Двигался отряд быстро, стараясь идти тише. Но мы не профессиональные охотники, так что всё равно получалось шумно. Позади группы шла Кострома, посыпая оставленный нами след остатками соли и какими-то едкими пахучими травами.
Так себе защита, но вдруг сработает?
Полторы сотни человек, одетых кто во что горазд и нагруженных рюкзаками, споро двигались на восток. Кострома была жёстким предводителем. Она запрещала отдыхать, постоянно всех подгоняла — и даже когда опустились сумерки, не сразу разрешила встать на ночёвку.
Но если жители нашего посёлка ещё могли идти ночью, то беженцы и без того были измотаны. Поэтому, как бы ни хотела Кострома уйти как можно дальше, а привал делать пришлось.
Наша долина, в которой находился Алтарь Вознаграждения, была вытянута с запада на восток. С севера и с востока она была сжата отвесными обрывами двух плоскогорий. На южном как раз было место высадки моей группы, а северное — довольно узкое — почти сразу переходило в крутые горные склоны.
К концу долины местность повышалась. Обрыв почти сходил на нет, а горные склоны подступали чуть ли не вплотную к проходу. Пройдя через него, мы снова начали спускаться вниз, в долину. Слева начал появляться обрыв нового плоскогорья, а справа горы подступали почти впритык.
И хотя на севере виднелись густые заросли местной растительности, Кострома потащила нас южнее. К каменистой, поросшей чем-то жёлто-красным равнине. Именно там мы в итоге и разбили лагерь.
Своё решение Кострома объяснила просто: густые заросли привлекают гигантские формы жизни. А пустошь этим великанам не интересна. И оказалась права. Прямо на наших глазах одна огромная особь величаво прошла по северному краю долины. А затем скрылась в проходе, гулко топая ножищами.
Я представил, что было бы, не успей мы оттуда выйти… И у меня мороз по коже прошёл. Впрочем, если бы мы разбили лагерь на севере, ситуация оказалась бы не лучше.
На каменистой равнине тоже было не слишком комфортно. Но тут нас хотя бы никто задавить не пытался. Ещё по пути люди набрали сухостоя, а теперь разожгли костры по периметру лагеря и стали укладываться на боковую. К концу дня все были так измотаны, что сил на разговоры не осталось.
И только жители нашего посёлка разбились на пары для ночного дежурства. Мне выпала первая смена, которую я честно отсидел на большом камне, иногда подкидывая дрова в костры. К концу смены прошёлся вокруг и собрал ещё немного топлива. Сухостой прогорает очень быстро, и всё, что было собрано вечером — уже подходило к концу. А нормальные дрова можно было найти разве что в лесу, где ходят прожорливые гиганты.
А утром мы снова двинулись в путь. Шли строго на восток, пересекая долину. Беженцы растянулись длинной змеёй. В самом хвосте плелись раненые и те, кому выпала честь тянуть волокуши с лежачими больными.
На севере снова прошла гигантская форма жизни, а впереди, к югу от нас, было видно несколько крупных стад каких-то животных. К сожалению, все детали на этом расстоянии сливались в однотонную массу.
Стада медленно мигрировали по равнине. Видимо, поджёвывали красную траву, а, закончив подъедать её на одном участке, перемещались дальше. Если бы не это движение, я не уверен, что вообще сумел бы их разглядеть.
На другом конце долины виднелась возвышенность с пологими склонами.
К середине дня уже можно было разглядеть на ней россыпь белых капсул и Алтарь. Кострома решительно направила всех в ту сторону, а ко мне вдруг подошли Настя с Мишей.
— Я бы в это поселение не ходила!.. — начала девушка прямо на ходу. — Наши, когда мы уходили на запад, пытались с ними договориться… Но ничего не вышло. Там живут две группы, которые объединились. Они никого к себе толком не пускают. Здесь много наших погибло, когда ночью мы попытались напасть. Мне кажется, это надо знать Костроме…
— Хорошо, — решил я. — Догоним её и поговорим.
Настя побаивалась Кострому, но в моём присутствии поведала свою историю вновь. Наша валькирия только расстроенно цокнула языком:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ну надо же было такое придумать… Зачем вы на них напали?
