Тарлан почувствовал, что вознагражден. Он оказался прав! Наконец он нашел своего брата!
«Нашего брата», – поправился он, когда его мысли мгновенно перенеслись к Элоди, оставшейся на другой стороне пропасти.
– Мы прилетели за тобой! – крикнул он, не зная, слышит ли его мальчик. Это было не важно.
Я иду!
К облегчению Тарлана, Нашин и Китин, атакуя когтями и крыльями, успешно отбросили армию живых мертвецов, хотя, как он подозревал, передышка была лишь временной. Им следовало максимально воспользоваться затишьем и действовать до того, как Брутан придет в себя.
– Нам надо подобрать его, – сказал он Тите, выровняв ее для следующего захода. – Сможем?
– Заберем его, – согласилась она.
Когда они снизились во второй раз, сквозь облака пыли прорвалась новая волна солдат. Но они были живыми – это солдаты Идиллиама завершали атаку, воспользовавшись преимуществом, которое дали им торроды. Их возглавляла любопытная фигура: худой юноша в странной золотой маске.
Его голову увенчивала золотая корона.
– Нинус! – прошептал Тарлан.
Все истории, которые слышал Тарлан – все, что ему рассказывали, – сошлись воедино в эту секунду. Здесь был его убитый отец, восставший из мертвых. Его брат, последний из тройни. И его единокровный брат, молодой сумасшедший, присвоивший корону, носить которую он не имел права.
Его мысли обрели кристальную ясность, и в голове созрел ответ на все вопросы: «Я именно там, где и должен быть».
– К Идиллиамскому мосту! – кричал Нинус. Золотая маска лишь слегка приглушала его голос, и Тарлан мог слышать каждый звук его пронзительного голоса. – На нас идет новый враг. Отбросьте его! Они не должны пересечь мост!
На секунду Тарлан пришел в смятение.
О чем это Нинус? Ведь враг был здесь, поблизости. И вдруг его осенило. Молодой король говорил не о Брутане и его армии живых мертвецов. Он говорил об атаке извне, из-за пределов города. Атаке с моста.
Речь шла о «Трезубце».
– Они не знают, – сказал он. – Они не знают о живых мертвецах. Они думают, что их ждет одна армия. А здесь целых две!
– Предупредить их, – сказала Тита.
– Да! Мы должны их предупредить. Но сперва спасем брата!
Крылья Титы слились в размытое пятно, когда она понесла Тарлана вниз к тому месту, где лежал его брат. Перед глазами предстала картина: Брутан снова склонился над мальчиком, а тот съежился под руками отца.
– Давай! – закричал Тарлан. – Давай, Тита! Давай!
Но они были слишком далеко, а Брутан двигался слишком быстро. Охваченный ужасом Тарлан смотрел, как костлявые руки восставшего из мертвых короля протянулись к его брату.
А затем, к его величайшему изумлению, мальчик исчез.
Глава 29
Чем дальше они решались продвинуться по Идиллиамскому мосту, тем более незащищенной чувствовала себя Элоди. Целая армия балансировала на узкой полоске скалы, выступающей над бездонной пропастью. Чем дольше они тут задержатся, тем более уязвимыми станут. «Мы не можем останавливаться, – думала она. – Мы нужны Гальфу».
«Трезубец» занял всю ширину моста, армия призраков тоже была здесь, их лошади шли в ногу с живыми лошадьми, копыта били в унисон. Сейчас они достигли той части моста, что располагалась ближе к Идиллиаму, и девочка и без подзорной трубы Фессана видела, что происходит под стенами города. Там шла битва, огромное войско сражалось среди клубов мелкой белой пыли. Может быть, там сражались из-за того, что Нинус захватил власть, а может, дело было в чем-то другом. Это не имело значения. «Трезубец» пришел сюда, чтобы покончить с несправедливостью раз и навсегда. Но чего это будет стоить?
Она снова взглянула на призрачную армию, двигавшуюся в разряженном воздухе. «Сколько еще призраков появится, пока все закончится?» – подумала она, содрогнувшись.
– Стоять! – крикнул Фессан, подняв руку. – Всем стоять!
Дискус вскинул голову и закусил удила, когда колонна «Трезубца» замедлила шаг и остановилась. Элоди потрепала коня по загривку, чтобы успокоить его. Неудивительно, что он встревожился. Между полуразрушенной проезжей частью, по которой они двигались, и дальним концом моста зиял широкий провал – прямо впереди. Внизу клубы тумана застилали необозримую глубину пропасти.
– Пролом слишком велик, – сказала Элоди.
