движение:
– Так что это такое, позвольте поинтересоваться?
– Ничего особенного. Это касается только меня.
– Вы уверены, друг мой?
– Уверен.
– Тогда вы ошибаетесь, – голос Рая стал твёрже стали, – Мне не раз приходилось видеть, как подобные клочки бумаги уносили жизни достойнейших людей. Антуан, а не шучу.
Было видно, что юношу обуревают сомнения:
– Что это вас так потянуло на рассуждения о смерти, господин Рай? Успокойтесь, я не собираюсь умирать.
– Что написано в этой бумаге? – продолжал настаивать Рай и даже протянул руку.
– Вы намерены взять под контроль мою переписку? – Антуан сощурился, – Господин Рай, поверьте, со своими делами я как-нибудь сам разберусь.
Рай понял, что упёрся с непробиваемую стену, и его душу охватило смятение. Теперь он уже был совершенно уверен, что появление этого странного незнакомца сулит Антуану большую беду, но юноша отказывается принять помощь! «Ох! Я снова забыл, это не Френсис! Этот мальчишка не доверяет мне, если он вообще способен кому-нибудь доверять!» Молодой граф уже развернулся, чтобы уйти, но тут что-то заставило его кинуть взгляд на Рая. И Антуана словно пронзило молнией, такое отчаяние пылало в умных серых глазах брианца: «Господи! Как он за меня испугался! А ведь он прав, есть из-за чего…" Юноша невольно проникся огромной благодарностью к Раю, черты его лица смягчились, и в следующую минуту он сам себя удивил:
– Меня и правда собираются убить, но это ещё не повод для беспокойства. Я не так прост, как молод… Ну да ладно… читайте, – и он протянул Раю таинственное послание.
Брианец даже не попытался скрыть вздох облегчения и поспешил развернуть жёсткий лист бумаги.
«Господин де Валеньи, к вам обращается человек, который впредь не намерен терпеть от вас оскорбления и публичное унижение. Королевский указ, запрещающий дуэли, развязал ваш трусливый и лживый язык, и вы наивно возомнили, что это будет бесконечно сходить вам с рук. Ваше подлое поведение не достойно дворянина, и я намерен указать вам ваше место. Приходите сегодня, в полночь на Поляну Луны, на восточной окраине Грандона. Я буду ждать вас там и докажу, что все те нелестные комплименты, которые вы изволите столь часто и щедро отпускать в мой адрес, являют собой ни что иное, как именно ваш словесный портрет. Это дело касается нас двоих, и вы понимаете, что оно не терпит огласки так же, как и промедления.
С глубоким презрением виконт де Крахтью"
Красноречивый взгляд Рая заставил Антуана улыбнуться:
– Забавно. Вы не находите? Либо Крахтью спятил, либо его батюшка спешит исправить оплошность сына и поскорее убить меня, пока я ещё ничего не предпринял против этой злополучной помолвки. В любом случае я рад, что они объявились.
– Да, нет худа без добра, – согласился Рай, – И что вы намерены предпринять.
– Конечно же я должен пойти туда.
– Да, верно, но только для того, чтобы выследить тех, кого пришлёт Крахтью, – легко согласился Рай.
Антуан с усмешкой кивнул, и Рай почувствовал в этом жесте юноши недосказанность.
– Надеюсь, вы позволите мне присоединиться к вам? – в голосе брианца, правда, слышалось скорее утверждение, чем вопрос.
– Стоит ли, господин Рай? День выдался трудный. Отдохните…
– По осторожнее в выражениях, молодой человек! Эдак вы и стариком меня назовёте! Всё, нравится это вам, или нет, но я пойду с вами… Кстати, что это за поляна Луны? Сказано о восточной окраине города. Но ведь город обнесён массивной стеной… Но звучит это так, словно поляна Луны находится за пределами города…
– Да, верно. От моря её заслоняют песчаные дюны, с трёх сторон к ней подступает лес… – кивнул Антуан.
– Но тогда я не понимаю…
– Не понимаете? Что именно? – нахмурился юноша.
– Губернатор гарантировал нам, что без его ведома ни де Крахтью, ни де По город не покинут, а те тем временем собираются сделать не только это, но ещё и прихватить с собой банду. Не хочется думать, что губернатор не отвечает за свои слова, – в голосе Рая звучало искреннее возмущение.
– Не будьте так строги, господин Рай, – печально улыбнулся Антуан, – Губернатор лишь обещал нам, что все кареты прежде, чем пересечь городские ворота, будут досмотрены. Но никто не в силах ответить за действия всей городской охраны. Вы же понимаете, среди них наверняка найдутся такие, кто готов прикрыть глаза, почувствовав тяжесть золотой монеты в своём кармане. Да и что говорить о стене, если в ней столько брешей…
– Брешей?!
– Да, брешей. Это стена уже более ста лет не выполняет своё предназначение. В некоторых местах её стали сносить сознательно.
– Но… А я-то глупец, допустил мысль, что предприняты действительно достаточные меры для поиска Френсиса, Анри и… остальных, – Рая был искренне раздосадован.
Антуану стало жаль его:
– Это очень большой город. Перекрыть его не смогла бы и вся королевская гвардия. Порой надо уметь признавать ограниченность своих возможностей. Отец рассчитывает прежде всего не на губернатора, а на нас с вами… Так что поблагодарим Господа, что этим проходимцам пришла в голову шальная мысль убить меня.
Рай вынужденно кивнул и тут же ожил:
– Я сейчас же обо всём этом расскажу губернатору. Нам могут понадобиться его люди. Да-да, лишним не будет…
– Но толпа вспугнет ИХ! Вы же читали!.. – и Антуан даже схватил Рая за руку.
– Хорошо, толпу брать не станем, будет достаточно только несколько человек, – уступил брианец.
– Видно мне не вырваться из-под вашей отеческой опеки, – горько усмехнулся Антуан, – Но учтите, если мы упустим Крахтью, впредь я буду САМ решать, что и как мне делать.
Рай почувствовал в этих словах скрытую угрозу, и ему стало не уютно. «Вот она – благодарность!» Но его внутренний доброжелательно настроенный к Антуану голос тут же подкинул оправдание: «Это говорит его беспокойство за графиню де Монсар! Парень по уши влюблен!»
* * *
Ночь выдалась необыкновенно ясная и светлая. Огромный лунный диск сиял в спокойной глубине неба, гася своим светом жемчужины звёзд и разрезая всё земное резкими тенями.
Антуан со свитой чуть опоздал. Остановившись на краю леса, прикрытый его тенью, он легко смог различить посреди поляны одинокую человеческую фигуру. Сомнений быть не могло – это Крахтью. Один! И было в этой картине что-то жуткое.
Огромную поляну полукругом обступал лес, а со стороны моря её подпирали песчаные дюны. По густой, высокой траве ветер размеренно гнал волны, превращая эту поляну в подобие морского залива, а редкие низенькие кусты можно было легко принять за выступающие из воды скалы.
И Крахтью, одиноко переминающийся с ноги на ногу посреди этого травяного моря. Он походил на пугало, забытое здесь своими хозяевами, и теперь изо всех сил старающееся внушить окружающим благоговейный трепет, и так заслужить право дожить до рассвета.
– Не нравится мне это, – процедил сквозь зубы Рай.
– Да, уж, весело! – отозвался Антуан, – Впечатление, что он и правда ждёт меня.
– Похоже… – согласился Рай, продолжая напряжённо
