рассматривала фотографии. На многих она узнавала себя разных возрастов. Вот — первоклассница, вот — свадьба ее. А вот — мама и отец. Полинка почесала переносицу, чтобы не расплакаться.
Она подумала, что хорошо бы эти фотографии вставить в рамочки и повесить на пустую стену.
Но нужны были рамочки. И Полинка пожалела, что прошла мимо лавки портретной, где можно было купить эти самые, подходящие рамочки.
Но идти обратно на улицу как-то не хотелось. Усталость только отошла из ног. И Полинка, оставив мысль о романах, сунула фотографии обратно в большой конверт, конверт забросила в письменный стол, и успокоясь сделанным, прилегла на диванчик.
Но тут позвонила ей беспокойная всегда подруга Ирина, стала звать в гости. Но Полина отказалась, очень мирно и вежливо. Не тут-то было, Ирина настаивала, и Полина, согласившись, рванула в свою гардеробную, маленькую кладовку, где на самодельном кронштейне висели все ее наряды. И тут же зацепилась за шнур от торшера, с трудом удержала равновесие, но торшер упал, зацепив широким своим верхом содержание верхней полки стеллажа, и оттуда — с грохотом посыпались книги, бумаги и еще что-то падало и падало. Громко.
Полина подошла к торшеру, подняла его, поставила на место, проверила сохранность лампочки выключателем. Зажглась, все работало.
Потом глянула на упавшую сверху на пол кучу некогда ладно сложенного ряда ненужных предметов. И вдруг среди разбросанных бумаг и книг она увидела рамочку для фотографии. Потом еще одну, и еще.
Она подняла рамочки, в полном недоумении разглядывая их, будто хотела узнать здешнее их странное появление. Она разглядывала рамочки. Они были разного размера, с неразбившимся стеклом в них. Что было совсем уж загадочно: падали с такой высоты и остались целыми и невредимыми.
Но даже не это удивило Полинку, а то, что она напрочь забыла когда и по какой причине эти рамочки появились в её доме.
Когда и для чего она купила их? Никак не вспоминалось, Полинка давно жила одна, поэтому странность появления этого декора слегка даже напугала её.
Она отменила свой визит к подруге, вытащила из стола конверт с отданными теткой фотографиями.
Разложила все это прямо на своем стерильном паркете и стала примеривать фотографии к рамочкам.
Удивление всё нарастало. Все рамочки оказались нужного размера. Все подошли к фотографиям, будто только что приобретенные специально для этой памятной процедуры.
Когда Полина вставила все фотографии в рамки, а потом все их бережно и аккуратно разместила на свободном пространстве стены при помощи шуруповёрта, получилось надежно и красиво. Лица с фотографий будто улыбнулись Полине за её трудолюбие и смекалку.
А Полинка, довольная новым таким для себя сообществом, осталась дома. Она знала, что у окружающих ее друзей она вызывает легкое недоумение и досаду.
А все из-за своей странной привычки, при поздравительных мероприятиях: дня рождения, именин или свадьбы. Она всегда желала виновнику торжества, громко, на весь стол, не здоровья и денег, как принято, а веры, надежды и любви.
Не всем это пожелание было к душе.
Её считали вычурной дурой, ну, или большой оригиналкой. А за это теперь не любят.
Позвонила опять Ирина, умоляла придти, кто-то её опять бросил, ушел в ссоре.
Полина сдалась. И пошла к заплаканной подруге.
Вечер был фиолетовым и необычайно тихим. Полина подняла взгляд на небо. Появились уже первые звезды. Их было плохо видно, потому что город давно вступил с ними в бесконечный спор на яркость своей вездешной подсветки.
Полина шла к подруге опять пешком, она любила этот способ передвижения. Шла и думала, рассказать ли Ирке свое приключение с рамочками, об их загадочном появлении. Может она объяснит совсем необъяснимое их появление? Да, конечно, это она купила их когда-то, но случайно. Больше некому. Но для чего? Как она знала, что эти рамочки пригодятся через много лет? Купила на всякий случай, конечно. Но знали где-то, что декор этот обязательно пригодится, нужен будет ей, чтобы вписаться в нужном, свободном для него месте, закрепившись на нем надолго с помощью шуруповёрта. Полина все делала ловко и нерушимо. Тетка знала, кому отдать память об ушедшем времени.
Впрочем, Полина так не думала о себе, в таком ракурсе она себя не рассматривала.
Она была довольна проделанной работой, и подходя к дому подруги, уже думала над словами, которыми будет утешать ее. Но в голову не приходило ничего нового, кроме обыкновенных слов про веру, надежду и любовь.
Однако, чувствуя, что Ирина может и не понять, поскольку она хочет, наверное, услышать только что тот, который Иру оставил, дурак. И он обязательно вернется.
С этими словами Полинка и вошла, в прокуренный тяжело и мрачно, дом подруги.
Они обнялись. Пока молча, и Полинка побежала к окну, чтобы распахнуть его в ночь с блеклыми хоть, но звездами.
Застёжная тетрадь,
2 октября 2022
Кириллица
Её звали Кирой, но за глаза в школе, где она преподавала русский язык и литературу, пришпилили ей прозвище “Кириллица”. Над ней таким образом слегка иронизировали за ее яростную борьбу за чистоту русского языка.
Она сражалась с разными “квестами”, “кластерами” изо всех своих сил сорокалетней женщины широких взглядов, но с тонким слухом. Она считала, что все эти новые слова очень похожи на собачий лай, и на звон цепи этой собаки.
“Бренд” и “тренд” — унизительные какие-то псевдонимы, клички знакомых и родных слов. С ней никто не спорил из учителей, и может быть в душе были согласны, но стараясь сократить дистанцию со школярами, все легко и дружно пользовались этими “трендами-брендами” и от этого чувствовали себя на одной ступени с учениками.
Кира не стала для детей своего класса “брендовой”, а получила название за свою неприступную стать — Кириллица. Впрочем, это было ловкая придумка директора гимназии, дети этого придумать не могли. Они и слова такого не знали.
А Кира никак не отступала и всегда на уроке старалась выправить тусклое и бедное изложение отвечавшего у доски. Это была ее работа. И работа любимая.
Она сочувствовала своим ученикам, потому как им приличный лексикон взять было и неоткуда. Книжки ими читались неохотно и с трудом, а с компьютером — что с него взять. Там даже клавиатура на латинице.
— Отстань ты от них. Пусть разговаривают как им удобно. Это их уровень. Таково их общение, — говорил ей близкий друг, и давнишний жених, Виктор. Учитель физики, правда в другой школе.
Но Кира не отставала, а все стремилась улучшить качество речи своих подопечных.
Сегодня у