— Люди очень разозлились… — пояснила Настя. — Они нас сразу встретили стрелами и убили пару человек. Хотя мы не собирались на них сначала нападать. У нас ведь и сил уже не было на это. А когда от нас потребовали… Ну…
— Что они потребовали? — строго спросила Кострома.
— Потребовали каждого десятого отдать в рабство… — призналась Настя. — …Чтобы остальные могли закупиться. Тогда мужчины будто с ума сошли. Да и женщины многие тоже… Вон, Миша в ту атаку ходил.
— И какие потери? — Кострома посмотрела на молодого человека, а тот пожал плечами. — Не, давай вот без этого!.. Сколько народу полегло?
— Наших много, не считал… — признался Миша. — А их — человек десять.
— Значит, придётся обходить… — Кострома поморщилась. — Надо только понять, с какой стороны. Справа или слева?
— СИПИН! Где сейчас находятся бестии? Чего нам ждать? — спросил я вслух у инструктора, надеясь, что он сам поймёт, кому, кроме меня, отвечать.
— В настоящий момент группа хищников, которых вы называете бестиями, расположилась неподалёку от Алтаря Вознаграждения, — ответил СИПИН. — Судя по тому, что можно наблюдать с орбиты, они рассчитывают, что внутри лагеря кто-то есть. Поэтому более трёх сотен особей продолжают сторожить место вашего поселения. Однако несколько небольших стай обходят вас с юга. Это разведчики, но если соберутся вместе — наберётся не меньше ста особой. К сожалению, когда бестии двигаются в горах, нашим системам слежения их бывает сложно распознать.
— А на севере бестий нет? — спросил я.
— На севере есть одна стая из восьми голов, — просветил нас СИПИН. — Но она ушла вперёд, в сторону выхода из долины.
— Значит, надо обходить с севера, — Кострома указала рукой налево. — Ох, не нравятся мне эти гиганты…
— А уж мне-то они как не нравятся! — согласился я. — У них ещё и на спине всякие летающие твари живут…
— Выхода всё равно нет… — грустно вздохнула девушка, а потом громогласно рявкнула: — Двигаем левее! Обходим эту возвышенность! Там живут обиженные мудаки, к ним лезть не надо!
К сожалению, местность на севере была менее удобной, чем на юге. Поверхность пересекали небольшие каменистые гряды и овраги. Повсюду валялись обломки скал. Да и перспектива познакомиться с ножищами гигантской формой жизни никого не радовала…
— Эй! Не надо туда ходить! Опасно! — ворчали беженцы.
— А почему с южной стороны не пошли? — возмущались наши «старые» новички.
Кострома не выдержала в тот момент, когда в очередном нытье был замечен Влад. Сначала, забытый всеми, он пристроился в хвост колонны, а потом вернулся к своим и снова развёл активность. Остановив группу и дождавшись, когда подтянется хвост, Кострома поманила этого горе-бунтаря к себе:
— Влад! А ну-ка иди сюда!
— Чего это? — отозвался тот и попытался спрятаться за спины, но Кострома нахмурилась так, что его свои же и выпихнули.
— Не «чего это»! — поправила девушка, подходя к Владу и приобнимая его за плечо. — А зачем… Затем, что ты, такой храбрый и умный, сейчас покажешь всем пример! Возьмёшь топорик, ножик, припасы…
Кострома замолчала, а потом резко отвела руку… И от души врезала Владу по спине, придавая направление.
— И пойдёшь обходить со своего сраного юга, на …! — пояснила она, а потом повторила: — Вали отсюда! И пусть с тобой валят все умники, которым не нравится наш маршрут!.. Давайте!
После этого Кострома картинно упёрла руки в боки. И стала ждать.
Но никто за Владом не пошёл. Возможно, потому что он и сам никуда не пошёл, а попытался, пятясь задом, вернуться в общую кучу. Да уж, с такими пятнами на репутации ему теперь никого на бунт не подбить… Хорошо ещё, если свои не запинают, как только немного расслабится. Просто не до него сейчас всем было… Бестии нервировали людей куда больше, чем всякие недоумки, павшие жертвой своей гордыни.
