тем драконом, что скоро выйдет на свет. И что она не должна ломать скорлупки, а ждать, когда дракончик выберется сам. И хоть девочка была совсем мала, она внимательно слушала свою мать. И Элейн выгнала прочь сиделку, и оставила Изабеллу одну с яйцом. И вскоре она услышала за дверью знакомый свист. Дракончик явил себя миру. Она слышала, как смеётся её дочь, и она поняла, что всё хорошо. А к вечеру наклюнулись и остальные три яйца. Элейн взяла чёрное и пурпурное яйцо и отнесла в кроватку Реда, которого сиделка уже уложила спать, и покинула комнату, по приказу Королевы. И Элейн оставила их там до утра одних.
Потом она взяла последнее, зелёное яйцо и подошла к комнате Изабеллы. Она тихонько постучала, и позвала дочь. Та быстро подбежала к двери и Элейн сказала ей:
- Изабелла, я сейчас приоткрою дверь, и дам тебе ещё одно яйцо. Ты возьмешь его и будешь ждать ещё одного дракончика. А потом снова будешь заботливой и ласковой с ним. Ты поняла меня, доча?
И Элен приоткрыла дверь. Её взору предстала её маленькая, смеющаяся дочь, которая тянула свои крошечные ручонки к новому яйцу, а на её спине, уцепившись коготками и лапками за платьице, сидел маленький драконёнок, который сразу зашипел на Элейн. Элейн передала ребёнку второе яйцо и сразу закрыла дверь. Она была безумно счастлива. Дракон принял её дочь, она была в этом совершенно уверенна.
Вскоре вернулся Роберт. Элейн подбежала к нему и с волнением, захлёбываясь от нахлынувших чувств, рассказывала мужу о том, что как минимум один дракон уже принял Изабеллу. И они пошли тихонько к её комнате и прислушивались за дверью. Они слышали свит, и хохот девочки, и она что-то там болтала. По всему было понятно, что там всё идёт хорошо. И они пошли к комнате сына. Но услышали свист и плач ребёнка. Что-то было не так. Ред проснулся, и он плакал. Элейн с тревогой посмотрела на мужа:
- Роб, он слишком мал и несмышлён. Там что-то не так.
И она уже хотела отворить дверь, но Роберт остановил её:
- Нет, не нужно, дай им время.
И они не отходили несколько часов от комнаты сына, прислушиваясь и дико переживая. Мальчик то успокаивался, то начинал кричать и гневно плакать. Сердце Элейн разрывалось от волнения и сомнений:
- Роб, нужно посмотреть. Драконы могут ранить его, если не примут. Они рождаются с зубами. Может они уже покусали его.
Но Роберт вновь покачал головой
- Он будущий Король, и эту ночь ему придётся провести одному. Ничего страшного не случится, если он немного похнычет. Им нужно дать время.
Элейн не могла унять волнение:
- Роб, будут и другие яйца, может лучше подождать, пока он подрастёт.
Роб обнял её:
- Ты этого не знаешь. Ты надеешься, что будут другие яйца, но ты не можешь быть уверена. Потерпи до утра. Ничего страшного не случится с нашим сыном. Он должен получить своих драконов.
Но маленький Ред хныкал до самого утра, и когда взошло солнце, сидевшие под его дверьми родители, решились войти. Роберт приоткрыл дверь, и Элейн вбежала в комнату. Ред сидел на кроватке, и был весь в соплях и слезах, и он кричал, и гневно хлестал маленьких драконов по их головкам, своими ручками, а они всё равно пытались тянуть их к нему. Сердце Элейн занялось от жалости и боли. И она подбежала к сыну, и гневно схватила его за руку, и сама отхлестала по ней, и она кричала на сына:
- Редфорд, что ты делаешь! Не смей так себя вести.
Но в этот момент дракончики изогнули свои шеи и зашипели на Элейн, и чёрный дракончик укусил Элейн за кисть до крови.
И Элейн отошла, и хоть кровь хлестала из её руки, она облегчённо выдохнула. Драконы приняли её неразумного сына, и уже защищали его. И она бросилась на грудь мужу и заплакала от радости. Все её переживания были напрасны.
Роберт принёс мясо, и обжог его, и наколов на тонкую лучину дал в руку сыну. Но теперь уже развеселившийся и расхулиганившийся отпрыск, махал руками от радости, и дракон не мог ухватить желанный кусок мяса. И Элейн придержала его руку, и драконы первый раз поели.
Потом они пошли в комнату дочери. Но та мирно спала, а её дракончики дремали рядом с ней на кроватке. Роберт нежно разбудил дочку, опасаясь гнева драконят, которые вовсю шипели на него, и объяснил ей, что её малыши должны поесть. И заспанная Изабелла улыбнулась, и в первый раз сама накормила своих драконов.
Теперь дети постоянно находились в своих покоях с драконятами. И хоть Ред периодически и давал своим драконам по голове, они тянулись к нему и следовали за ним по пятам. Служанки были на время отстранены, и Элейн сама заботилась о детях и их драконах.
И вскоре весь этаж королевских покоев превратился в сущий дурдом. Дети радостно носились по всем комнатам и коридору со своими драконами, визжали и кричали от радости, и этому веселью не было конца. Всё стояло вверх дном. А первые попытки драконов извергать пока тонкие, зыбкие струйки пламени, перепалили половину мебели на этаже. Теперь вёдра с водой стояли повсюду. Элейн едва могла угомонить их к вечеру и уложить спать. Роберт смотрел на всё это и разражался гоготом, настолько всё это потешно выглядело, хотя и их собственные покои были наполовину уничтожены.
Стражники с нескрываемым интересом наблюдали за происходящим, но им было запрещено вмешиваться, что бы не случилось, и они не смели никого пускать на королевский этаж, даже прислугу.
Вскоре драконы привыкли к Элейн и Роберту и больше не шипели, и не видели в них угрозы. Но Элейн знала, что очень скоро это изменится.
Её дочь Изабелла, несмотря на свой юный возраст, сильно привязалась к своим подопечным, и не желала расставаться с ними не на минуту, к их великой радости. Она разговаривала с ними и ласкала их, и нужно было дать драконам имена. И Элейн дала им имена. Драконов сына она назвала Буцефал и Балтазар. А драконов дочери – Данзарин и Дзаракс.
Когда драконам исполнился месяц, Элейн вывела их впервые на башню, и молодые драконы во всю махали крыльями, разминая и тренируя их, и вскоре уже как сумасшедшие носились над башнями Мидлтауна, к бурному восторгу её детей.
Взрослые