– Мы перекроем его, – ответил Фессан. – Требушеты!
Элоди отступила, пока вокруг нее «Трезубец» разворачивал орудия. Одна за другой шесть огромных катапульт выдвинулись вперед. Деревянные рамы трещали, когда их устанавливали на место. Элоди задержала дыхание, подумав, что потрескивает и каменная поверхность моста.
Только бы он устоял…
Но мост и не пытался обрушиться. Вскоре шесть требушетов выстроились в линию на его разрушенном конце, каждый требушет зарядили большим камнем. Седобородый Дориан, стоявший перед ними, опустил руку, подавая сигнал.
Одновременно все требушеты были спущены. Их гигантские рычаги, сделанные из стволов деревьев, поднялись, запустив шесть огромных каменных обломков через пролом в мосту по траектории, которая позволит им приземлиться на противоположной стороне. К каждому камню был привязан толстый канат; эти канаты как хвосты тянулись за камнями, которые чертили дуги в воздухе.
Все камни тяжело рухнули на противоположной стороне, намертво застряв там, где приземлились. Лишь один скатился с края моста. Державший его канат натянулся и сорвал требушет, из которого он был запущен, с импровизированной опоры.
– Назад! Назад! – воскликнул Дориан, когда огромная катапульта заскользила боком по мосту. Солдаты бросились врассыпную. Со звериным рыком гигантское осадное орудие перевалилось через парапет и исчезло в тумане.
Элоди ожидала услышать звук от падения катапульты. Но так и не дождалась.
– Пяти достаточно! – крикнул Фессан. – За работу! Группа мужчин вертела рукоятки на требушетах, туго натягивая канаты. Вторая группа, перебирая руками, двигалась через провал; ноги людей болтались над бездонной пропастью. Сердце Элоди замерло, пока она смотрела на них. Достигнув противоположного края, они потянули за канаты, по которым перебрались.
Медленно, но верно поднятые рычаги катапульт, сделанные из стволов деревьев, начали опускаться над провалом.
– Элоди! – раздался голос слева от нее. Это был Самьял. – Берегись!
Инстинктивно она вжалась в седло. Мгновением позже рядом с ней просвистела стрела, едва не угодив в цель.
Откуда она взялась?
Полетели новые стрелы. Послышались крики.
К краю моста бежали лучники. По меньшей мере половина из них упала замертво до того, как они успели достать стрелы из своих колчанов. Элоди смотрела через провал. Все перебравшиеся на ту сторону воины лежали, проткнутые стрелами.
Ее сковал ужас. Это моя вина! Я не должна была посылать их в атаку!
На другом конце моста из тумана, окутавшего стоявший вдалеке замок, показались солдаты Идиллиама.
– Назад! – закричал Фессан, обнажив меч и размахивая им так, что тот сверкал на солнце. Его конь попятился, почувствовав волнение седока. – Они нападают на нас! Назад!
По рядам прокатилось замешательство. Места, чтобы развернуться, не было. Да и времени на то, чтобы развернуться, тоже не было. Когда идиллиамские стрелы посыпались на воинов «Трезубца», в воздух поднялись щиты, но многие уже упали замертво.
«Вот что значит быть королевой, – подумала Элоди с горечью. – Когда ты принимаешь неверные решения, люди умирают».
В тыльную сторону ее ладони ударилась стрела. Она схватила ее, потирая костяшки пальцев.
«Его рука, – подумала она, – она была твердой…»
Внезапно ей в голову пришла мысль.
«Сейчас, – сказала она себе с предельной ясностью. – Время настало!»
Не обращая внимания на ливень стрел, Элоди направила Дискуса через царящую сумятицу к краю моста.
– Самьял! – кричала она. – Самьял!
Через секунду он оказался рядом с ней. Лицо мальчика было решительным.
– Чего вы хотите? – спросил он.
– Ты можешь касаться меня? – спросила Элоди, затаив дыхание.
– Да, но…
– Вы все можете так делать? Со всеми нами?
– Я не понимаю…
Элоди прикусила язык, чтобы унять бешено скачущие мысли.
– Призрак может поднять человека? Он выдержит его вес? Сможет нести его?
– Конечно. Но я все еще не…
– Это все, что мне нужно было узнать! Приведи свою армию, Самьял! Пусть она соберется под провалом в мосту. Скажи им, чтобы они встали плотнее друг к другу так близко, как только они смогут, – Элоди оглянулась на солдат «Трезубца», которые сомкнули щиты, чтобы создать защитную стену. – И пусть держат щиты над головой.
– Но зачем?
