, что от него осталось, — прижал он её к себе, — без тебя. Ты не улетела?
Она покачала головой.
— Не смогла, — ткнулась она в его грудь. — Я не могу без тебя. Не хочу.
И расплакалась.
— Мы слетаем в Гонконг вместе. Мы обязательно куда-нибудь слетаем. Мы будем летать так часто, как только захочешь. Везде. Просто так. Будем садиться в самолёт, выходить, идти в транзитную зону и лететь дальше, — говорил Мир, гладя её по спине, пока она плакала. Говорил, чтобы не молчать. Говорил, пока она не засмеялась.
